Сбитый ритм (СИ) - Филатова Майя (читать книги онлайн txt) 📗
— Слушай, Кет, всё хотел спросить… Ты чего с этими кадаргами так взбеленилась-то? — проговорил Маро, открывая калитку, — ты что, правда до сих пор в Оррах? Ключ же вроде того… у Халнера теперь? Ну, после той их осенней драки…
Я только пожала плечами и сплюнула в снег.
Аркан V.ИЕРОФАНТ. Глава 22. Экскурсия
Через черноту неба раскинулись разноцветные полосы. Они то мерцали, то складывались в спирали, то развивались, подобно лентам на шлеме полководца. Но в небесах, как и на земле, не было ветра. Красно-зелёный свет то поглощал, то снова приоткрывал звёзды. Стояла абсолютная тишина, такая, что даже собственное дыхание казалось кощунством.
Не в силах больше стоять без движения, я отвела взгляд от неба и пошла дальше. Удивительно холодная для долины Хейдар, ночь выкалывала глаза, хватала за мочки ушей и кончик носа. Вот, даже природа против меня. Всегда против. Чужой мир, чужие правила. Всё чужое… Бац! Я пнула кусочек льда и пошла быстрее, даже не пытаясь маскироваться. К монторпам всё! И «патрули» эти директорские к монторпам! Прикопается кто — пошлю наводить порядок в Малом Замке. А порядок там требуется, ещё как. И молодёжь приструнить неплохо бы, и кадаргам беглым рога заломать, и известного политического преступника отыскать можно. Пламенного такого преступника, который любуется своим портретом в рубрике «разыскиваются» и заливается смехом при виде…
Боги, только не снова! Я зажмурилась и помотала головой, отгоняя поток образов — таких одинаковых и таких разных. Снова газетный заголовок, снова соткана из точек литограмма, где лежит ничком темноволосый мужчина, а рядом с ним воткнут в пол почерневший клинок. Нарна. Это у нас кинжалы проклятого народа Зрячих давно стали просто красивыми побрякушками «с опаской» и ходили по рукам кого ни попадя — только плати. А в Мерран, где все вечно озабочены сохранением крови, их использовали по прямому назначению. Ну, почти прямому. Открывать большое подпространство специально для дуэли, это ж надо!
В памяти опять всплыла ухмылка Марша, и заговорческий шепот:
— Чего перекосило-то? Знакомая картинка? И какой же титул?
Конечно, ответила в морду. Конечно, поднялся скандал. И конечно, послав всех самыми крепкими словами, я хлопнула дверью.
Но, почему-то, до сих пор погано.
Я снова остановилась, разглядывая пляску небесных огней, но быстро пошла дальше — холод усиливался. С одной стороны, погулять бы, но слишком холодно. Придётся идти… куда? домой? Можно ли назвать домом место, в котором согласилась жить от безысходности? Да ещё и с человеком, о котором не знаешь, по сути, ничего? А человек между тем полностью управляет твоей жизнью. Полностью. Вон, даже ключ от Орр теперь у него. «Ослабил как только мог, но снять без Дарна невозможно». Прелестно. Просто прелестно. Как старой Дейле мозги править, чтоб в овощ превратилась, так все инквизиторские навыки в дело. А как на братца повлиять — так ути-пути, он же младшенький, айайай, сам потом одумается.
Когда «потом»?!
Сморщив несколько раз нос, я яростно потёрла кончик рукавицей. Монторп раздери эту влажность! Даже флягу с настойкой лишний раз не достанешь: подпространство раскрывать и то холодно.
Улица мягко катилась вниз. Среди деревьев мелькнул силуэт особняка Варди. Вскоре потянуло ароматным дымом от поленьев бунии, которые дают больше всего жару. А уж запах-то какой, ммм! Горько-сладкий, тягучий, с примесью раскалённых солнцем камней и весеннего разнотравья. За этот запах я готова простить природе Мерран всё. Даже зиму.
Скрипнула калитка, зашуршала утоптанная дорожка, едва слышно вздрогнуло крыльцо. От прикосновения ладони, двери приветливо распахнулись, сначала в крохотный предбанник, затем в пропахший кожей и пеплом коридор. Раздевшись на ощупь, я заглянула в темную гостиную. Всё как всегда: красные угли в камине, едва заметные блики на коллекции оружия, и узкая полоска света под дверью в дальнем углу.
— Сопротивление — сборище придурков, — объявила я, входя в кабинет.
Здесь камин не зажигали вообще, но древесные стены дома и так перераспределяли тепло, поэтому любивший прохладу Халнер сидел в кальсонах и нижней рубашке, расстегнув ворот и закатав рукава.
— Ну и чего топить, если я ещё не пришла? А теперь сидит и мучается! Ладно. У меня новости. Маро собирается вести кучу народа в Большой замок, типа прошвырнуться, но на самом деле что-то искать. Что именно — не знаю, это всё у Марша какие-то идеи идиотские… так-то звучит как мародерка, но это не его стиль. Мне кажется, что-то конкретное искать будет. Что — не знаю, делиться мыслями особо не хочет, тем более со мной. Не доверяет, даже после того, как кадаргов этих грёбанных на себе приволокла… ты меня слушаешь вообще?
Халнер молча кивнул. Он сидел за письменным столом и, не мигая, смотрел в старый, ободранный по краям лист.
— Спать собираешься?
Он снова кивнул, и начал выстукивать пальцами свободной маршевый ритм.
— Только что из камина вылез монторп с сиреневой чешуёй.
— Угу.
Фыркнув, я обогнула стол и заглянула Халнеру через плечо. На пожелтевшем от времени листе, тонкие штрихи сливались в бастионы, башни, амбразуры.
— Большой замок?
— Да. Такой, каким он должен быть, — Хал вздохнул, и опустил гравюру на кипу чертежей и каких-то расчётов, — а сейчас это старая развалюха. Дарн совсем не заботится о нем. Даже мало-мальского ремонта не делали с тех пор, как дед Тойран умер… А теперь вот срочно надо укреплять целый кусок западной стены, пока окончательно не обвалилась. Мда… Про Маро и поиски это серьезно?
— Вполне. Он даже просил достать у тебя поэтажный план строений.
— Да-а? А тарвола в задницу он не просил?
— Чёт не припоминаю. Ну, слушай, можно же просто общую схему нарисовать. Они же всё равно полезут.
— И ты тоже, — сказал Халнер тоном, не терпящим возражений.
— Куда деваться, — вздохнула я и дернула его за мочку уха, — а ты сам-то прогуляться не хочешь? Показать там всё… мне хотя бы.
— Нет. Там давно уже не на что смотреть. И тем более нечего мародёрить. А вы обязательно возьмите светляков и крепкие веревки. И ещё плесневый хлеб и арбалеты. На южной галерее целая колония тарволов. Да, на северо-западе как раз начинается огромная трещина, аккуратнее. Из внутренних построек избегайте восточного комплекса, там все перекрытия сгнили, и теперь гнездятся птицеящеры — те, что давно одичали. Но самое главное — не лезьте в подземелья. Вот туда без меня точно соваться не стоит. Любому, кто рискнёт об этом заикнуться, отвешивай крепкий подзатыльник.
— Ладно, ладно. Потом проинструктируешь. А сейчас пошли спать, в конце концов! Я с ног валюсь. Да и тебе завтра вставать чуть свет. Что значит «зачем»? Кому тут дальние хозяйства весь мозг проели про новые сорта дорфы?
— Ну явно не тебе. И разве туда завтра? — Халнер выкопал из-под бумаг ежедневник в толстом в кожаном переплете, — а, точно… перенесли же… ну вот, Белочка, ты уже лучше меня всё помнишь… иди, я скоро.
Он поцеловал мою ладонь, а потом поднял со стола гравюру замка и снова погрузился в изучение старых чертежей.
***
Зимний рассвет в Мерран — та же ночь, только холоднее. И домашняя скотина перекрикивается, приветствуя встающий где-то над равнинами узкий серп солнца. Через какое-то время он, наконец, заберётся достаточно высоко, чтобы пролить тусклый свет на дома, гейзеры, заснеженные клочки полей… и вереницу придурков на лестнице в заброшенный замок. Воистину придурков: в своей пылкой речи Марш превзошёл самого себя. Он не прикрывался ничем, даже мародёркой, а пафосно заявил, что Сопротивление должно использовать любой шанс быть признанным, а для этого необходимо как можно больше информации, особенно о том, как устроены «логова угнетателей», и что в них можно интересного и полезного найти.
Ступени, ступени, ступени. Слава богам, на них почти не лежал снег — скальные выступы гасили ветер. Зато гораздо темнее, чем в посёлке. Свет от налобных колб со светляками едва доставал на несколько шагов вперёд. Казалось, тьма поглощает всё вокруг, хватает за ноги, давит на ладони и кончик носа. Мы шли, останавливались, снова шли. Пятна света отвоёвывали то щербатую ступень, то голые по зиме кусты. Мелкие, давно умершие в смертельных судорогах, листья, жалобно хрустели и всё пытались забиться в трещины, поближе к пучкам жухлой травы, которая пахла выжженной степью.
