Белая Башня. Хроники Паэтты. Книга I (СИ) - "postsabbath" (е книги .txt) 📗
- Чего изволите, милостивый государь? - подходя, спросил он.
- Мне бы комнату получше, любезный хозяин, - Варан знал, как общаться с трактирщиками - начни задавать им вопросы в лоб, они просто прикинутся дурачками. Нет, сначала им нужно показать монету.
- Вы обратились по адресу, сударь! - ответил мэтр Бабуш (думаю, мы все уже узнали его). - Лучшие комнаты в этом городе - как раз в моей гостинице! На сколько же дней вам нужна комната, позвольте полюбопытствовать?
- Я ещё сам точно не знаю, уважаемый, - пожав плечами, сказал Варан. - Дело в том, что я должен встретиться тут со своим другом, но не знаю, когда он прибудет.
- Может быть, ваш друг уже здесь? - услужливо проговорил мэтр Бабуш. - Как зовут этого достопочтенного человека?
- Его зовут Сан Брос. Но он мог представиться просто Колом.
- Кол? - воскликнул трактирщик, просияв. - Ваш приятель - Кол? Тогда, господин, вынужден вас огорчить - вы разминулись с ним.
- Как разминулись? - Варану понадобилось всё его самообладание, чтобы изобразить разочарование.
- Да, - сокрушённо закивал мэтр Бабуш. - Были они здесь, действительно, пробыли дня три, но уехали, - старик, подняв глаза, зашамкал губами, загибая пальцы. - Да, уж шесть дней тому. Однако, Кол ни полусловом не обмолвился, что он собирался с кем-то встречаться здесь.
Варан заметил подозрение, мелькнувшее в глазах старика. Сейчас надо действовать осторожно, но наверняка. Необходимо расположить старика к себе. И Варан понял, что деньги тут не помогут. Он слышал ту теплоту, с какой трактирщик говорил о Сане Бросе, и понял, что они успели сдружиться. Так что надо действовать не столь грубо.
- Ох уж этот старый бродяга Кол! - рассмеялся Варан. - Я, наверное, даже знаю, в чём дело. Он ведь был с Мэйлинн, не так ли?
- Да, именно так, - при упоминании этого имени старик расцвёл, а сидевшая у стены девочка резко повернула голову, вглядываясь в Варана.
- Ну тогда всё ясно! - со смехом продолжил Варан. - Вы, должно быть, заметили, что он по уши влюблён, - Варан бил наугад, так как понятия не имел, какие отношения связывали Кола с Мэйлинн, однако был уверен, что всё получится - либо это окажется правдой, либо он просто продолжит свой блеф.
- Как не заметить! - отчески усмехнулся мэтр Бабуш. - Это было видно и слепому. И он, и Бин - они глаз с неё не сводили! Да и не удивительно! Будь мне годков на двадцать поменьше, я бы пел ей серенады под окнами каждую ночь!
- Ну я так и думал, что Мэйлинн настолько вскружит ему голову, что он забудет обо всём! - Варан подмешал к доброй насмешке некоторую долю огорчения, как раз такую, чтобы трактирщик почувствовал себя неловко.
- Да уж, нехорошо получилось, - кивая, проговорил старик. - Однако же, вы можете попытаться догнать их. Конь у вас добрый, хотя и несколько усталый, как я погляжу. А они станут двигаться небыстро, поскольку бедняжка Мэй немного прихворала. Кроме того, у них фургон. Но если хотите - можете остаться здесь. Друзья Кола и Мэйлинн - мои друзья. Вы ни в чём не будете испытывать нужды, уверяю вас!
- Благодарю, мой добрый хозяин, - поклонился Варан. - Но я всё-таки постарался бы догнать эту бестолочь-Кола, хотя бы затем, чтобы как следует хлопнуть его по лбу! Может это вобьёт немного ума в его старую голову! Вы не подскажете, куда они направились?
- Ну точного места они мне не называли, - огорчённо развёл руками мэтр Бабуш. - Однако я знаю, что их путь лежит куда-то к северным границам пустыни Туум. Может быть, вы лучше меня знаете, куда они направляются?
- Боюсь, что да, - пробормотал Варан, опуская голову. Значит, он был прав. Они едут к Каладиусу.
- Что вы сказали? - переспросил мэтр Бабуш.
- Я сказал, что действительно знаю, куда они едут, и постараюсь нагнать их там, - громко ответил Варан, направляясь к выходу. - И всенепременно передам им привет от вас, - губы охотника разошлись в широкой улыбке, и Бабуш увидел, что у него зияет дыра на месте передних зубов.
- Обязательно передайте, милостивый государь! - трактирщик, раскланиваясь, бросился вдогонку, проводя гостя до лошади.
Махнув мэтру Бабушу напоследок рукой, Варан пустил уставшего Суховея вскачь.
***
Суховей пал на следующий день. За это время Варан оставил позади бо́льшую часть дорийских степей. Как назло, поблизости не было видно ни одного дорийца, у которого можно было бы купить или отнять лошадь. Сцепив зубы, Варан пешком двинулся к югу. Он жестоко корил себя за то, что столь неосмотрительно загнал лошадь. Теперь эта стратегия - мчать, сломя голову, пока возможно - казалась довольно сомнительной. Проклятая жара, невыносимая даже для саррассанца, делала шансы ещё более призрачными. Варан невесело усмехнулся: может статься, что руна Симмера опоздает.
Несколько часов по изнуряющей жаре сделали своё дело: ноги мастера Теней стали заплетаться, а дыхание сбилось окончательно. Язык, казалось, распух и забил собою весь рот, но Варан экономил последнюю флягу с водой. Уже далеко, за несколько миль до сюда, в степи остались лежать плащ и другие не слишком нужные вещи. Но теперь и сапоги казались чересчур тяжёлыми, а главное - всё более неподъёмным казался меч, висящий за спиной. Но Варан твёрдо пообещал себе, что меч станет последней вещью, с которой он расстанется. Хотя нет - последней станет жизнь.
Несколько точек в облачке пыли показались вдали. Пошатывающийся Варан огляделся по сторонам - вокруг степь, ровная как стол. Спрятаться негде. Как назло, именно в этом месте не было даже чахлых кустиков. Да и бес с ними! Варан всё равно был рад этой встрече, поскольку она несла избавление от неопределённости. Вскоре охотник за головами либо получит лошадь, либо будет мёртв. В данный момент времени обе перспективы казались достаточно соблазнительными.
Не доставая меча, Варан стал ждать, пока приблизятся всадники. Их было семеро. Это были дорийцы. Увы, в отличие от тех же пунтийцев жители Дории не говорили на имперском. А дорийского Варан не знал. Но сейчас это и не имело значения.
Семеро приблизились и, сделав несколько кругов вокруг стоящего Варана, взяли его в кольцо. Один из них, видимо, старший, начал что-то резко и гортанно кричать, но Варан лишь пожал плечами и покачал головой. Затем он пальцем указал на лошадь под одним из всадников и для верности прохрипел:
- Лошадь, - затем ткнул пальцем себе в грудь.
Кочевники что-то залопотали между собой, затем тот, на чью лошадь указал мастер, что-то ответил с явной издёвкой в голосе. Варан сунул руку за пазуху и вынул кошель. Высыпал всё его содержимое на ладонь, протягивая её вперёд. Возможно, сейчас его просто убьют. Зачем кому-то обменивать лошадь на деньги, если эти деньги можно просто отнять?
Однако вид серебра и золота возымел действие. Двое кочевников соскочили с лошадей и сделали несколько шагов навстречу Варану. Один из них протянул руку, недвусмысленно предлагая отдать деньги ему.
- Лошадь, - замотав головой и сжимая ладонь в кулак выдохнул Варан. Он прижал руку с монетами к груди, глядя на кочевников воспалёнными глазами. Наступал момент истины. Мышцы напряглись, готовые выхватить меч. Отчего-то вдруг Варану захотелось продать свою жизнь подороже. Будь он в своей лучшей форме, эти семеро не стали бы серьёзной преградой. А сейчас...
Краем глаза Варан заметил движение. Резко повернувшись, он увидел, что ещё трое дорийцев соскочили с коней и движутся к нему, надеясь застать врасплох. В ту же секунду ладонь, держащая монеты, разжалась. Прежде, чем первый дор коснулся земли, меч уже занял привычное место в руках. Сейчас Варан держал его двумя руками.
И началось. Дорийцы выхватили кривые мечи и те трое, что нападали со спины, бросились на Варана. Неожиданно для него самого, Варан вдруг преобразился. Будто не было позади этих долгих жарких миль. Пелена перед глазами исчезла, мышцы налились пружинистой силой, мозг предугадывал каждое движение врага. Одно длинное, плавное движение, словно замысловатое па какого-то дикого танца - и двое врагов уже корчатся на земле. Один пытается пальцами стянуть края разошедшегося горла, второй ладонями зажимает окровавленное лицо. Прежде чем красный веер крови достигает земли, Варан, крутанувшись на сто восемьдесят градусов, не глядя, наносит колющий удар третьему кочевнику, находясь к нему спиной. Он не видит умирающего врага, он смотрит на приближающихся живых.
