Точка невозврата. Часть 1 (СИ) - Петриков Денис Юрьевич (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
За стол садились от двух до четырёх игроков. Карт в колоде имелось пятьдесят восемь и по составу они очень походили на земные — туз, король, дама, валет, а далее цифровой номинал от десятки до единицы. Две оставшиеся карты назывались джокер и антиджокер и они, как можно догадаться, могли сильно повлиять на результат игры.
В начале партии игрокам сдавались пять начальных карты и, что интересно, сдавались в открытую, отчего противники и зрители чужой «стартовый капитал» видели и могли на основе данного видения строить дальнейшую стратегию. Пять карт — это «рабочее» число игры и правила были отрегулированы так, чтобы игроки имели на руках от четырёх до шести карт. Если у игрока на руках оказывалось шесть карт, то он терял право пользоваться взятком (брать карты из прикупа). Если карт на момент прикупа оказывалось три, то игрок получал право взять дополнительную карту. На игрока с четырьмя картами на руках, не могли походить другие игроки.
Сама игра, по сути, состояла из трех частей — «круговой передачи», «сброса» и «атаки».
«Круговой передачей» называлась необходимость передать одну карту из своей колоды игроку сидящему по правую руку от тебя. Пропустить передачу, как и отказаться от приёма было нельзя. То есть, можно было пытаться как подыграть соседу, так и сплавить ему вредный хлам.
«Сбросом» называлось действие, когда каждый игрок за столом был обязан сбросить одну из карт в отыгравшие, после чего карта становилась видимой, о чём немного позже.
«Атакой» назывался раунд, когда игроки ходили друг на друга. Если игрок отбиться не мог или не хотел, атаковавший его противник забирал одну его случайную карту и, открыв её, отправлял в отыгравшие. Также не сумевший отбиться игрок пропускал следующий взяток, когда из прикупа (банка) брались оставшиеся закрытые карты. Исходя из этого, не отбиться выходило весьма невыгодно. При этом, если игроков за столом сидело больше двух, атаковать игрока с четырьмя и менее картами было нельзя.
В «атаке» крылся один из интеллектуальных моментов игры: если игрок от атаки отбивался, он был волен отправить одну из участвовавших в атаке карт в «личный банк» и уже из него взять одну карту во время последующего взятка. При этом карты «личного банка» оставались открытыми, и другие игроки могли судить по ним интерес и состав карт противника и, соответственно, выстраивать линию атаки и круговой передачи. Конечно же, здесь не обходилось без блефа.
Стопка закрытых карт называлась «банком». Раскрытие карт игроков и определение победителя происходило когда в закрытом (основном) «банке» заканчивались карты. Общая суть игры была проста: чем больше у тебя на момент вскрытия идущих по порядку карт и чем выше они по старшинству, тем больше твои шансы забрать ставку. При этом играли не только порядковые сеты, но и сеты по мастям и так называемые «пары» и «тройки», но они почти во всех случаях проигрывали сетам порядковым.
А теперь о возможно главной фишке игры — о видимости и невидимости карт. Пусть дозволялось играть и без этого, но обычно перед игрой каждый из сидящих за столом надевал на палец так называемое «кольцо игрока». Суть данного кольца заключалась в том, что до момента раскрытия те карты, которые противникам не положено было видеть по правилам игры, видел только сам игрок и вероятность того, что кто-то подглядит чужие карты сам или с помощью помощника, отсутствовала как таковая.
Также местный покер не требовал от игроков беспристрастности по отношению к другим игрокам за столом: союзы и объединения здесь не только дозволялись, более того, обычно игра происходила два против двух. Если же двое или трое играли против одного, как, собственно, должно было произойти в предстоящих партиях, малочисленная сторона получала преимущество в виде возможности брать и сбрасывать в свои «сброс» и «взяток» по одной дополнительной карте. Преимущество на практике весьма серьёзное, но нивелировалось оно тем, что одиночку атаковали остальные игроки за столом. Правда лишь до момента, пока у него на руках имелось число карт более четырёх.
Если от атаки дружественного игрок не мог отбиться союзник, то какую карту сбросить в отыгравшие выбирала противоборствующая сторона.
И конечно же не стоит забывать об элементах удачи и неудачи в виде прикупа и имеющихся в колоде джокере и антиджокере. Первый повышал ценность твоего сета на три ступени, второй же напротив понижал её на две. Например, если игроку повезло собрать четыре идущие друг за другом карты, предположим от десятки до семёрки и угораздило не сбросить антиджокер, то он проигрывает более младшему сету, например от восьмёрки до четвёрки.
Глава 12. Люди, которых я не знаю
Глава, в которой Юра понимает, что сильно поторопился.
***
Юра прибывал в некотором смятении. С одной стороны его терзало чувство, что он делает что-то сильно неправильно. Да ладно, зачем душой кривить, всё он знает. Надо отбросить это незнакомое ранее смущение и подойти к Марине, чтобы обсудить с целительницей сложившуюся ситуацию.
Но как же, блин, неудобно! Дай выбор, зарубить десяток Рыцарей смерти или заниматься разъяснительными беседами с беременными женщинами, немедленно выбрал бы нежить. Ещё бы и руками давить согласился. Боги, ну почему приходится разбираться с подобным! Мама, роди меня обратно, а лучше верните домой, к компьютеру, ведь так было замечательно, когда жизненные проблемы ограничивались предстоящим ПВП и фармом очередных ништяков для любимого чара.
И что обидно, Женя с Колей испытывали не меньшую неудобицу, отчего весьма ловко съехали с темы. Мол, отдувайтесь, товарищ капитан…
Однако вопреки всему перечисленному, присутствовало неясное ощущение, что всё он делает правильно и что не подтолкни его обстоятельства к текущему плану, всё бы происходило не так как надо.
Посмотрев на сидящую за столом Марину, Юра вздохнул и опять отложил разговор, выдав себе очередную индульгенцию, что вот-вот начнётся.
И оно началось. Сидящий в кресле автоматон вздрогнул, а глаза его загорелись живым белым светом.
— Нус… — обратился «Я» к собравшимся, — продолжим? У меня в наличии минимум два часа. Да и что душой кривить, ради такой игры можно и пару поездов под откос пустить. Шучу, шучу.
Рассредоточившийся по вагону народ начал торопливо стягиваться к занятому под игру столу. Голландцы, которые полистав меню и охренев от местных цен, извлекли из закромов магические плитки, посуду и съестное, оторвались от процесса перекуса. Сёстры, подойдя к столу, принялись с интересом поглядывать на Женю и Колю, особенно на Женю. (Юра уже начал подозревать «гастрономический» интерес). Колючий так вообще исходил нетерпением по поводу предстоящих партий.
Прислонившийся плечом к стене вагона Стас оторвал взгляд от окна, за которым уже многие километры, а то и сотни километров тянулся однообразный серый тоннель, после чего, кивнув на Юру, решительно обратился к автоматону:
— Мы хотим сыграть перед ними ещё одну партию…
— Э-э-э, шеф, ты о чём?.. — возмутился Колючий, — «Хуберстраус» же сказал, что его доброта на сегодня закончилась и больше предметов на ставку он нам не даст.
Голландец на оскорбление «панка» лишь обречённо вздохнул.
— Мы будем играть на своё, — покачал головой Стас.
— Эй, эй, — подключилась к «бунту» Лида, — если ты не собрался проиграть в рабство этого дебила, — ткнула сестра пальцем в Колючего, — мне твоя идея не нравится.
— Помните трактир «Перекрёсток»? — обратился к товарищам Стас.
Сёстры и Колючий словно по нажатию невидимой кнопки настороженно замерли.
— Так вот, — продолжил капитан «Детей Гранта», — это решение похоже на принятое тогда. И ещё, за стол сажусь я, Аида и Лида.
— Ладно, ладно, шеф не горячись, — замахал руками Колючий, — «Перекрёсток» так «Перекресток». Но зная твою игровую удачу… Может всё же я сяду? Я парень удачливый.
