Убийца Эльфов - Марченко Ростислав Александрович (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
В селе действительно был постоялый двор, так сказать, центр местной цивилизации. Естественно, в нем уже были в курсе последних политических новостей, о полной гибели королевской семьи в том числе, раз на захваченном хуторе это знали. Надо полагать, люди поумнее уже сообразили, что к чему и что за этим последует. Село было коронным, то есть платило подати за закрепленные за ним земли непосредственно в казну, жители были лично свободны и даже выставляли отряд в местное коронное ополчение. К моему удивлению, в Аргайле такие населенные пункты редкостью не были. Уточнять я не стал — и так было ясно, что по статусу они примерно равнялись бюргерам.
Мимоходом подумалось, что раз Келвин остался жив, то при такой продуманной внутренней политике в государстве ему всегда найдется на кого опереться. Само по себе наличие отрядов ополчения нисколько не удивляло, в государствах, много и часто воюющих, обычно задумываются об увеличении числа голов на поле боя. Даже за счет теоретически презренных простолюдинов. Опытному воину не надо объяснять, что живее враг, приконченный крестьянином или бюргером, не станет. Другой вопрос, что боеспособность таких отрядов, в общем, не очень высока. Но не всегда. В списках участников походов Тевтонского ордена на литву и пруссов был зафиксирован некий Кельнский бюргер-констафлер, участвовавший в них на протяжении тридцати пяти лет. Тридцать два похода зимой и три летом из сорока трех военных кампаний, проведенных им в своей жизни. Кстати, обязанность орденских городов выставлять хоругвь конных, доспешных и оружных воинов была закреплена законодательно. Практически опытный ополченец орденского города нисколько не уступал полубрату ордена вооружением, а доспехам и оружию некоторых могли позавидовать и братья. Как, впрочем, и выучке с боевым опытом как у упомянутого Рутгера Райтца.
Неудивительно, что констафлерские хоругви ордена если и дрались хуже полноценных рыцарских при Грюнвальде, то особой разницы никто не заметил. Похоже, что почти полная аналогия с мобилизацией ленников и наращиванием численности войска ордена была и здесь. Тут даже выгоднее получалось политически для сильного короля — искать и покупать силы, могущие сломать хребет мятежному вассалу, долго не надо. Причем возникни союз предводителей провинциального свободного крестьянства и бюргерства с местной аристократией, он просто не может быть прочным, даже если их предводители сами благородного происхождения. Я мог ошибиться только в том случае, если сильно обманулся в степени боеспособности местных коронных пейзан и горожан, а именно — неспособности оказать серьезное сопротивление войскам аристократии. Или короля, не столь важно. Но это я отвлекся.
Насчет мятежа в столице проезжие распускали самые дикие слухи — то ли специально, то ли никто толком ничего не знал. В принципе резня во дворце два дня подряд — достаточный повод умному и осторожному человеку постараться свалить поближе к собственным каменным стенам, дабы под шумок кто-то не стал решать какие-либо претензии. При этом, собираясь в дорогу, даже успеть выслушать самые разные версии происходящих событий, понравившуюся даже озвучить самому, остановившись на ночлег в пути. Очень осторожные должны были сорваться по домам еще вчера — первого дня.
Кстати, среди версий, брошенных проезжими, хозяин озвучил и такую, что типа эльфы с принцем устроили мятеж, убили короля, вырезали посольство орков и попытались свалить все на них. Надо было видеть, с какой надеждой на нас взирали его домочадцы, надеясь, что она окажется верной. Надо сказать, перед тем как ее озвучить, хозяин обратил внимание как на нашего эльфа, так, на наши раны. У меня даже возникли сомнения — не сам ли ее выдумал, глядя на нас, пытаясь спасти жизнь своей семье: мужик показался мне достаточно умным и развитым для этого.
Ха, даже если у кого и бродили кровожадные мысли, ему удалось их развеять. Эльф, вероятно, думал о том же, что и я, поскольку ему пришлось давить циничную ухмылку. Народ, естественно, последнюю версию подтвердил, я немного подумал и добавил кровавых подробностей, несколько при этом привирая. Сказал, что убить Келвина эльфам и купленным ими предателям не удалось, он, спрыгнув со стены в озеро, спасся, а мы прикрывали его, поэтому оторвались. Явно известного всей стране Ирхада я объявил убитым, представил его друга и побратима. У мужика дрогнуло лицо: явно поверил. Сильно искажать действительность я не стал — полуправда худший вид лжи, поэтому труп короля у ступеней трона и попирающий его ногами Кэйси тоже, видимо, показался правдоподобным, увлекся только, когда описал Келвина, отрубившего голову братцу прямо на троне, не стерпев тела отца под его ногами. Отцеубийц никто не любит, да и версия, что орки от недостатка человечинки несколько тронулись рассудком и убили короля, дабы быть перебитыми гвардией, была шита белыми нитками. Явно верить ей можно только под большим нажимом. Желательно в виде виселиц с маловерами на каждом перекрестке.
Мысль, что Келвину я могу создать проблемы, не остановила. Если он крадется по кустам в надежде убежать из страны, то его поймают и убьют. Впрочем, в таком случае его даже не жалко. Если крадется к человеку, который его поддержит в борьбе за трон, — ничего страшного. Попадет в облаву — все равно укокошат, спасется — тоже ничего страшного. А если пейзане примут рассказ близко к сердцу, то, глядишь, в стране появится очаг потенциального мятежа, а то и фактического. На последнее я очень надеялся, посмотрев на местные вооруженные силы: я не верил, что какой-нибудь рыцаренок или гвардеец будет вести себя очень уж вежливо с местными крестьянами, ища неких орков и некоего принца. Если княжне удалось выжить сразу, вероятность с течением времени взять повторный бунт гвардии под контроль и включить аварийный вариант представлялась весьма высокой. То есть нас с высокой вероятностью ищут. Честно сказать, я мысленно хмыкнул еще над одной причиной, она была несколько грязной: весть о том, что принц жив, неминуемо отвлекала значительные силы от нашего преследования. Гадко, конечно, но не всем в белых рубашках ходить приходится, кому-то надо и ассенизаторами работать. Причем, сократив офисный планктон в два раза, ты не очень-то много потеряешь, при грамотной организации даже можешь и выиграть, а если сократишь ассенизаторов, утонешь в дерьме. При всей моей симпатии к Келвину, он мне не друг, все мои друзья со мной, и их и, естественно, моя жизнь интересны мне гораздо больше, чем жизнь этого человека. Он был мне симпатичен, я относился к нему с уважением, даже более того — мне очень хотелось, чтобы он остался в живых, но в первую очередь будем заботиться о тех, кто рядом, творить добро всем подряд в этом несовершенном мире никогда не получится. Прежде всего потому, что ценится такое добро копейками, как должное. Да и не под нож я его отправил. Тем более что со стороны принца вопрос моральных терзаний явно вообще не стоял. Владетельные личности, включая дедулю, своеобразные твари, подчиненные — для них инструменты в их замыслах, и я в том числе. Охлаждает их разве что такое же отношение со стороны подчиненных. Так что Келвину тоже не вредно послужить прикрытием для наших потрепанных задниц — надеюсь, он останется жив. Последнее пожелание — дань симпатии.
Пока же следовало наведаться в постоялый двор, дабы раздобыть лошадей: собирать нормальных коней по селу было долго и мутурно. Чтобы лошадки успели отдохнуть, грабить двор решили под утро. Вопрос добычи остро не стоял — не до нее, ноги бы унести, так что сам караван-сарай решили не трогать. Тем более что любое серьезное ранение любого из нас превращало его жизнь в фикцию, даже забрать жизнь врага за свою в таком случае не удастся, если враг, конечно, не лох. Пропаганда тоже была бесперспективной: идти на поводу у человека, который тебя ограбил, желающих мало. Да и вдобавок на постоялом дворе обычно ночуют приезжие — на кой они нам нужны? С малой толики пожрать и разбитой морды деревенский мужик не обеднеет, тем более что мужик с боевым опытом, который вполне может оценить ситуацию. Собственно, еще один повод не связываться с селянами: одно дело — помочь возможным союзникам власти куском мяса и хлеба, даже если предварительно тебе постучали по башке, убедив проявить свой патриотизм, другое — отобранный у тебя конь, который приличных денег стоит.
