Белый орк (СИ) - Чехин Сергей Николаевич (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
Самым сложным испытанием стал проход между волками. Испугаешься - и отскочить не успеют, вмиг сожрут. Альберт решил сосредоточиться только на хороших мыслях. Вспомнил Стрелу - замечательную и добрую охотницу, которая никогда бы не прибилась к этой мерзкой стае. Вспомнил ее хозяйку, только почему-то без одежды. Это сразу помогло - страх уступил иному чувству и у сердца появилась более важная работа, чем трястись по пустякам.
Шайн так замечтался, что Исмаилу пришлось возвращать его в реальность (если Астрал, конечно, можно ею считать). Получив легкий тычок в плечо, дипломат обернулся и не увидел ничего, кроме серой степи. Да, было чуточку сложнее, но все же испытание пройдено с достоинством. По крайней мере, человек искренне так считал.
Видимо, Зарзул не собирался растягивать удовольствие и играть с избранником в кошки-мышки. Не успел Альберт отойти от предыдущего испытания (в прямом и переносном смысле) как началось следующее. В десяти шагах от путника из ниоткуда возник призрачный силуэт Тарши с луком и одной стрелой в руках.
Шайн тряхнул головой, прогоняя морок, но девушка никуда не исчезла.
- Что за ерунда? Ты же жива, как ты оказалась в мире духов?
Изо рта охотницы полился знакомый густой голос - голос Зарзула. Великий шаман вещал через орчиху и дал такой ответ:
- Крошечная частичка каждого живого существа всегда находится в Астрале. После смерти большое и малое соединяются, иначе душа не найдет дорогу в новый дом.
Шаман бросил лук и стрелу под ноги человеку.
- У меня для тебя простое задание. Срежь стрелой прядь волос с головы этой дочери Степи. Согласишься - пойдешь дальше. Откажешься - забудь о моей помощи, без которой тебе не спасти Империю. А если промахнешься, - глас колдуна стал грозным и тягучим, как зарождающийся шторм, - застрянешь тут на целый год. Выбор за тобой.
Альберт посмотрел на оружие, потом на Таршу.
- А если я... она умрет?
- Не сразу. Тяжело заболеет и будет долго мучиться. Целься лучше, человек.
Шайн поднял лук, повертел в руках. Стрелял дипломат так себе. На охоту ходил частенько, но попасть в жирного кабана и срезать волос - две большие разницы. Вероятность прикончить подругу была не просто высока, а очень высока. Стоило ли устраивать весь этот спектакль с похищением и астральными испытаниями, если в конечном итоге придется лишить жизни дорогого тебе человека. Точнее, орка...
Но на другой чаше весов не менее тяжелый аргумент. Родина, где остались отец, друзья, поместье и прочие дворянские радости. Что с ними произошло - неизвестно. Но если их не смололи жернова войны - нужно спасать. А если выручать уже некого - надо мстить. Все, чего Шайн добился за это недолгое путешествие - исключительная заслуга Зарзула. Без его поддержки и удачи гнил бы сейчас посол в том же кургане, или в крепости безродных, или в яме с Маяком. Умер бы от гоблинских игрищ, сгорел бы в костре, да мало ли еще какую смерть можно повстречать в Степи?
Одна орчиха против Империи. Альберт тяжело вздохнул и натянул тетиву. Тарша улыбнулась, но с места не сдвинулась. Застыла как истукан, расставив в стороны руки. Интересно, зачем? Чтобы целиться лучше? Вроде особой разницы нет.
Шайн задержал дыхание. Он знал, что чем дольше щуришься - тем хуже выстрелишь. Тетива больно впилась в пальцы, левая рука дрожала от напряжения, но дипломат медлил.
- Прости, - шепнул Альберт и пустил стрелу.
Воздух будто превратился в густой кисель. Шайн прекрасно видел, как медленно летит снаряд, как изгибается в полете подобно змее. Видел, что промахнется. Взял самую малость левее, и стрела летит прямо девушке в лоб. Но она так медленна, можно попытаться ухватить ее за оперение. И в этот момент время вернуло привычный ход. В последний момент Тарша резко дернула головой, и стрела прошла мимо. Ветер подхватил черную прядь и унес в бушующие небеса.
Орчиха улыбнулась и исчезла.
Альберт отбросил лук и упал на колени.
- Не знаю, сколько еще испытаний мне предстоит, но к последнему я точно поседею.
До Маяка спутники добрались без приключений, что давало повод готовиться к самому худшему. Призрак Зарзула сидел, прислонившись спиной к постаменту, и ехидно ухмылялся. Когда Шайн приблизился, шаман развел руки в стороны и растопырил пальцы. Под ними на ярко-голубых нитях повисли фигурки Исмаила и Тарши. Дипломат на всякий случай обернулся, но товарища позади не было.
Зарзул пошевелил пальцами - куклы-марионетки задергались в ответ.
- С предыдущим испытанием я немного оплошал, - виновато произнес Зарзул. - Слишком уж неравноценен был выбор. Вряд ли найдется дурак, который променяет целую страну на бабу. А ты определенно не дурак.
- Чего ты хочешь?
Шаман опустил фигурки на землю и принялся играть, заставляя марионеток прыгать по траве.
- Выбирай еще раз. Из Астрала с тобой вернется лишь одно существо. Это, - шаман подбросил в воздух крошечного Исмаила, - или это.
- Я не стану помогать тебе на таких условиях.
- Станешь, - Зарзул даже не смотрел на собеседника, сосредоточившись на игре. - Еще как станешь. А теперь я жду ответа.
Глава 20
- Ну? - повторил шаман. - Кого выбираешь на убой? Таршу или Исмаила?
- Есть идея получше, - прорычал Шайн, замахиваясь молотом. - Тебя!
Резкий бросок, молниеносный удар, куда дипломат вложил всю свою ярость, но клюв древнего оружия угодил в постамент. Зарзул в последний миг исчез, и появился за спиной Альберта уже без своих кукол.
- Все, остынь, - колдун примирительно поднял руки. - Испытания пройдены, пора подвести итоги.
Шайн остановился, но молот не опустил. Мало ли что учудит этот сумасшедший мертвяк. Но Зарзул полностью сосредоточился на результатах.
- Итак, - орк загнул один палец, - в первом случае ты поступил безусловно мудро. Но мудрость эта - человеческая. Настоящий кочевник бы принял сторону потерпевшего и присоединился к вечной битве. Ибо для орка нет ничего слаще хорошей драки.
- Даже если она бесполезна? - удивился дипломат.
Зарзул пожал плечами и философски изрек:
- По сути любая драка бесполезна. С возрастом это особенно понимаешь.
- В случае с волками ты проявил смелость, но опять же - людскую. Орк не задумываясь бросился бы в бой, ибо такая смерть - высшая честь для кочевника. В третьем испытании ты размышлял слишком долго, а колебание недопустимо. Порой едва заметный миг определяет: жить или умереть. И лишь в последний раз ты повел себя как истинный сын Степи. Увы, этого недостаточно, чтобы заслужить уважение и равенство.
- Но...
- Но ты получишь то, зачем сюда пришел. При одном условии - все дары передашь Горрану. Он истинный орк по рождению и делу, ему под силам возродить Орду.
- Разве не ты говорил, что Орда - это ошибка молодости?
- Ошибкой было идти на войну. В сплочении племен нет ничего постыдного, это вопрос выживания орков как вида. Я неслучайно свел тебя именно с «Каменными сердцами». Как думаешь, что означает это название?
Альберт почесал затылок. Похожее выражение ходило и среди людей. Шелковое сердце, не пылающее и не испытывающее боль, неспособное любить. Неужели здесь тоже самое? Дипломат высказал свое предположение, но Зарзул лишь расхохотался.
- Нет, друг мой. Это означает высшее милосердие. В то время как сердце простого орка горит гневом и заставляет совершать необдуманные, порой ужасные поступки, сердце Горрана подобно камню. Чтобы поджечь камень - нужно очень постараться. Иначе говоря, вождь не беснуется по пустякам, хотя порой и не скажешь, да?
- Это уж точно.
- Тем не менее, лучшего кандидата для возрождения Орды нет. Ну не «Багряных топоров» же выбирать, согласись? А теперь иди, белый орк. Награда сама найдет тебя.
- Почему ты называешь меня бе..., - сказал Альберт, но увидел пред собой встревоженное лицо Грума.
Вдалеке за лагерем раздался утробный рев. Шайн схватил молот и бросился наружу, едва не сбив с ног прикорнувшего Исмаила. Рыцарь лязгнул и на всякий случай побежал следом - мало ли что товарищ удумал, с молотком-то в руках. Но дипломат миновал круг шатров и телег и выбежал в чистую Степь. Навстречу ему неспешно брел могучий буйвол с абсолютно белой шкурой, подсеребренной лунным светом. Животное смотрело на человека огромными кроваво-красными глазами, и любой другой упал бы замертво от страха. Рогач действительно напоминал призрака, невесть как попавшего в мир живых из загробных прерий. Но Альберт знал - это всего лишь альбинос: очень редкий, но вполне себе объяснимый феномен.
