После конца (СИ) - Комарова Ольга Александровна (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Спасибо.
Они сидели в абсолютной тишине, слушая, как трещат сгорающие в ярком пламени поленья, как стрекочут проснувшиеся после дневного сна сверчки. Где-то в траве юркнул грызун. Соня вспомнила про хорьков, тут же морщась. Их вывернутые наружу внутренности до сих пор вызывали беспокойство желудка.
— Красиво, правда?
Она согласно кивнула. Звезды и впрямь поражали своим величием. Пусть не такие крупные, как на южных берегах, которые она видела в далеком детстве, но все равно красивые. Вызывающие трепет от одного лишь осознания того, насколько велика вселенная.
— Моя мама любила звезды, — не отрываясь от крохотных белых крупиц над головой, тихо сказала Соня. Не до конца понимала зачем, но чувствовала — так правильно. Ей хотелось рассказать о ней хоть кому-то. Убедиться, что память все еще жива.
— Ты ее помнишь? — Андрей также не смотрел на нее. Наверное, им обоим так было легче. Без зрительно контакта казалось, что это вовсе не диалог. Лишь разговор с самим собой.
— Я была совсем маленькой, когда ее не стало. Не понимала, что это значит, для меня она словно куда-то ушла. Вот только так и не вернулась.
Треск пламени успокаивал и в то же время выманивал наружу старые воспоминания. Андрей слушал молча. Не перебивал, не пытался задавать лишних вопросов. Не его право.
Однако воспоминания о маме быстро сменились другими, более тяжелыми для девушки мыслями. Которые не хотелось держать в себе. Больше не могла.
— Вот только после её смерти мне казалось, что ушли сразу оба родителя. Папа изменился. Стал замкнутым, словно часть его ушла вместе с ней. Возможно, так и было, — потревоженные веткой угли недовольно, но Соня сосредоточилась на своих мыслях. — Он забыл, что у него осталась дочь. И, знаешь, это даже смешно. Он не злился на меня, как это обычно бывает. Не вымещал свою боль, не кричал. Он избегал. Любого контакта, разговора или просто взгляда. Уходя на дежурство, просто махал рукой, говоря, что придёт поздно. Да я Барса чаще видела, чем родного отца!
Собственный голос начал предательски дрожать, но девушка не обратила на это внимание. Годами копившаяся обида снова дала о себе знать, лишь сейчас находя выход.
— Знаешь, что самое отвратительное? Видеть, как твой родной отец, который постепенно отталкивает тебя, холит и лелеет другого ребёнка. Того, кого подобрал непонятно где при переселении в бункер. Обнимает, разговаривает, объясняет что-то. И все так легко! А на меня даже не смотрит! Ты даже представить не можешь, какого это.
— Я понимаю.
— Нет, не понимаешь, — отрезала Соня, впервые говоря настолько холодным тоном.
— Соня, поверь, я знаю о чем…
— У тебя не было семьи! Ты не знаешь какого это! — слова вылетели раньше, чем мозг осознал их смысл. — То есть, я… Я… Черт, прости, я просто… Он же взял тебя как сироту, поэтому ты не можешь понять, что значит потерять обоих родителей. Просто, потому что у тебя их не было.
Повисшая тишина давила на сознание. Соня прекрасно понимала, что не стоило все это говорить, но иногда эмоциям надо давать выход. Иначе рискуешь потеряться в их пучине.
— У меня была семья, — непривычно хриплый голос заставил её вздрогнуть. Андрей по-прежнему смотрел на тлеющие угли, вот только мыслями был далеко отсюда. — Но ты права. Лучше бы никого не было. Возможно, тогда мы бы не встретились, а твой отец наконец взглянул бы на тебя как на родную дочь. Прости, что так вышло.
***
Возвращаясь обратно в дом, Соня не раз останавливалась, чувствуя неспокойный ритм сердца. Андрей ушёл около сорока минут назад, оставив девушку наедине с собственными мыслями. Хотел, чтобы успокоилась. Однако эффект вышел полностью противоположный.
Всё это время Соня проматывала в голове прошедший разговор, пытаясь понять в какой момент старая обида взяла верх над разумом. Пыталась и не могла найти ответ. Она ведь шла, чтобы поговорить. Помнила, как он поддержал её, когда не стало Марка и хотела отплатить тем же. Кто же знал, что разговор свернёт совсем не в ту сторону? А ведь была уверена, что эти детские обиды остались в прошлом. Ей больше не хотелось делить Виктора с кем-то, поскольку прекрасно понимала — в этом нет необходимости. Андрей никогда не считал его отцом. Наставником — да, но не родственником точно. Тогда откуда эта глупая ревность, которая должна была исчезнуть ещё на середине пути? Соня не понимала, но после сегодняшнего разговора чувствовала себя отвратительно. Хотелось извиниться, но что-то упорно мешало это сделать. Наверное, снова личный эгоизм, которого юноша точно не заслуживал.
В доме не горел свет. Оно и понятно, мало кто захочет разгуливать по дому в два часа ночи. Соня ступала по деревянному полу, перенося вес с пятки на носок. Так легче не создавать лишнего шума. Однако зря она боялась разбудить уставших за день людей.
В небольшой гостиной, у самого дальнего окна горел свет. Небольшая керосиновая лампа освещала крохотный участок стола и старое радио. Треск и редкие обрывки голосов говорили об относительной исправности прибора. Только вот зачем оно понадобилось Стасу в такое время — не ясно.
— Почему не спишь?
От звука чужого голоса мужчина дернулся, тут же выключая аппарат. Соня заметила движение, что не укрылось от внимания второго бодрствующего.
— Искал сообщения от других выживших, — пояснил Стас, устало откидываясь на спинку стула. Тот жалобно заскрипел, но ломаться не торопился. По крайней мере, пока. — Думал, в городе неподалёку кто-то ещё есть.
— И как успехи?
— Похоже, в радиусе пятнадцати километров никого нет.
— Печально.
Она не стала допрашивать по поводу радиосигнала. Не доверять Стасу причин не было, если бы он хотел от них избавиться, давно бы сделал. Возможностей было море, но они все ещё живы. Так что можно закрыть глаза на некоторые странности мужчины. В конечном итоге, у каждого должна быть надежда на светлое будущее.
— Пошли спать, — поднимаясь с насиженного места, устало зевнул Стас. Потянулся, от чего позвоночник коротко хрустнул.
— Да ты и впрямь старик, — улыбнулась Соня, поднимаясь с подлокотника кресла следом. — Точно доберёмся до порта? Не развалишься по дороге?
— Остри, остри. В итоге я все равно целее вас всех буду, — шутливо потрепал по волосам, на мгновение задерживая руку. Чуть дольше положенного. И взгляд стал темнее. Словно хотел что-то сказать, но не мог.
— Стас?
— Ничего, — мотнул головой мужчина, потирая уставшие глаза. Секунда и вот он уже снова прежний. Беззаботный на грани разгильдяйства. Тот Стас, к которому она привыкла. — Всё, барышня, отправляемся в опочивальню!
— Только если в разные, — хмыкнула Соня.
— Всё в Ваших руках.
Шутливый поклон у выхода из комнаты и неуклюжий реверанс от Сони — так и закончился этот вечер. А старое радио, предоставленное Семенычем, так и стояло у окна в компании потухшей керосинки. Если бы у предметов была гордость, оно бы непременно гордилось собственной проделанной работой. После долгих лет бездействия отправить целое сообщение уже подвиг для потрепанного достижения человеческого прогресса. Настоящая личная победа крохотной техники. Как и для той, что приняла сигнал на другом конце связи.
***
Однако не только старое радио в тот вечер переживало новый виток жизни. В старом бункере, слушая гул едва работающей вентиляционной системы, сидел еще один любитель старой техники. Стараясь не отвлекаться на неприятный скрежет из воздуховода, Роман продолжал расшифровывать файл, переданный Барсом. По правде сказать, поначалу мужчина о нем и думать забыл. Закрутился в бытовой рутине, лишь изредка вспоминая о собирающей пыль дискете. И только недавно решил, наконец, посмотреть ее содержимое.
Думал, что дел будет на пару минут, но не тут-то было. Виктор очень не хотел, чтобы информация попала не в те руки, потому и зашифровал все файлы на совесть. Даже бывалому технику пришлось постараться, принимая вызов друга. Азарт от новой, на первый взгляд невыполнимой задачи, захлестнул с головой, от чего Роман полностью забыл о времени.
