Рождение Темного - Горелкин Виталий (лучшие книги онлайн .txt) 📗
Но эти перешептывания появились позже, а тогда люди, прижавшись к стенкам, внимательно следили, как Альком отлетел спиной назад и сбил с ног своего помощника. От столкновения они оба упали на пол, и опилки моментально прилипли к их мокрой одежде и волосам. Со стороны рабов донеслись приглушенные смешки. Стим, полный ненависти к выставившему его на посмешище человеку, вскочил и перебросил дубинку в левую руку. Он достал спрятанную за поясом заточку и, криво усмехнувшись, двинулся вперед. Злость застила его глаза, он уже забыл, что собирался только избить противника. Крепко сжав в кулаке ложку, черенок которой был заточен до бритвенной остроты, он бросился вперед, нацелив оружие в живот невольника. Шум за спиной Алькома внезапно стих. Он не придал этому значения, и зря: стоило бывшему стражнику сделать всего пару шагов, как раздался громкий треск, и на спину несостоявшегося убийцы обрушился сильный удар кнута. Надсмотрщика кинуло на колени, и на его рубашке через широкую прореху обильно выступила кровь. Малик, увидев, что случилось с приятелем, отбросил от себя дубинку и склонился в поклоне, повернувшись к входу. Там стоял сурового вида гном, неторопливо сматывая длинную кожаную веревку, в конец которой были вплетены металлические полоски.
– Господин Аркин, этот новичок сел на кровать старшего, а когда Альком попросил перейти, тот кинулся на нас с кулаками, – затараторил помощник надсмотрщика, моментально согнувшись вдвое перед конюшим, случайно зашедшим в барак. – Он первый начал и…
– Заткнись, – пренебрежительно бросил гном, и Малик испуганно смолк.
Аркин подошел к тяжело поднимающемуся с колен Стиму, успевшему спрятать заточку в рукав, и резко ударил его сапогом в ребра:
– Запомни, раб, что портить наше имущество можем только мы. Вновь увижу такое – запорю.
Еще раз пнув лежащего человека, он посмотрел на того, кому, по сути, только что спас жизнь.
– Новенький? – Увидев, как не догадавшийся склониться пред ним парень утвердительно кивнул, конюший практически без замаха ударил кнутом. Смотря на двух людей, скорчившихся от боли, он, словно обращаясь ко всем, сказал: – Не потерплю строптивых!
Гном развернулся и выбрал двух мужчин, которые понуро проследовали за ним в конюшню. По пути Аркин сильно ткнул Малика кнутовищем в живот. Раб, судорожно хватая воздух, на некоторое время замер, а потом, прижимая руку к телу, проковылял к своему дружку. Он помог Алькому подняться и повел его в самый дальний конец барака. Взгляды, которыми они награждали новичка, сулили тому много неприятностей.
После стычки с черноволосым здоровяком со мной никто не общался. Все делали вид, что меня не существует, стоило только подойти к какой-нибудь компании, как все разговоры стихали. Ловить на себе испуганные взгляды быстро надоело, и я перестал обращать внимание на образовавшуюся вокруг меня сферу отчуждения. Статус напавшего на меня стал ясен на следующий день, он поднимал людей на работу и проверял качество выполненного труда. Один раз пришлось быть свидетелем неприятного зрелища, как этот здоровый придурок жестоко избил одного раба, не выполнившего дневную норму.
Кормили здесь один раз в сутки, перед сном. Тогда выяснилась еще одна неприятная подробность – помощник надсмотрщика, с внешностью и повадками мелкого подлеца, выдавал еду. Разумеется, что в мою чашку он положил коричневой бурды (что-то среднее между кашей и супом) раза в два меньше, чем остальным. Место для еды было рядом с бараком, повсюду сновали взад-вперед гномы, не обращая на нас особого внимания. Рядом выяснял что-то у старого раба сытый Альком, при этом исподтишка наблюдая за моей реакцией. На провокацию я не поддался и не стал требовать себе добавки, о чем, кстати, пожалел на следующее утро, когда желудок громко потребовал пищи.
Альком, вероятно, занимался также распределением работ. Ничем другим нельзя было объяснить мое «везение» – я был единственным, кого направили на уборку нечистот. Первый раз, когда мне дали большой ковш на длинной ручке и поставили перед выгребной ямой, мне стало смешно – вспомнился старый анекдот про деревенского сантехника, и я чуть не спросил у гномов, уж не ср…т ли они туда? Но после того как открыл крышку и оттуда шибанула сильная волна вони, сразу вывернувшая меня наизнанку, шутить резко расхотелось. Кое-как отдышавшись, я обмотал лицо рубашкой и приступил к работе. Пару раз пролив содержимое черпака на штаны, я стал предельно осторожен. Чтобы больше не испачкаться, мне пришлось пододвинуть огромную бочку для отходов ближе. Туда, взявшись за конец двухметрового древка, чтобы жутко пахнущие нечистоты были как можно дальше от меня, я на вытянутых руках выливал содержимое ковша. Однако рано радовался – не успел вычистить первую яму, как меня направили к другой. Пришлось перетаскивать бочку с места на место, она с каждым разом заметно тяжелела, и к вечеру я уже не мог в одиночку ее сдвинуть. Перед окончанием моего первого трудодня ко двору подъехала раздолбанная телега, и три других невольника помогли мне с трудом запихнуть на нее жутко воняющую бочку. При погрузке она слегка качнулась в мою сторону, после чего не только штаны, но и волосы оказались в дерьме. Разозлившись на собственную неуклюжесть, я зарычал и запрыгнул на повозку, чем испугал людей, шарахнувшихся от меня в стороны. Осмотрев другие емкости с помоями, я понял, что зря заполнил свою доверху. Нужно было оставить сантиметров тридцать до края. Вдыхая мерзкий запах нечистот, текущих по моему лицу, я дал себе обещание – больше ни одна капля не прольется на меня. И сдержал слово. А вскоре меня ожидало приятное открытие – постоянное внимание к собственным движениям и непроходящее чувство брезгливости дали неожиданный результат, уже через пару дней моя координация значительно улучшилась и практически вернулась в норму.
Перед отбоем всех отводили к озеру, находящемуся у западных стен города. Вот и нашлось объяснение царящей здесь чистоты. Там нам дали возможность не только искупаться, но и постирать одежду. По примеру других рабов, я вместо мыла использовал речной ил. Он оказался неплохой заменой, но все равно весь остаток дня мне постоянно чудился исходящий от штанов и рубашки неприятный запах. Хорошо хоть, что плащ остался чистым, правильно сделал, что сразу снял его.
На противоположном конце озера росли густые заросли камыша. В голове сам собой возник план побега – нырнуть поглубже и доплыть под водой к противоположному берегу. Там спрятаться среди стволов камыша, дождаться наступления темноты и преодолеть ползком пару километров до виднеющегося вдали леса. От мыслей о близкой свободе меня отвлекла одна деталь. Кроме стражников, скучающих вдали у открытых ворот, за нами никто из гномов не наблюдал. Это показалось подозрительным и требовало тщательной проверки.
Закончился третий день моего пребывания в статусе раба, близилась очередная ночь без сна. После драки с Алькомом, когда нашу стычку прекратил так вовремя зашедший гном, я не мог позволить себе расслабиться. Правда, вначале решил, что этот ублюдок в ближайшее время не решится на меня напасть. Поэтому, понаблюдав немного за соседями, я выпил полковша воды и, полностью уверенный, что если со мной что-нибудь случится, то надсмотрщик будет первым кандидатом на порку, лег спать на жесткие доски. Но то ли у Алькома мозгов оказалось еще меньше, чем у трущобной крысы, то ли так была велика его ненависть, но уже в первую же ночь он попытался меня убить.
Благодаря плащу на моем теле не было такой рваной раны, как на спине старшего раба. Но все равно удар кнутом по ребрам был очень болезненным, и я долго не мог уснуть на твердом ложе. На матрацах, как и одеялах, гномы решили сэкономить. Поворочавшись с боку на бок, мне удалось найти положение, в котором ничего не беспокоило. Однако сон все равно не шел. События последних дней разом обрушились на меня, грозя поглотить волной сожаления о совершенных ошибках. Только полностью сконцентрировавшись на планах побега, мне удалось увести свои мысли с этого направления. Нужна магия, только она может дать свободу, а для волшебства необходима энергия. Все просто, только раньше силу получал благодаря магии. Кольцо запустило этот процесс. Вот блин, неужели получается, что способности мне никогда не восстановить? Чтобы не завыть от охватившего мрачного отчаяния, я прикусил палец. Солоноватый привкус крови подействовал отрезвляюще. Период временной слабости прошел, я припомнил, как во время вечерней стычки на мгновение показалось, что ко мне вернулась магия. Точно, только с ее помощью мой слабый толчок смог превратиться в чувствительный для громилы удар. Мысли о том, что это могло произойти по причине слабого контроля над мышцами, старательно упрятал подальше. Словно утопающий, я вцепился с тонкую соломинку надежды, что в источнике осталась маленькая искорка силы, способная со временем возродить прежний дар. Перевернувшись на спину, я расслабился и приступил к медитации.
