Башни полуночи - Джордан Роберт (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Но что Дэйра не упомянула, так это то, насколько полной будет такая жизнь. Перрин изменил все. Быть пойманной с ним - вовсе не ловушка.
Упёршись одной ногой в пень срубленного дерева, Перрин смотрел на север. С вершины холма ему открывался вид на равнины до самых утёсов Гареновой Стены, вздымавшихся, словно кулаки дремлющего исполина.
Он открыл свой разум, разыскивая волков. Они были очень далеко, почти на границе ощущения. Волки старались держаться подальше от больших скоплений людей.
За его спиной раскинулся лагерь с мигающими по периметру сигнальными кострами.
Этот склон находился достаточно далеко, чтобы быть укромным, но не настолько, чтобы оказаться уединённым. Он не знал, зачем именно Фэйли попросила его встретиться с ней здесь в сумерках. Но от неё пахло таким волнением, что Перрин не стал допытываться. Женщинам нравится иметь тайны.
Он услышал тихие шаги Фэйли, поднимавшейся по влажной траве склона. У неё получалось двигаться почти бесшумно - конечно, не так хорошо, как у Илайаса или айильцев, однако лучше, чем можно было ожидать. Но он чувствовал её запах: лавандовое мыло. В особенные, по мнению Фэйли, дни она пользовалась именно этим мылом.
- Муж мой, - подходя, сказала она. Он услышал у подножья холма звуки, выдававшие присутствие других людей, - возможно, то были Ча Фэйли. Она оставила их на страже. - Ты выглядишь озабоченным.
- Фэйли, это я виноват в том, что схватили Гилла и остальных, - ответил он. - Мои неудачи растут, как снежный ком. Просто удивительно, что кто-то ещё меня слушается.
- Перрин, - начала она, положив руку ему на плечо. - Мы уже это обсуждали. Ты не должен так говорить.
- Почему?
- Потому что, насколько я знаю, ты никогда не был лжецом, - с лёгким упрёком ответила она.
Перрин взглянул на неё. Уже смеркалось, но он по-прежнему отлично различал детали. Ей было труднее что-нибудь разглядеть.
- Почему ты продолжаешь с этим бороться? - спросила она. - Перрин, ты действительно хороший предводитель.
- Я не пожертвую собой ради их освобождения.
Она нахмурилась.
- Что бы это…
- В Двуречье, - отворачиваясь от неё и снова глядя на север, сказал Перрин, - я был готов это сделать. Когда Белоплащники схватили семью Мэта и Луханов, я готов был сдаться. На этот раз - нет. Даже обсуждая с их командиром условия, я знал, что не сдамся им.
- Ты становишься настоящим предводителем.
- Как ты можешь говорить подобное? Фэйли, я становлюсь бессердечным. Если бы ты только знала, что я сделал, чтобы вернуть тебя, и на что ещё пошёл бы…
Он прикоснулся к молоту на боку. «Не имеет значения, зуб или коготь, Юный Бык». Он выбросил топор, но можно ли обвинять оружие в собственной жестокости? Оно было лишь инструментом. Молот способен на столь же ужасные вещи.
- Это не бессердечие, - возразила Фэйли. - И не эгоизм. Теперь ты - правитель. И не можешь дать понять, что захват подчинённых способен подорвать твою власть. Ты полагаешь, что королева Моргейз отреклась бы от престола в пользу тиранов, похитивших её подданных? Ни один правитель не смог бы руководить подобным образом. Твоя неспособность воспрепятствовать дурным людям не делает плохим тебя.
- Фэйли, я не хочу принимать на себя такую ответственность. И никогда не хотел.
- Я знаю.
- Иногда я думаю, что хотел бы никогда не покидать Двуречье. Жалею, что не позволил Ранду умчаться навстречу своей судьбе, предоставив остальным вести привычную жизнь.
Перрин уловил запах её раздражения.
- Но если бы я остался, - торопливо добавил он, - я никогда бы не встретил тебя. Потому я рад, что уехал. Я просто хочу сказать, что буду счастлив, когда всё это закончится, и я смогу снова вернуться в какое-нибудь незатейливое местечко.
- И ты думаешь, что Двуречье когда-нибудь сможет стать прежним - таким, каким ты его помнишь?
Он помедлил. Фэйли была права: перемены начались ещё перед их отъездом. Деревни разрастались от прибывающих из-за гор беженцев.
Теперь же у множества присоединившихся к нему в ходе войны людей засела в голове мысль о лорде…
- Я мог бы найти другое место, - заявил он, чувствуя, что просто упрямится. - Есть и другие деревни. Не все же они изменятся.
- И ты потащил бы меня в одну из таких деревень, Перрин Айбара? - спросила она.
- Я… - что стало бы с Фэйли, его красавицей Фэйли, заточённой в какой-то сонной деревеньке? Он простой кузнец - и всегда на этом настаивал. Но была ли Фэйли женой кузнеца?
- Я никогда не буду тебя к чему-то принуждать, Фэйли, - наконец сказал он, осторожно заключая её лицо в ладони. Дотрагиваясь до её атласных щек своими толстыми, мозолистыми пальцами, он всегда чувствовал себя неуклюжим.
- Если ты хочешь именно этого, я последую за тобой, - ответила она. Странно. Он ожидал от неё отповеди в ответ на его неуклюжие рассуждения. - Но этого ли ты хочешь? На самом деле?
- Я не знаю, чего я хочу, - откровенно ответил Перрин. Нет, он не хотел тащить Фэйли в деревню. - Может быть… стать кузнецом в каком-нибудь городе?
- Если пожелаешь, - повторила она. - Правда, таким образом Двуречье останется без правителя. И им придётся подыскать кого-то другого.
- Нет. Им не нужен лорд. Поэтому я и должен это пресечь - что они обращаются со мной, как с лордом.
- И ты думаешь, что они сразу оставят эту мысль? - спросила Фэйли. Её запах донёс удивление. - После того, что они видели, как поступают все остальные? После того, как подлизывались к этому дураку Люку? После принятия всех этих привыкших к лордам людей с Равнины Алмот?
Что сделают жители Двуречья, если он откажется быть их правителем? В этот момент озарения он понял, что Фэйли права. «Наверняка они найдут кого-то получше, - подумал он. - Может быть, мастера ал'Вира».
Но мог ли Перрин на это положиться? Люди вроде мастера ал'Вира или Тэма могли отклонить подобное предложение. А что, если они остановят свой выбор на ком-то вроде старого Кенна Буйе? Будет ли вообще у них альтернатива? Если Перрин отойдёт в сторону, не захватитли власть кто-нибудь, изображающий из себя дворянина?
«Не будь дураком, Перрин Айбара, - подумал он. - Почти любой будет лучше тебя».
И всё же сама мысль о том, что кто-то возьмёт на себя управление - станет правителем - наполняла его сильной тревогой. И неожиданной печалью.
- А теперь, - сказала Фэйли, - хватит ломать голову. У меня грандиозные планы на этот вечер.
Она трижды громко хлопнула в ладоши, и внизу всё пришло в движение. Вскоре на вершине холма появились слуги. Перрин узнал в них людей, набранных самой Фэйли из числа беженцев. Преданных ей, как и Ча Фэйли.
Они принесли полотно и расстелили его на земле. Затем накрыли сверху покрывалом. И что за аромат он учуял снизу? Ветчина?
- Фэйли, чтоэто? - спросил он.
- Сначала, - ответила она, - я предполагала, что ты приготовил что-то особенное на наш шанна'хар. Тем не менее, меня стало беспокоить твое молчание. И потому я пустилась в расспросы. Оказалось, что в Двуречье вы его не отмечаете. Странно, но так и есть.
- Шанна'хар? - переспросил Перрин, почесав голову.
- В ближайшие недели, - ответила Фэйли, - исполнится год, как мы женаты. Наш первый шанна'хар - годовщина свадьбы.
Она скрестила руки, наблюдая, как слуги сервируют еду.
- В Салдэйе мы каждый год празднуем шанна'хар в начале лета, чтобы отметить ещё один год вместе, ещё один год, в который ни муж, ни жена не достались троллокам. Обычно молодым парам советуют смаковать первый шанна'хар, как смакуют первый кусок сочной пищи. Брак бывает в новинку лишь однажды.
Слуги расставили еду, а также несколько свечей, в стеклянных бокалах. Улыбнувшись, Фэйли знаком отпустила слуг, и те удалились по склону холма. Фэйли явно позаботилась о том, чтобы приготовленные блюда выглядели пышно. Вышитое покрывало, возможно, было трофеем, добытым у Шайдо. Еда была разложена на серебряных тарелках и блюдах. Ветчина лежала на подложке из варёного ячменя, украшенная сверху каперсами. Было даже вино.
