На окраине мира (СИ) - Лисина Александра (электронную книгу бесплатно без регистрации txt) 📗
Стрегон почти бегом выбрался на открытое место, тщетно стараясь понять, в чем дело, и вот тут-то почувствовал, как у него самым некрасивым образом отвисает нижняя челюсть.
Как оказалось, дело происходило вокруг разгоревшегося костра с подвешенным на рогатинах котелком, где аппетитно булькала доходящая до готовности уха. Собственно, из-за рыбы-то и развернулась главная баталия, в которой, как ни удивительно, принимали участие все присутствующие. Проблема, судя по всему, заключалась в том, что, помимо ухи, над костром, подвешенные за хвосты, довольно высоко болтались две крупные рыбехи, которые кто-то явно хотел закоптить. Причем, начался этот процесс довольно давно и, вполне вероятно, очень скоро мог подойти к приемлемому результату. Однако, поскольку рыбех было только две, уха не дошла, а голодными были все, то, скорее всего, кто-то самый прожорливый (а это, разумеется, оказался Лакр) попытался слопать хотя бы то, что имелось. Белик, конечно, возмутился, потому что добыча была его и готовил, естественно, тоже он. Быть может, даже не собираясь делиться, хотя котел был взят большой, походный. Но, тем не менее, свое добро он честно оберегал, отгоняя злостных воров и нарушителей порядка колючими шишками. В то время как нарушители, надо думать, сильно настаивали на своем. И в результате по поляне теперь носился, изредка подпрыгивая от особо точных попаданий возмущенно потрясающий кулаками Лакр, с непередаваемым азартом швырял такие же шишки (а их на земле было немало) в вертлявого противника, особенно стараясь попасть в мягкое место. Белик, разумеется, в долгу не остался, поскольку в это самое время восседал на сосновой ветке прямо над весело побулькивающим котлом и без труда добывал себе колючие снаряды. Видно, он как раз собирался снять или поправить веревку с рыбами, за которые шла столь ожесточенная битва. Но, так как по нелепому "совпадению" пацан не всегда попадал в того, в кого хотел, то остальные четверо Братьев схлопотали свою часть убийственно точных снарядов и были вынуждены занять стратегически важную позицию - за поваленным бревном, откуда старательно пытались достать шишками скачущего по веткам наглеца.
Стрегон появился именно в тот момент, когда Курш стойко оттеснял своим могучим телом настойчиво рвущегося к цели ланнийца, умело орудуя мордой, копытами и хвостом. На него, конечно, обрушился нешуточный обстрел сразу с двух сторон, но такую мелочь, как колючие шишки, грамарец просто не замечал. И, беспрекословно повинуясь отчаянно ругающемуся хозяину, который оказался в меньшинстве, честно защищал свою недавнюю добычу.
Однако и Лакр не сдавался: с достойным героя древности упорством пытался дорваться до вожделенного приза, воспользовавшись для этого, в качестве защитного средства, матово блестящей кольчугой вожака. ТОЙ САМОЙ кольчугой, которой он на манер обычной тряпки прикрывал себе голову и плечи.
- Ой! - первой углядела новое действующее лицо Белка и, выронив шишку прямо в котел, смущенно кашлянула. - А у нас, кажется, гости.
Лакр осторожно выглянул из-за упавшего на нос рукава и тоже поперхнулся.
- А-а-а... привет, Стрегон. Мы уж подумали, ты заблудился.
Из-за бревна осторожно выглянули еще четыре настороженно озирающиеся физиономии (невероятно! там был даже Терг!), непонимающе хлопнули ресницами, но, завидев обалдевшего вожака, вдруг неуловимо покраснели: ну, да... стыдно, конечно. Завелись, как мальчишки, право слово, но у Белика такой талант выводить людей из себя...
- Мы тут... это... - снова кашлянула Белка. - Ну, пока тебя ждали, немного повздорили насчет перекуса... да так, ничего особенного... рыбки, вот, подкоптили, ухи наварили. Правда, рыжий ее едва не сожрал, но мы с Куршем просто не могли этого допустить и грудью встали на защиту твоих интересов. Живота не пожалели, а все до кусочка спасли. Вот. От сердца отрывали, можно сказать, чтобы эта чудная рыбка пришлась тебе по вкусу. Не зря же мы ее с собой со вчерашнего утра тащили? Да, малыш?
Вполне пришедший в форму Курш согласно кивнул и ткнулся носом в источающую дивный аромат добычу, показывая тем, кто что-то не понял. Но, будучи ужасно голодным, в последний момент все-таки не утерпел - инстинктивно втянул запах вкусной (любимой!) еды, как-то по-волчьи заурчал, а затем звучно щелкнул челюстями, моментально откусив мощный рыбий хвост. По самую голову. Причем, не один, а сразу оба, отчего сосновая ветка дрогнула, согнулась и освобождено закачала на ветру свободными концами веревок.
- М-м-м-р, - согласился он с хозяйкой: чудная вышла рыбка.
На поляне мгновенно воцарилась мертвая тишина.
- Куршик? - дрогнувшим голосом, наконец, спросила Белка. - Ты их что, съел?
У рыжего медленно вытянулось лицо.
Грамарец, только сейчас поняв, что натворил, ужасно смутился и виновато прижал уши к голове, заискивающе пискнув и странно съежившись. Братья, растерявшись от такого неожиданного финала, ошарашено переглянулись, а Стрегон только и смог, что подобрать отпавшую челюсть и молча переводить диковатый взгляд с одного действующего лица на другое.
- Мы, пожалуй, пойдем, - торопливо пробормотала Белка, ловко съезжая по сосновому стволу вниз. - Что-то мне резко расхотелось рыбы и вообще... кажется, мальчик опять голоден. Надо бы покормить, пока самих не сожрал. И-извиняйте, но нам надо срочно отлучиться. Куршик, ты со мной согласен?
Грамарец с готовностью подставил спину.
- Умничка. Только я потом к тебе сяду, ладно? Сейчас умоюсь и побежим.
- Белик, постой! - очнулся от ступора Лакр, когда она бочком-бочком скользнула к кустам. - Ты куда?
- Ну... это...
- Да бог с ней, с рыбой, ухи осталось навалом! Давай перекусим, раз уж Стрегон вернулся, а воевать больше не из-за чего!
- Нет-нет. У меня совсем пропал аппетит.
- Да погоди, - с досадой стряхнул с себя иголки Терг, красноречиво покосившись на вожака. - Хватит заниматься глупостями. Никто тебя не тронет. Садись, поешь нормально. А зверюга твоя и сама прекрасно поохотится.
У Белки подозрительно вильнул взгляд.
- Спасибо, я лучше сам. Да и уха-то, признаться, так себе вышла. Вам, может, и все равно, а я совсем к другой привык. Да и мало ее для семерых, а вы все здоровые, толстые... чего вас объедать? Я пойду лучше поищу чего-нибудь в лесу. Сейчас время теплое, жучки, паучки, ягодки всякие... найду, чем закусить... в смысле, перекусить...
- А твой пирог? Тот, с орехами, что девчонка подарила? Неужели не будешь?!
- Я... я больше не ем орехи, - неожиданно вздрогнула она, быстро отвернувшись. - Простите. Я действительно пойду. А вы кушайте, не то он испортится, и Лискина мама опять огорчится. Ешьте. Он, наверное, вкусный.
- Почему ты никогда не садишься с нами? - вдруг тихо спросил Стрегон.
- Не люблю, когда заглядывают в рот. И вообще, не твое дело, - попятилась Белка, заметно насторожившись. - У каждого свои вкусы и свое время для приема пищи. Бывает, что не совпадает с вашими. Что в этом такого?
- Ты всегда уходишь с привалов, ни разу не притронулся к хлебу, возвращаешься только, когда все поедят, не пьешь из своей фляги, не ночуешь...
Она враждебно зыркнула.
- Я сказал: не твое дело!
"И у тебя глаза в темноте светятся", - мысленно добавил Стрегон, вспомнив, как ярко они горели этой ночью. Но вслух только добавил:
- Тебе нечего опасаться.
- А я за себя не опасаюсь, - совсем тихо ответила Белка, а потом стремительно развернулась и беззвучно исчезла в кустах.
Курш, посопев и помявшись, проворно подхватил вещи хозяйки, умудрившись даже тяжелое седло закинуть точно на спину, а затем нырнул следом. До Братьев донесся быстро отдаляющийся топот, одиноко хрустнула перекушенная пополам ветка, кто-то грозно заворчал, но вскоре все стихло. Да так резко, словно у Курша вместо копыт отросли еще и мягкие лапы, которые совершенно не умели шуметь. И теперь наемники не могли с уверенностью сказать, в какой на самом деле стороне он скрылся, догоняя своего необычного хозяина.
