Этикет следствия - Келин Алексей (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Восшёл на небеса и восседает одесную Бога Отца всемогущего и оттуда придёт судить живых и мёртвых.
Фрайин Ингрид кое-как сумела подняться и заползала обратно в беседку. Виктор не мог ее видеть, но спиной чувствовал, что дама в безопасности.
Виктор вломился в кучу медлительных мертвецов, круша кости направо и налево. Покойники бестолково дергались, мешали друг-другу, кто-то умудрился ухватить Виктора за воротник — рыцарь извернулся и с размаху рубанул ножкой столика по скелету. Рука так и осталась висеть за его спиной на полуоторванной тряпке, но не было ни времени, ни необходимости ее скидывать.
Хруст костей слился с громом фейерверка, во все стороны разлетались ошметки мертвых тел. Виктор почти танцевал, разваливая скелеты мертвецов. Он быстро понял, что нужно переломить позвоночник и раздробить череп — тогда тварь перестает двигаться, и только слегка подергивается на земле.
Столик застрял в грудной клетке трупа, одетого в очень плотное сукно с шитьем. Виктор пнул зомби в живот, от чего тот упал на спину, и, пока тварь не встала, с размаху припечатал череп сапогом.
Вокруг были только едва шевелящиеся останки.
Виктор шагнул к прикрывшему глаза Петеру. Последний скелет двинулся вперед, защитить некроманта.
— Давай, оскалился Виктор ему навстречу
Правая нога отозвалась резкой болью в колене. Виктор слегка споткнулся и схватил за позвоночник невесть откуда взявшийся собачий скелет. Он переломил хребет очередной твари и рывком выдрал из ноги впившиеся челюсти. По голени текла кровь, в сапоге хлюпало, но нога пока работала. Виктор кое-как выдрал столик из трупа и с удивлением отметил, что тварей стало больше.
Петер прокричал что-то невнятное, и мертвецы, подходящие со стороны кладбища, ускорились.
Виктор встал так, чтобы оказаться между трупами и беседкой, на ступенях которой лежала фрайин, и с усмешкой ждал, пока подойдут остальные скелеты.
— Верую в Святого Духа, святую Вселенскую Церковь, общение святых, прощение грехов, воскресение тела, жизнь вечную.
— Заткнись, святоша! — рявкнула Анна. — Мешаешь!
— Аминь, — прошептал Виктор, закончив "Символ Веры".
Отбиваясь от скелетов, Виктор не заметил, как магичка упала на колени. Он вообще про нее забыл, мельком понадеявшись, что эксперт побежит за помощью. Чем тут поможет слабенький некромант?
Но, оказывается, никуда она не делась. Просто была придавлена силой отожравшегося маньяка.
Сколько прошло времени? Минута? Больше?
Теперь его напарница поднималась — медленно, тяжело, как будто под огромной ношей. С каждым разрубленным им зомби ей как будто становилось легче.
Виктор покрепче ухватил столик.
Пусть с магией разбираются маги.
Через пару мгновений мир снова стал хрустом костей, чавканьем чего-то невыразимо мерзкого, ошметками полуистлевшей одежды и зловонием могильной гнили. Виктор крутился ветряной мельницей в толпе мертвецов, дробя черепа и отрывая конечности. Главное — не останавливаться. Кусок чугуна не рыцарский меч, благородной рубки здесь не будет.
Он следил, чтобы гнусные твари не приблизились к Ингрид, и расчищал дорогу для госпожи Мальцевой. Для эксперта, мага, врача…
Некроманта.
Фейерверк продолжал грохотать, все небо искрилось красными и золотыми звездами, бросая на землю причудливые блики. Но вокруг Анны собрался сгусток вязкой темноты.
Анна что-то сказала на незнакомом Виктору языке — медленно, отчетливо. Порыв холодного ветра пробрал его костей. Барон в своем кресле в последний раз дернулся и замер, неестественно запрокинув голову.
Зомби, тянущий руки к Виктору, странно изогнулся — будто какие-то силы тащили его в разные стороны. Виктор не стал дожидаться итога. Размахнулся сильно покореженным столиком, подрубил зомби ноги и привычным уже ударом раздробил ему череп.
Боже, благослови моду на чугунное литьё!
Анна шла к Петеру. Он все так же стоял рядом с креслом — властелин зомби, испуганный мальчишка, сумасшедший маньяк, наследник баронства, теперь — полноправный барон…
Некромант.
Анна шла к Петеру. Прорываясь сквозь загустевший воздух, сквозь силу, хлеставшую из ее противника, сквозь смерть и жизнь… Сквозь свою судьбу?
*****
…Когда тебе было тринадцать лет
Тебе уже тринадцать. Почти взрослый человек, твои прабабушки в этом возрасте замуж выходили. Ты возвращаешься домой. Промозглый осенний вечер, скоро стемнеет. Тебе не страшно — чего бояться в пяти минутах от родного дома?
Дорога безлюдна. Только впереди видна медленно переваливающаяся подвода припозднившегося лесоруба.
Под ногами осенняя грязь. Ты идешь по краю, стараясь обходить противные холодные лужи. Мимо галопом пролетает всадник. Ты шарахаешься, чтобы не затоптали, оступаешься и черпаешь ботинком ледяную воду.
Вот гадость! Чтоб этому торопыге самому в лужу плюхнуться!
В ботинке противно булькает. Холодно. Эх, не простыть бы…
Ты ускоряешь шаг. Хочется побыстрее дойти домой, сесть у огня с книжкой.
Ты вяло гадаешь, зачем кому-то так спешить. Гонец, может быть? Война, что ли, началась? Или очередной баронет родился, и надо срочно заказать службу за здравие?
Или этот урод спешил, потому что устал и замерз? Вот гад. Он устал — а мне тут мокнуть…
Легкое, неуловимое предчувствие чужой боли перекрывает все твои мысли. Ты, почти как собака, почуявшая дичь, подбираешься и начинаешь оглядываться.
Где? Неужели померещилось?
Нет. Не померещилось.
Ты действительно чуешь добычу. И неважно, что ты человек, а не охотничий пес — ты некромант, ты тварь черной магии, чужие страдания для тебя — манна небесная!
Ты знаешь, что боль где-то рядом. Смерть еще не пришла, но боль уже здесь, она зовет вас — тебя и смерть.
Будь ты собакой, у тебя бы вздыбилась шерсть на загривке. Ты вертишь головой, ты почти вынюхиваешь — где? Дайте! Дайте подойти, впитать, снова почувствовать восторг!
Ты слышишь слабый скулеж. Кидаешься на звук…
Как собака на зайца, — с усмешкой думаешь ты.
Ты не собака. Настоящий пёс лежит сбоку от дороги, под чахлым кустом уже облетевшего орешника. Похоже, ее сбило телегой, и кто-то, не задумываясь, скинул собаку умирать на обочину.
Грязь, кровь, спутанная шерсть и боль.
Ты пьешь эту боль. Тебя окатывает волна восторга, ты чувствуешь — вот оно, счастье. И счастье станет совсем полным, если ты из жалости добьешь несчастную тварь.
Давай!
До этой минуты, для каждого — своей, вы были одинаковыми. Несчастные дети, которым почему-то впало родиться со способностями к некромантии. И неважно, что Анна Мальцева, а тогда еще просто Анька, купеческая дочка, была на несколько лет старше Петера Эзельгаррского, тогда еще просто Петера, бастарда. И что Анька шла домой с бабушкиного хутора под Гнездовском, а Петер просто удирал в лес, потому что не хотел видеть торжественный приезд в Эзельгарр невесты старшего брата.
Между этими событиями прошло несколько лет, но какая разница?
Анька вздохнула, встала на колени рядом с покалеченной дворнягой, просунула руки под ее живот и аккуратно встала. Нести собаку было тяжело, но вполне посильно. Она прекрасно понимала, что мама будет ругаться за испачканное платье — но что поделать?
Любой горожанин и не подошел бы у умирающей собаке. Для Аньки пройти мимо значило сделать очередную поблажку "своему некроманту", дать твари победить хоть в чем-то.
"Да ладно! — удивленно завопил ее внутренний голос, — это же просто псина! Кому она нужна, тварь блохастая! К тому же еле живая. Это же подарок судьбы, ты что! Добей, из жалости, не мучай ее, получи свой кусочек счастья!"
От огромного желания убить у Аньки защипало в глазах. Она точно знала, как это будет здорово… "Ты же некромант, дурочка! — продолжал внутренний голос, — Собака все равно умрет! Ты всем лучше сделаешь — и себе, и ему, и мать лишний раз огорчать не будешь!"
