Серебряное яблоко (СИ) - Авильчик Анна (читать книги бесплатно .txt) 📗
Глава 21
Джейн проснулась от приглушенного петушиного пения, прозвучавшего, как и было велено на три часа позже обычного. Голос певца плохо различался среди какого-то постороннего шума. В комнате почему-то царил мрак. Странно, она ведь засыпала уже на рассвете. Джейн встала с кровати и раздвинула шторы — за окном молотил дождь, а компанию ему составляли гром и молнии. Небо было затянуто черными тучами, а сам певец бродил по деревне, съежившись от холода под массивным плащом, пытаясь всех разбудить. Дождь? Она мечтала увидеть яркое солнце. Ладно бы на улице стояла обычная погода, если она действительно была для него, лишь девушкой на одну ночь, что, кстати, было вполне ожидаемо. Но ливень? Почему? Ему с ней было аж так плохо или дело вообще не в ней? Но что могло произойти за то время, пока он шел к своей спальне? Все эти вопросы оставались без ответов.
В тот же день Верховный Совет объявил "время запасов" на неделю. Как ей объяснили — это время, когда король ничего не будет создавать, а все будут жить лишь за счёт запасенных ранее продуктов, хранившихся на складах. Водоносы, естественно, заполняться не будут. И многие жители деревни уже расставили тару, собирая дождевую воду.
Мелиса поведала Джейн, что "время запасов" было прописано в законах, но никогда ранее королем не объявлялось. Жители деревни были крайне обеспокоены этим фактом. Ведь никто не знал, как много запасов имеется. Самого же Феликса нигде не было видно, что пугало окружающих ещё сильнее. Все закидывали главу Верховного Совета вопросами, но и он ничего не комментировал. На второй день, Эпс Фендерсон объявил всем вельможам и дамам, что король был вынужден отлучиться в другую деревню по очень срочным делам. Это сообщение породило массу слухов и волнений. Люди говорили о том, что с королем, по всей видимости, что-то случилось, чем и объяснялась плохая погода.
Джейн не знала, что и думать. Ее пугали и тревожили все версии, слышимые ею во дворце. Чудесный вечер сменился кромешной тьмой. Сейчас, когда Феликса не было в Великих Садах, она осознала что именно его присутствие приносило ей чувство беззаботности и защищённости, которое она испытывала, живя здесь. С его исчезновением Айронвуд превратился в пустой и мрачный. Первые три дня после праздника "Прославления Отца" шел дождь. Он не останавливался ни на минуту, земля размокла настолько, что все утопали в ней и буквально плавали. Передвигаться можно было лишь по песчаным дорожкам или местах самой густой растительности, но и там вода стояла почти по колено. Уже сложно было различить, где в парке находилось озеро. Самую большую трудность представляла транспортировка продуктов в другие деревни — телеги должны были ехать по голой земле, которая превратилась в месиво. Для того, чтобы преодолеть эту проблему, из Великих Садов выезжала чуть ли не половина мужчин, дабы справится с перемещением телеги. Тристану тоже было нелегко — его копыта проваливались в грязь мгновенно, а вдобавок — козлиные руки не давали возможности за что-либо ухватиться. Казалось, жители уже не могли беспокоиться об исчезновении Феликса, даже три дня без него при подобной погоде породили легенды о том, что он может никогда не вернуться. Всех страшило то, что непрекращающийся ливень станет фатальным для Айронвуда.
Для Джейн эти три дня были самыми сложными за все ее пребывание в Айронвуде. На второй день отсутствия Феликса, её вызвали на собрание Верховного Совета. Глава Совета Филипп Шандер объявил о том, что происхождение Джейн неизвестно, она из другого мира и вполне может быть там простолюдинкой. Со слов Шандера, король опрометчиво принял Джейн как благородную леди, но со временем многие факторы указывали на обратное. Один из вельмож зачитал целый список, по которому Джейн не походила на благородную даму. Она не знала, в какой очередности нужно было брать приборы во время трапезы, она бегала по территории Великих Садов, на равных общалась с жителями деревни, сама одевалась по утрам, не носила массивные серьги с камнями, редко посещала вышивания. Даже плохая осанка и выраженная сутулость входили в этот список.
— Ну и, напоследок, общение с “людьми зеленой воды”. Даже простолюдины сейчас вас избегают, позволяют себе даже не здороваться, что ставит вас на ступень ниже них, — заключил свою речь глава Верховного Совета.
— Но король так же приходил к “людям зеленой воды”, — сказала Джейн в свою защиту.
— Все верно, но короля здесь сейчас нет.
Глава Совета явно давал понять, что пока короля не будет, все успеет решиться. А потом — кто уже будет простолюдинку возвращать во дворец. Ей сообщили, что вопрос о ее происхождении будет рассмотрен в ближайшие дни. Маркус все собрание промолчал, он внимательно слушал, но не произнес ни слова. Джейн уже начала думать, что он устал от такой проблемной возлюбленной и решил не защищать её, но после собрания он отвел ее в сторону.
— Не бойся, я сделаю все, чтобы ты осталась здесь. Но, — его тон стал очень настойчивым, — ты не должна даже приближаться к серому дому. И это не просьба, Джейн. Это не просьба. Не приближаться ни в коем случае. Или ты думаешь, что им действительно твоя осанка не нравится? Да и вообще, Матерь Природы, с тобой действительно не здороваются простолюдины! И почему я закрывал на это глаза! Джейн, не заговаривай больше с ними. Сама — не заговаривай, — его взгляд сменился со строгого на более мягкий. — Я умоляю тебя. И тогда все будет хорошо.
Джейн послушно закивала Маркусу, а придя в комнату, разрыдалась на пару часов. Она весь вечер разговаривала с собой в тартуле, но беседы со своим отражением привели лишь к новым слезам.
На следующий день, снова смотря на неунывающий ливень, она решила зайти к Маркусу. Их последние встречи вовсе не были позитивными, но она ценила то, как он ее защищал. Ценила его любовь. Ей хотелось просто побыть пару минут с тем, кому она просто небезразлична в этом чужом мире. В Айронвуде не принято было приходить в личные комнаты без приглашения, исключение составляла лишь комната короля, которая служила одновременно и приемной. Но Джейн итак нарушила в этом мире слишком много правил, чтобы беспокоиться о таком незначительном.
Когда она зашла, Маркус вырезал что-то из камня. Он даже не обернулся: в Айронвуде служанки сновали туда-сюда и многие вельможи и дамы уже не обращали на них внимания.
— Маркус, добрый день, — поздоровалась Джейн.
Он удивлённо оторвался от своей работы:
— Здравствуй, леди Джейн. Не ожидал увидеть тебя здесь.
— Я знаю во дворце не принято ходить по личным комнатам, но погода не благоволит уличным встречам. Тем более в моем мире, когда хотят кого-то увидеть просто приходят к нему. И вот — я в твоей спальне, — она тут же подумала, что все это звучало как-то двусмысленно. — Что ты делаешь?
— Создаю скульптуру.
Джейн подошла ближе. В руках парня лежал небольшой камень.
— Что это будет?
— Букет сирени.
Джейн на миг замерла, но вовремя взяла себя в руки.
— Ты так вдохновился моей песней? Эта песня была не для короля, — она сама не знала почему соврала. Может она не хотела обижать Маркуса, а может просто не хотела, чтобы кто-либо вообще знал правду.
— Я знаю, что не для него, — на его лице промелькнула такая знакомая лучезарная улыбка. — Ведь на празднике не было части, где можно исполнить песню для кого-то другого, а ты же у нас бунтарь, спела тогда, когда захотела. Поэтому я и вырезаю эту сирень. Слова песни были такими необычными.
Джейн поразилась самоуверенности парня. Даже Феликс считал, что Джейн влюблена в Тристана, а Маркус после их последнего прохладного разговора решил, что она поет ему любовную песню.
— Ты ведь говорил, что мрамор тяжело достать. Где же ты его взял?
Он усмехнулся.
— Феликс уехал, а я просто пришёл на склад и нашел небольшой кусок. Пока короля нет, Верховный Совет распоряжается запасами. И я распорядился мрамором наилучшим образом.
