Ремесло Теней: Игла Дживана (СИ) - Титов Роман Викторович (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Еще час спустя граф приказал остановиться и передохнуть. Для привала был избран небольшой участок на стволе паата, чей изгиб шел параллельно поверхности. С удовольствием вцепившись своими огромными когтями в прочные ветки, килпассы повисли на них, сложив крылья.
— Можете немного пройтись, — посоветовал Занди, доставая из сумки очередное мясное угощение для своих любимцев. — Нам еще лететь ой-ой-ой сколько. Полюбуйтесь здешними красотами, пока есть возможность.
— С удовольствием продолжила бы путь, обойдясь и без этого, — проговорила Эйтн, с трудом спешиваясь. — Выигранное время дороже.
— Если вам не требуется отдых, миледи, то он требуется им, — сказал граф, кивая на килпассов и ласково трепля их за холки. — Если животные выдохнуться и не смогут вас везти дальше, думаете, сможете оказаться у махди быстрее?
Она ничего на это не ответила, но спустилась по стволу чуть ниже.
— Будьте осторожны, Эйтн, — предупредил граф. — Не сорвитесь, а то вся поездка вообще окажется бесполезной.
— Постараюсь.
Пока Изма обсуждал какие-то проблемы со своим хозяином, я решил воспользоваться советом графа и осмотреться здесь как следует. Ведь я не знал, когда еще выпадет возможность так близко соприкоснуться с дикой природой чужого мира.
А посмотреть здесь было на что. Из-за плотной листвы вверху, свет сюда попадал мало, но тех нескольких вертикальных лучей оказывалось достаточно, чтобы превратить дикий лес в сказочный. Я даже глазам своим сначала не поверил. Поросший мхом ствол паата, на котором мы остановились, плавно спускался вниз, теряясь в мглистой дымке нижних уровней. Сколько он был в высоту? Наверняка километр, не меньше. Во все стороны от него под разным углом уходили прочные толстые ветви, усыпанные, словно драгоценными камнями, блестящими пестрыми листьями размером с человеческую голову, и с каждой ветки на длинном, толщиной в запястье, стебле свисали аметистовые люстры цветков.
Внимание Эйтн привлекла как раз одна из таких розеток, висевшая на расстоянии вытянутой руки от края ствола. Лишь поравнявшись с ней, я понял, чем именно ее так заинтересовал этот цветок — он шевелился.
— Что это?
— Колонии бабочек, — отозвалась Эйтн. — Занимаются тем, чем им и положено — переопыляют цветы.
— Не знал, что ты еще и в зоологии разбираешься, — проговори я, глядя на то как, стайки перевернутых вверх тормашками бабочек-гигантов теснятся на лепестках, надеясь получить порцию сладкого нектара. Вытянул вперед руку и задел кончиками пальцев нераспустившийся бутон ближайшего цветка. Невидимая энергия перетекла по моей коже в цветок, заставив его на глазах распуститься. Небольшая стайка бабочек сразу же перекочевала к нему, исполняя свой долг, записанный в их генетический код самой природой.
— Насекомые всегда выполняют свою работу, делают то, что нужно, — произнесла Эйтн с оттенком грусти в голосе. — В отличие от существ разумных.
— Считаешь, мы не тем делом занимаемся? — Несколько бабочек перескочили с бутона мне на ладонь, приятно щекоча кожу своими тонкими лапками.
Она повернула голову, взглянув на меня.
— Нет. Но в отличие от них, на существ разумных нельзя положиться.
Почти целая минута ушла на то, чтобы я смог осознать сказанное ею и прийти к заключению:
— Ты что, боишься? — Я даже не заметил, как улетели насекомые и только смотрел на девушку во все глаза и не верил им. — Ты это серьезно? Я думал, ты на такое просто не способна. Не верится мне и все тут.
— Рада за тебя, — девушка отвернулась.
— Эйтн, погоди, я не то хотел сказать! — опомнился я и рванул следом. — Прости. Но это и правда очень необычно, ведь раньше ты никогда не позволяла себе проявлять эмоции.
— Не позволяла — еще не значит не испытывала, — бросила она. — И почему тебе это кажется таким уж странным? Уж ты-то должен меня понимать. Разве не от контроля над собой зависит успех лейра?
Я невольно усмехнулся.
— С этим-то у меня как раз и проблемы.
Я попытался сделать улыбку более мягкой, но Эйтн на нее не ответила.
— Может быть, как раз это и делает тебя особенным? — проговорила она задумчиво. — Что ты узнал из инфочипа?
Весь мой покой, точно ветром сдуло.
— Многое, — отозвался я, отступив от нее на шаг назад. — Это и впрямь письма. Письма моей матери. И адресованы они мне.
Взгляд Эйтн быстро менялся от непонимающего и растерянного до странно озабоченного.
— Как они попали в архив?
— Тот самый вопрос, который мне не терпится задать твоему дядюшке, — проговорил я, и получилось, почему-то, едва ли не угрожающе.
— Что в этих письмах?
Едва смогу с достаточной долей ясности описать причину, но мне отчего-то расхотелось делиться с нею тем, что открылось мне из писем мамы. Это были сокровища. Только мои и ничьи больше. И хоть я и понимал, что это все так по-детски, а ничего с собою поделать не мог.
— Вопросы, — отозвался я глухим тоном. — Только вопросы.
Даже смотреть на нее не нужно было, чтобы понять — такой ответ Эйтн не устроил, однако появившийся из ниоткуда Занди избавил меня от необходимости вести беседу дальше.
— Пора в путь, — сказал он, глядя на нас обоих как-то странно.
Следующая часть полета проходила уже в менее радужных тонах, во всяком случае, для меня. Расстроенный воспоминаниями о письмах, я уже не обращал внимания на захватывающие виды, сосредоточившись на себе и том, что предъявлю Аверре, едва его увижу. Я знал, что разговор с ним будет долгий и на этот раз он от меня не отвяжется.
Пролетели над открытым каскадом водопадов, начинавшимся из ниоткуда и исчезавшим в никуда под извечным зеленым покровом. Рев срывающейся вниз воды и бьющие во все стороны ледяные брызги немного освежили путешественников, придав нам дополнительных сил — поездка утомляла скованностью движений и постоянным напряжением.
— Почему нельзя было лететь по прямой? — озадачился я вопросом, снова вырывавшим меня из мрачных лабиринтов мыслей. — На карте Занди показал какой-то немыслимый зигзаг. К чему он? Разве мы так еще больше времени не потеряем?
— Его светлость знает что делает, сэр, — был ответ.
— Ну, естественно, — протянул я. — А у его светлости не возникало мысли поделиться с нами своим знанием?
— Все дело в метках, которые оставили аборигены. Его светлость потратил несколько лет на то, чтобы восстановить маршрут таким, каким его создали махди для первых пришельцев. Эти метки расположены в особых местах леса, и если мы их обойдем, это станет смертельным оскорблением для аборигенов. Без них мы и назад-то вернуться не сможем.
— То есть, выходит, они знают о нас?
— Без ведома махди в джунглях даже килпасс не вылупится, — сказал Изма. — Наша старая поговорка, но она правдива. Граф думает, за нами уже наблюдают.
Слова Измы заставили меня насторожиться и прислушаться к Теням.
— Но я ничего такого не ощущаю.
— Так и должно. Иначе они бы не были махди.
Решив, что эту тему мне пока что трогать не хочется, я поинтересовался:
— А что граф держит во второй своей сумке? — По правде сказать, я уже давно обратил внимание на то, что за все время полета, Занди ни разу с ней не расстался.
Но, кажется, отвечать лакей не собирался:
— Сэр, впереди по курсу Лозная чаща. Не говорите под руку, а?
«Смотри-ка, — подумалось мне. — Дикие места делают и прислугу дикой».
Раздумывая над тем, как бы поострее срезать зазнавшегося служку, я не придал значения тому, о какой Лозной чаще шла речь, но когда мы снова ушли под лиственную сень, и я смог воочию увидеть это, мне стал понятен смысл сказанных слов.
Оказалось, что это настоящее кладбище паатов. Огромные многоствольные, изогнутые под любыми углами и переплетенные между собой как им вздумается, древние великаны леса были задушены паразитическими объятьями лоз. Лавировать среди этого частокола оказалось невероятно трудно и обоим наездникам пришлось приложить все свое значительное мастерство, чтобы не расплющиться о какую-нибудь свободно болтающуюся лиану.
