Рыцарь или трус - Миллер Саша (лучшие книги .TXT) 📗
Они все еще разговаривали, когда вошла Эйфер и сказала, что ужин подан и что граф Горин и капитан Латром ждут их. Взявшись за руки, дамы спустились по лестнице. Ясенка подумала, что никогда еще не видела такого яркого румянца на щеках Ранноры и что глаза королевы-вдовы никогда не сверкали так ярко, как в тот момент, когда Латром предложил ей руку, чтобы проводить леди к ее месту за столом.
Анамара проснулась, когда звезды еще ярко горели в небе. С той поры, как отряд покинул большой каменный дом, она не снимала одежды, даже ложась в постель, надеясь, что ей выпадет удобный случай. Прошлой ночью ей очень захотелось, чтобы все уснули, все до одного, и чтобы она проснулась, пока они крепко спят. И вот теперь она украдкой выскользнула из палатки, разбитой для нее солдатами, и направилась туда, где стояли большие животные. Их называли «лошади». Анамара взяла под уздцы ту, на которой ехала вчера, и как можно тише вывела ее из лагеря, время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться — нет ли погони. Но все было тихо, и когда она отошла достаточно далеко и костер, горевший в лагере, стал не виден, она решила, что ей удалось-таки сбежать.
Только тогда Анамара села в седло и ударила лошадь пятками по бокам, направляя ее по следам отряда обратно, туда, откуда они приехали. Только на сей раз она не пойдет в большой каменный дом у слияния рек.
Красивая женщина со светлыми волосами, которая почему-то часто сердилась, приказала, чтобы Анамару отправили домой. Но Анамара, в которой еще много осталось птичьего, знала, что они едут не к дому, а в обратную сторону. Другая дама, та, суровая, с которой они летали и которая держала ее за подбородок сильными пальцами, тоже говорила о том, где ее дом. Значит, если она хочет домой, то надо вернуться в то сырое и страшное место, потому что оно и есть дом.
Возможно, она еще увидит Рохана. А если не его, то ту старую женщину, которая ухаживала за ней в маленьком домике, а потом в большом каменном доме, когда они все вместе туда пришли. Интересно, а та пушистая зверушка, Вейзе, тоже там? Анамаре нравилась Вейзе. Вейзе ласкалась к ней и урчала, когда ее гладили, и касалась лица Анамары маленькими лапками, и делилась с ней едой. Да, Вейзе, наверное, уже дома, и Анамара считала мгновения до того, как доберется туда и снова увидит Вейзе.
Там должна быть еще одна река, другая, не та, что течет мимо большого каменного дома. Девушка вспомнила и реку, и лодку. Это была не та река, которую ей придется пересечь, чтобы добраться домой. Они плыли на лодке. Теперь ее перевезет лошадь. Когда она доберется до реки, она будет почти дома.
Когда Анамара решила, что уже находится достаточно близко к большому каменному дому, она свернула с дороги и поехала напрямик и добралась до реки на второй день. Хотя конь до сих пор легко преодолевал ледяную корку и перебирался через протоки, в эту реку он входить не захотел. Ей пришлось оставить коня и поискать место, где лед был бы достаточно толст, чтобы перебраться по нему на другую сторону, — или такое, где реку можно перейти вброд. Ниже по течению она действительно нашла переправу — там вода, не успевая замерзнуть, бурлила на камнях, положенных человеком. Не снимая башмаков и не думая о холодной воде, Анамара вошла прямо в поток — и вскоре очутилась на другом берегу реки, в темных зарослях на границе Зловещей Трясины.
Известие пришло в Крепость Дуба, когда все сидели за ужином в честь царственной гостьи. Вошел солдат в дорожной одежде, весь в грязи. Низко поклонившись, он прошептал что-то на ухо Горину. Тот посмотрел на Ясенку, потом на Латрома.
— Идемте, надо поговорить с глазу на глаз, — хмуро произнес он. — Дело срочное.
— Прошу прощения, — сказала Ясенка гостье. Оставив Раннору в некотором замешательстве исполнять роль хозяйки за столом, Ясенка, Горин и Латром вместе с солдатом поднялись по лестнице в кабинет Горина. Там без лишних слов солдат сказал, что Анамара пропала и все их попытки ее найти не увенчались успехом.
— Как такое могло случиться? — взорвался Латром. — Вы что, стражи не выставляли? У вас следопытов нет, чтобы найти одну-единственную девочку, у которой не все в порядке с головой? — Он посмотрел на Ясенку. — Простите, миледи.
— Ничего. Она и вправду не в себе. Есть ли хоть какой намек на то, куда она могла деться?
— Нет, леди Ясенка, — сказал солдат, явно радуясь тому, что отвечает ей, а не своему разъяренному командиру. — Мы знаем только то, что она украла лошадь, и по немногим оставленным ею следам поняли, что она направилась на северо-запад.
— Значит, пошла к Трясине, — сделал вывод Горин. — И знает каким-то образом, как миновать переправу у Крепости Дуба.
— И как давно вы обнаружили ее пропажу? — язвительно поинтересовался Латром.
— Пять дней, сударь. Мы действительно изо всех сил искали ее. Впечатление такое, что она просто улетела, судя по следам. Но мы нашли коня.
— Пять дней. По такому холоду. И это при том, что ей пришлось пересекать ручьи, а еды у нее нет, кроме той, что в седельных сумках. — Горин вздохнул. Повернулся к Ясенке. — Мне жаль, дорогая. Боюсь, что если даже ей и удастся добраться до Трясины, она все равно погибнет.
— Она была под моей опекой, — тупо произнесла Ясенка. — Зазар отдала ее под мою опеку.
— Нет, миледи, — ответил Латром. — Это моя вина. Я сам должен был ее сопровождать и доставить в Ридаль в целости и сохранности. Если кто и должен быть наказан, так это я.
— О наказании потом будем говорить, если тут вообще есть за что наказывать, — сказал Горин. — Тебе, как и нам, приказали ехать в Ренделшам, ты не мог отказаться. — Он снова обратился к Ясенке. — Мы должны оповестить матушку Зазар и Рохана.
— Да, — кивнула Ясенка.
— Вряд ли кто из них сможет что-нибудь сделать, но знать они должны.
— Да, — повторила она, не в силах поверить известию. Как могли эти люди так опростоволоситься? Или, возможно, это остаточное действие заклятия, все еще лежавшего на девушке? И именно благодаря ему она сумела сбежать от сопровождающих?
Она не боялась гнева Зазар. Анамара мертва, и Ясенка сожалела о ней — скорее из-за Рохана, — но в то же время исчезновение девушки решало множество проблем.
Ясенка надеялась, что когда-нибудь Рохан простит ее за утрату своей безумной дамы.
Узнав об исчезновении Анамары, Рохан покинул замок Крагден и отправился прямиком к хижине Зазар уже знакомым путем.
— Ты слышала? Ты видела ее? — набросился он на Зазар с вопросами.
— Слышала. Не видела.
— Она должна была прийти сюда.
— Возможно, — ответила Зазар. — Трясинная земля велика. Помнишь, ты ведь нашел девочку где-то к северу отсюда?
— Матушка, я не знаю, что сделаю, если она погибла! — На глаза Рохана навернулись слезы. Через мгновение они покатились по его щекам, и Зазар закатила ему здоровенную оплеуху.
— А ну, прекрати! — рявкнула она. — Прекрати, кому говорят! — И она еще раз с силой ударила его по лицу.
Рохан, совершенно сломленный горем, просто смотрел на знахарку. Затем увидел слезу в глазах суровой старухи и понял, что так она пыталась успокоить и свое горе. Ведь она тоже считала себя виноватой в пропаже девушки.
— Никто не виноват, — сказал Рохан. — Или все мы.
— Ты ничего не заметил по дороге через Трясину?
— Я обогнал пару охотничьих отрядов.
— Тогда считай свою леди мертвой, — прямо сказала Зазар. Она подтолкнула его к табурету у очага. — Если даже она сумела выжить и добраться от Крепости Дуба до здешних мест… да, ей пришлось пересечь несколько рек и ручьев. Она могла провалиться под лед и утонуть. Если не утонула, то простудилась. Или, положим, добралась до Трясины — и наткнулась на охотников, и погибла от их рук. Трясинные жители всегда убивают иноземцев. Она мертва, Рохан. И чем скорее ты с этим свыкнешься, тем лучше для тебя самого.
— Я никогда не смирюсь с этим, — ответил Рохан, и собственные слова глухо прозвучали у него в ушах.
