Наваждения - Фрай Макс (бесплатные серии книг txt) 📗
Кофа тоже вовсю наслаждался процессом бытия. Время от времени до меня доносилось монотонное треньканье его шарманки – в кои-то веки Кофино музицирование никому не мешало жить! Разве что горемычному куфагу, у которого не было решительно никакой возможности протестовать.
Гостеприимный предводитель каравана хальфагул Шухша Набундул честно держал свое слово. Каждый вечер мы с Кофой получали обещанную сказку. У его историй был такой же специфический сладковатый привкус, как у лучших блюд местной кухни: незнакомый, чарующий и в то же время немного нервирующий. Впрочем, через несколько дней я привык к тихому голосу старика, его неторопливой манере произносить слова и мягкому, тягучему уандукскому говору. Я даже обогатил свою активную лексику доброй дюжиной местных фразеологических оборотов. Кофа отчаянно пытался с этим бороться: утверждал, будто в Ехо меня с таким жаргоном не пустят ни в один приличный дом. Не могу сказать, что ему удалось меня напугать: ни одного приличного дома, который следовало бы посетить, у меня на примете не было.
Так или иначе, но постепенно я перестал внимательно прислушиваться к ежевечерним выступлениям нашего проводника. На мой вкус, они были слишком уж однообразными, несмотря на все свое экзотическое очарование.
Но однажды вечером старик рассказал нам историю об одном вельможе, под чьим началом он когда-то служил в армии прежнего халифа. В те годы наш почтенный генерал был совсем молоденьким рядовым Стражем границ. Сам не знаю, что заставило меня слушать его рассказ, открыв рот. Поначалу история приключений Вукушиха Махаро не слишком отличалась от множества других историй, под которые я привык дремать по вечерам, удобно устроившись на своем уладасе.
Наше путешествие уже приближалось к концу. В полдень сэр Кофа как раз справлялся, когда мы прибудем в Кумон, и мы оба были потрясены до глубины души, услышав, что сие долгожданное событие случится не позже, чем спустя три рассвета. Может быть, именно поэтому я так внимательно слушал очередной рассказ нашего проводника: до меня вдруг дошло, что скоро его неторопливые монологи станут частью моего прошлого, как и многие другие чудесные вещи, которые были моими, но ушли. В те дни мне казалось – навсегда.
В любом случае, мне и в голову не приходило, что эта экзотическая, но незатейливая сага надолго возьмет меня в плен. Повернет колесо судьбы, как сказал бы сэр Анчифа Мелифаро, – уж он-то знал, как это бывает…
– Во времена халифа Нубуйлибуни цуан Афии жил в городе Кумоне один человек неприметный – не то холостяк, не то вдовец. Он жил одиноко в небольшом доме в одном из тихих кварталов, среди рощ, где благоухает дерево маниова. Мужчина он был статный и телом дородный, и себе на уме. Но о жизни имел суждение странное. А звали его Вукуших Махаро, – говорил старик.
Подобное вступление неизменно предваряло любую его историю, даже когда он рассказывал о своих хороших приятелях. Очевидно, этого требовали какие-нибудь местные каноны устного творчества. Мы с Кофой придали своим лицам страдальческое выражение и понимающе переглянулись. Старый хальфагул тем временем невозмутимо продолжал свое повествование.
– Отец его, Тринадцатый купец Хулбег, человек весьма почтенный, мало что оставил сыну в наследство, поскольку покинул этот Мир не в лучшие для себя времена, ровно через полгода после того, как укумбийские пираты ограбили и потопили его караван из десяти кораблей с грузом букиви, следующий в страну Ташер. Хулбег вложил в это предприятие почти все свои сбережения и таким образом оказался разорен, сохранив только самую малость на достойные похороны.
– Ох уж эти укумбийские пираты, как они любят отбирать букиви у честных купцов… – с напускной скорбью заметил Кофа. – Между прочим, букиви – это та самая пряность, счастливыми владельцами которой мы с тобой недавно стали. Тебе стыдно, сэр Макс? – шепотом спросил он.
– А почему мне должно быть стыдно? Не забывайте, Кофа, не я создавал этот прекрасный Мир, частью которого являются укумбийские пираты.
– Все равно тебе должно быть стыдно, – настаивал Кофа.
– Не мешайте мне слушать! – потребовал я.
Кофа так удивился, что действительно замолчал.
– Похоронив отца – да примет его медоносная золотистая чаша Урмаха! – Вукуших Махаро поступил на службу в войско старого халифа, Нубуйлибуни цуан Махифы, отца цуан Афии, да пребудут они оба в согласии со своими тенями. Сорок лет Вукуших Махаро провел в военных походах против врагов Халифата и побывал во многих странах, среди которых попадались как чудесные и восхитительные во всех отношениях, так и весьма унылые и ничем не примечательные. Однако по морю он ездил лишь один раз, памятуя о злоключениях отцовых караванов.
На этом месте сэр Кофа снова ехидно на меня покосился. Яне выдержал и беззвучно рассмеялся, пряча лицо в ладонях.
– По истечении долгого срока Вукуших Махаро, покрытый шрамами и дослужившийся до чина бугула, был назначен комендантом Валмохи, каменной крепости на окраине Хмиро, Великой Красной Пустыни, дабы блюсти непорочность границы, оберегая ее от злокозненных диких племен энго, с которыми никогда нет ни мира, ни войны, а так – сплошное недоразумение. Там он и провел следующие двенадцать лет своей военной службы и совершил немало подвигов, молва о которых дошла до золотых крыш Кумона. Однажды в Валмохи приехал гонец из соседнего местечка и принес весть о том, что напали звероликие энго, разграбили и сожгли город и угнали множество человеков и скотины, и что пошли они вдоль черты Хмиро прочь в свои земли зловонные.
– Именно зловонные? – с восторгом уточнил я.
Старик молча кивнул, откашлялся и продолжил:
– Тогда Вукуших Махаро велел двадцати самым лучшим воинам сесть на боевых куфагов в полном снаряжении. И еще он дал каждому из них на спину по корзине, где лежал Дымный Камень.
– А что это такое? – заинтересовался я.
– Это такая штука, которая очень сильно дымит, – тоном университетского профессора объяснил сэр Кофа.
Мне пришлось довольствоваться этим туманным объяснением, поскольку господин Шухша Набундул явно не собирался сопровождать свой рассказ надлежащими пояснениями.
– Остальных воинов он посадил на летающий пузырь Буурахри и наказал им следовать за отрядом в тени дымного облака, таким образом, чтобы с земли их не было видно. Так они и сделали, и были весьма довольны свершенной хитростью. И когда они настигли безумных энго, те увидели только кучку воинов верхом на рунорогих куфагах и черное облако над ними. И тогда энго стали смеяться, как пустоголовые обезьяны бэо, показывая пальцами на воинов халифа и говоря, что у тех от страха исходят газы и что, дескать, потому над ними так черно и туча огромная.
– Хорошая версия! – прыснул я.
Кофа посмотрел на меня, как на больного ребенка, и демонстративно отвернулся, словно хотел показать небу над нашими головами, что он со мной не знаком.
– Пока энго потешались и корчили рожи, – продолжил старик, – Вукуших Махаро дунул в золотой шар Буньох, и раздался звук, и с неба посыпались воины.
– А что такое золотой шар Буньох? – жалобно спросил я.
Сэр Кофа виновато развел руками:
– Вот этого, мальчик, и я не знаю! А вы знаете, сэр Шухша?
– Это такая волшебная вещь из тех, что остались от древних владык Красной Пустыни, – важно пояснил тот. – Я сам никогда не держал ее в руках, поэтому не могу дать вам более точного ответа.
– Ладно, – вздохнул я, – тогда рассказывайте дальше.
– Глупые энго ничего подобного не ожидали и посему, утратив всякое достоинство, обратились в бегство, побросав награбленное. Но воины халифа во главе с Вукушихом Махаро настигали их и били безжалостно – уж я-то знаю, я и сам был в этом сражении! А тех, кто бросал оружие, брали в плен и вязали их друг с другом. Знающие люди говорят, что один из энго все-таки сумел скрыться, а звали его Коцэ, и говорят, что он был колдуном.
