Время дождя (СИ) - Каршева Ульяна (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
В своей истории она опустила королевскую усыпальницу – сказала, что не поняла, где оказалась. Опустила и то, кем оказался Доран. Зная, что к магии здесь привычны, слукавила – сказала, что они с травником задели некий артефакт в возможном склепе, и появившийся призрак помог им сбежать от цвергов.
– А почему они тебя били по пальцам? – задумчиво спросил Хебер, и у остальных глаза заблестели любопытством.
– Я умею неплохо рисовать, – неохотно ответила Сашка. – Помните моё первое столкновение с цвергами? Я зарисовала и их, и шаманов.
– И что? – не понял Хебер.
– Студенты, мастер Доран и леди Кэйтрия, объяснили мне, что шаманы постоянно прослушивают пространство города, когда проводят свои магические ритуалы. Думаю, меня поймали, чтобы наказать за рисунки. И... наказали. Так что мой случай – это предупреждение и вам всем: не ходить поодиночке.
Объяснение, насколько уловила Сашка, поняли все.
Молчание, пока переваривали сказанное Сашкой, длилось недолго.
– Пора за тренировку, – первой встала она из круга. – Время-то идёт. В прошлый раз мы договаривались, что сегодня я покажу несколько приёмов, а вы сами скажете, какой вам нужно выучить. Кто будет моим партнёром сегодня?
Когда телохранители с виноватыми усмешками переглянулись, Сашка заметила, что орк – телохранитель девицы-эльфа – удивлённо взглянул на всех: мол, чего это вы забоялись этой хилой девчонки? Но оказался умным и промолчал: решился выждать – наверное, посмотреть, как она будет показывать приёмы. Пока все ждали смельчака, Сашка отошла в сторону и попробовала стукнуть кулаком в один из столбов. Сначала осторожно, затаив дыхание. Потом – смелей. После третьего раза чуть не разревелась от счастья: руки действовали! Правда, нюанс всё же был. Такое впечатление, что кулаки онемели и чувствительность возвращается слишком медленно. Если Каа и впрямь поделился силой, наверное, эта сила продолжает работать, восстанавливая раны и порезы? Не забыть бы спросить об этом у Дорана.
– Придётся мне с тобой в паре, – вздохнул Хебер.
– Не боись, – спокойно сказала Сашка. – Я только покажу на тебе, а бить не буду. Мне просто нужно, чтобы они видели, в ответ на какие угрозы я буду применять приёмы. Итак, сделай вид, что пытаешься ударить мне в живот.
Три дня без тренировок. Сашка чувствовала себя неуклюжей и ещё радовалась, что остальные этого не замечают. Особенно отсутствие тренировок чувствовалось, когда приходилось поднимать ногу на уровень плеча Хебера. От растяжки постепенно оставались печальные воспоминания. Так что, когда Сашка отдельно показала приёмы, которые телохранители решили взять на вооружение, она сама отошла в сторону и принялась за упражнения именно на растяжки. И на первом же упражнении радостно ахнула про себя: нога, которая ещё со времён своего мира побаливала в голени, сейчас не откликалась! Она испробовала все приёмы, при которых та болела, и убедилась, что полностью выздоровела! Ну и ректор... Красота!
– Алекс, – кивнул ей Хебер и замялся. – Тут один парень из другой группы. Ну, он хочет... Ну, он думает, что ты...
– Ясно, – после небольшой паузы успокоила его Сашка, и в команде своего мира привычная к проверкам на вшивость от новичков. – Не скажу, что непобедима, но будет любопытно помериться силёнками. Где он? – "И очень надеюсь, что это не орк Аэринн!"
"Парень из другой группы" оказался невысоким белобрысым крепышом. Он, улыбаясь, встал перед Сашкой, и она снова с тоской вспомнила, что уже три дня не тренировалась. Ладно, хоть сейчас размялась. Да и настороже.
Сначала она хотела отказаться от боя – в той самой паузе, после согласия. Слишком хорошо понимала собственное эмоциональное состояние: доведись ставить привычный блок, она может растеряться, вспомнив удар Аэринн чуть не два часа назад. Но Хебер смотрел на неё глазами: "Подтверди моё восхищение тобой! Не выстави меня лжецом перед чужой группой!" И "свои" поглядывали на неё с почтительным, заранее предвкушаемым восторгом, который прочитать несложно: "Дай нам посмотреть красивый бой!"
В общем, взяли на слабо.
Кружили они, изучая каждый своего противника, друг против друга до тех пор, пока парню не надоело. Резко шагнув к Сашке, он стремительно ударил кулаком, метя в лицо. А та с перепугу (вспомнила-таки блок руками и боль, которой он закончился) подставила под удар локоть и тут же врезала ребром ладони под подбородок. Успел отпрянуть – и Сашка, с большим облегчением резко встав боком, ударила его ногой в плечо, посылая между двумя колоннами портика, где его подхватили зрители, не дав упасть головой на каменный пол. А Сашка, вспотевшая от пережитого страха: таким явным было впечатление, что снова ударят по искалеченным рукам! – встала на месте, машинально вытирая капли со скул и под носом.
– Что случилось? – подбежал Хебер.
Она показала ему руки и слабо усмехнулась.
– Я ещё не привыкла, что они здоровые.
Его глаза вспыхнули тревогой, но сказать он ничего не успел. Белобрысый поднялся (не без помощи коллег) и нетерпеливо чуть не помчался к ней. Хебер отошёл к своим и тут же быстро и негромко что-то сказал веркрысу. Наверное – слова Сашки. Группа, слышавшая его, тут же подтянулась к Хеберу и принялась тихонько его в чём-то убеждать. Сашка примерно представляла – в чём.
Поздно. Белобрысый решил взять силой. Он кинулся на Сашку – раскрытый. Она даже мысленно успела пожать плечами – сам напросился! Ногой она даже не била. Просто просекла ритмику его бега – и в тот момент, когда он готовился сделать пару шагов и ударить её, она отодвинулась в сторону и по инерции его бега схватила за руку. За спину и толчком – коленом в зад – послала его дальше. Правда, пролететь он пролетел недолго. Споткнулся и шлёпнулся – мордой в пол. Даже орки заржали.
А когда на крыше воцарилась тишина, а обозлённый белобрысый, вытирая кровь с разбитого носа, сел, собираясь встать – полным решимости снова напасть на девчонку, все резко обернулись к двери с крыши – на довольно отчётливый стук.
Доран снова спокойно открыл дверь и снова грохнул ею, обращая внимание на себя. Затем деловито подошёл к белобрысому и пальцами взялся за его подбородок.
– Заживёт быстро, но мазью, снимающей опухлость кожи, лучше воспользоваться прямо сейчас. – Затем взглянул на притихших телохранителей. – Практикум, вообще-то, закончился. Студенты ждут своих телохранителей.
С воплями и причитаниями всполошённая толпа, забывшая о времени, бросилась к двери.
Поскольку Доран отошёл от двери, Сашка торопиться с выходом не стала. Принялась за щадящий вариант разминки. А то когда ещё?..
Когда топот и тревожный говор замолкли, дверь будто сама по себе захлопнулась, но не с тем треском, с которым Доран привлекал к себе внимание. И травник не спеша пошёл к Сашке. Он не успел пройти и пяти-шести шагов, как она бросила разминку. От Дорана веяло чем-то странным. Очень сильной и пока трудно понимаемой эмоцией. И чем ближе он подходил, тем больше она осознавала, что эта его эмоция очень сложная, потому что в ней переплетено столько других, помельче. Неопасных. Это Сашка сообразила в первую очередь, но...
– Зачем я отпустил тебя с ними? – задумчиво спросил Доран, стоя перед ней и разглядывая её так, словно уже на её лице собирался найти ответ на свой вопрос.
Сашка хотела насмешливо ответить: "А попробовал бы не пустить – кому б попало?" Но травник выглядел необычно отрешённым. Он будто что-то забыл, а теперь пытался вспомнить – что именно. И не отрывал взгляда от Сашки, всматриваясь в её глаза так, словно надеялся найти потерянное именно в её глазах. И его отстранённость мягко обволакивала Сашку, грея её.
И поэтому она промолчала, даже когда он осторожно, словно боясь своим дыханием спугнуть, опустил ладонь на её плечо и склонился к ней сам. Более того... Его короткое тёплое дыхание на её щеке – и Сашка потянулась к нему: шагнула ближе, чтобы не было этого странного расстояния – шага между ними. И, сама чего-то опасаясь, неуверенно подняла руки обнять его. Её движение дало разрешение, и Доран нежно прикоснулся к её губам и замер. Сглотнул, будто не решаясь всё же... Она медленно запрокинула голову, выжидательно глядя в его сияющие глаза. Смутно, стороной прошла мысль: "А вдруг кто-нибудь заглянет..." И растаяла в сметающих все мысли впечатлениях, когда Доран голодно прильнул к её рту, со стоном впиваясь в него жадными губами, сминая инстинктивно ищущие его губы Сашки. Под его напором она невольно отступала, но вскоре отступать оказалось некуда: он притиснул её к колонне портика. Но ему было неудобно всласть целовать её. Это она так придумала – она, которой тоже было неудобно, а насытиться его губами, его сводящими с ума губами ей тоже хотелось.
