Тяжело быть младшим… - Иванова Виктория (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Вангар задумчиво уставился на рельефное магическое изображение гор, затем поглядел на оригинал, повертелся в седле, явно прикидывая расположение сторон света, а потом уверенно ткнул куда-то в середину массива:
— Здесь!
Повинуясь неслышному повелению, карта тут же увеличила указанную точку и действительно стало заметно что у странной скалы, похожей на волка, задравшего голову куда-то к далеким небесам, притулилось довольна крупное строение.
Еще одно прикосновение, и на карте зеленоватыми точечками высветился маршрут, по которому нам нужно следовать, дабы прийти из пункта А в пункт Б.
Я перевел взгляд на эту дорогу. Если верить предложенному, то нам надо по ней следовать в глубь массива, а там уже разберемся…
— Тронулись! — Протяжный клич Вангара сделал бы честь любому караванщику. Хм, чем ближе к Храму, тем больше всяких интересных мелочей узнаешь о своих спутниках. Так и от любопытства недолго помереть, пытаясь разгадать подброшенные головоломки.
Ну ладно, голову ломать будем потом, когда на это появится время, а пока надо следить, чтобы не поломать кое-что более важное, — горы как-никак…
Горные дорога оказались весьма и весьма коварными. Так что уже через милю команде пришлось спешиться и, поминая всех и вся, вести коней в поводу. На особо крутых участках подкованные обычными и, как мне кажется, уже изрядно стертыми подковами кони скользили, толкали своих хозяев, наступали им на ноги, злились и кусались. На что те желали им — на разных языках и их смеси — долгой и насыщенной жизни.
Портрет Микоши в книге рыдал горькими слезами, жалуясь на несправедливую судьбу, лишившую великого лингвиста столь необходимых в данный момент письменных принадлежностей. Завывания были слышны даже сквозь обложку и толстую ткань безразмерной сумки.
А я верхом на Триме откровенно посмеивался над светлыми.
Как только дорога стала неудобной для копыт, грон тут же разложил когтистые пятипалые лапы и преспокойненько последовал дальше. Светлые, глядя на ехидно ухмыляющегося меня, только сплевывали и в голос возмущались, мол, какие же темные ленивые: вон даже специальных зверушек вывели, чтобы ножки не трудить. В общем, опять мы во всем виноваты.
Раньше я, наверное, обиделся бы на такие высказывания, но сейчас только посмеивался и ехидно комментировал в ответ, что светлые еще ленивей: они даже зверушку вывести поленились. Так что нечего кивать на тень, коли у света верховодит лень!
С такими вот шутками и прибаутками прошел целый день. Мы даже пообедали в седлах. Вернее — я в седле, а остальные — во время короткого перерыва между втаскиванием лошадей на очередной склон и их последующим оттуда спихиванием.
Ужин прошел в полнейшей тишине. Наоравшись за день, все были вымотаны до предела. А мне не давала покоя и предыдущая ночь. Пусть я и помнил ее слабо, но, похоже, все-таки не выспался, если стал так зевать, что Трим шарахался! Я постарался честно выспаться. Нервный и немного суматошный день да еще и мысли, от которых хочется то залезть на отвесную скалу, то пришибить кого-нибудь, — все это выматывает гораздо сильнее, чем даже «усиленная» тренировка, устраиваемая мне Гойром, после которой остается одно желание — лечь и не вставать лет так пятьсот. Но то ли плащ вдруг истончился, то ли местная земля отличалась повышенной жесткостью, но я вертелся на своем ложе до самой полуночи. Тогда и только тогда покровитель грез и снов Викит согласился прийти ко мне в гости… Как оказалось — с целой толпой.
— А кадуцеем в лоб?! — Яростное шипение где-то в стороне подействовало почище противосонного заклинания, окончательно отправив сладкие дремотные грезы куда подальше.
— А отдача сапогом не?.. — не менее злобно прошипели в ответ.
Все, они меня достали!
Со злобным рыком, который в последнее время удавался мне все лучше и лучше, я вскочил, обуреваемый пылким чувством закопать спорщиков под весь Великий Хребет скопом… да так и застыл!
В неверном свете почти догоревшего костра (кто там на страже? Шамит? Постригу, поганца! Налысо!) в пыли! барахтались две фигуры, наряженные в туники и активно машущие странного вида жезлами.
— Прекратить бардак! — тихо рявкнул я, стараясь как можно точнее скопировать нотки отца, с которыми он обычно проводил Собрание старшей знати.
Шевеление в пыли замерло.
— Он это нам? — спросил оказавшийся именно в этот момент сверху мужик. Второй, которого как раз сейчас активно душили, повернул голову, пристально изучил мои сапоги, потом посмотрел вверх, на лицо и кивнул:
— Нам. Вот только я понять не могу, как он нас увидел?!
— Да вас только слепой не увидит, и глухой не услышит! — Я едва не орал, и только мысль о том, что остальным тоже спать хочется, превращала рык в негромкое, но очень злобное шипение разъяренной грайпы.
— Что, правда? — искренне удивился первый, разжимая руки. — Не может быть!
— Ща я вам покажу, «не может быть»! Я сейчас вам все покажу! — многообещающе протянул я, подыскивая в куче дров деревяшку поувесистей. — Я тут только засыпать начал, как вы побоище устроили!!
— Да ладно тебе, — примирительно махнул рукой второй, поднимаясь на ноги и отряхиваясь от пыли. — Ну подумаешь — вспылили. С кем не бывает?
От его добродушной, но какой-то плутовато-ехидной улыбки у меня все желание драться куда-то улетучилось.
— Кроме того, — добавил первый, также отряхиваясь от пыли, — бить богов — дурной тон.
— Богов? — Я не видел своего выражения лица, но почувствовал, как брови поползли на лоб.
— Ага, — кивнул рыжей головой ухмыляющийся. А потом подмигнул мне, протянул руку и представился: — Воконр.
Рука, протянутая за увесистым «аргументом», замерла на полдороге. Чем воспользовался покровитель воровского ремесла и, демонстративно не замечая первоначального направления, развернул к себе и крепко стиснул.
— Михшул, — не отстал от него второй, горбоносый. Он также пожал мне застывшую руку и дружеским тоном добавил: — Ты рот-то закрой.
Зубы звонко клацнули, когда я последовал его наставлению. Потом попытался привести мысли в порядок, вернуть глаза на место и сдавленным голосом поинтересовался:
— Так какого… эээ… ыыы… Вы тут устроили?!
— Слушай, начальник, — начал Воконр, приобнимая меня за плечи, — чего волну гнать? Давай присядем, поговорим…
— Ага, — пристроился рядом второй. — В ногах правды нет, а бяшить можно и сидючи…
— Хорошо. — Я опустился на бревно у костра. — Только кошелек верните, а то так и без рук остаться можно. Да и артефакты не забудьте.
Боги обиженно вскинулись, а потом переглянулись, пожали плечами, и я ощутил, как мои вещи возвращаются на свои законные места.
— Извини, дорогой, да? Привычка… — грустно вздохнул Михшул.
Я исподлобья глянул на него и тихо намагичил на вещи дополнительную защиту. Боги, они, конечно, боги, но воров я не сильно уважаю.
— Так чего вы тут устроили демонстрацию приемов вольной борьбы? — поинтересовался я, чтобы отвлечь своих собеседников от всяких нехороших мыслей.
— Да понимаешь, тут такая закавыка вышла… — запустил руку себе в шевелюру Михшул. — Не знаю даже, как сказать…
— Говори прямо! — вскинулся Воконр. — Залез на чужую территорию!..
— Я — залез?! — тут же начал подниматься южный покровитель воров, путешественников и лингвистов.
— Залез! Ой, только не надо мне тут ля-ля втирать про то, что тебя одна из твоих покровительствуемых позвала! Типа, «даст Михшул, встретимся!». Ой-ой-ой, какие мы ответственные! А ты вот не давай! Сидишь на своем юге — вот и сиди! Сюда зачем полез? Мои это земли, мои!!! Да если бы я шлялся повсюду, где обо мне вспоминают, давно богатым был да с Доргием за ручку здоровался!
— А если бы еще был там, куда тебя так регулярно посылают… — тихим шепотом вырвалось у меня. Нет, ну отчего-то не мог я воспринимать своих визитеров с должным пиететом и преклонением!
Михшул воинственно хрустнул пальцами и начал медленно, угрожающе подниматься на ноги. На отложенном в сторону кадуцее зажглись серые огоньки…
