Властелин Хаоса - Джордан Роберт (хороший книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Шириам, Беонин и Мирелле собрались за столом Элайды, открыли одну из лакированных шкатулок и принялись рыться в бумагах. Элайда хранила здесь самые свежие письма и доклады. Шкатулка, украшенная схватившимися среди белоснежных облаков золотыми ястребами, захлопывалась сама собой всякий раз, когда крышку отпускали, пока кому-то не пришло в голову придерживать крышку рукой. Порой документ не успевали дочитать до конца, а он уже оказывался совсем другим, но что поделаешь – содержимое шкатулки и в реальном мире постоянно менялось. Айз Седай раздраженно фыркали, досадливо вздыхали, но упорно продолжали свое дело.
– Вот донесение от Данелле, – пробормотала Мирелле, быстро пробегая глазами страницу.
Суан попыталась заглянуть в грамоту – Данелле, молодая Коричневая сестра, была одной из участниц заговора, приведшего к ее свержению, – но Беонин бросила на нее такой взгляд, что та поспешно отступила в угол, что-то ворча себе под нос.
Мирелле продолжала:
– Она пишет, будто Маттин Стефанеос от всей души согласен, Роэдран все еще колеблется, а Аллиандре и Тайлин якобы говорят, что им требуется время на размышления. Здесь есть и приписка, сделанная рукой Элайды: «Надавить на них». – Донесение, которое она держала в руке, растаяло, и Айз Седай цокнула языком: – Там не сказано, чего они добивались от этих четверых, но мы-то понимаем, есть только две возможности.
Маттин Стефанеос был королем Иллиана, Роэдран – Муранди, Аллиандре – королевой Гэалдана, а Тайлин – Алтары. И убеждали их, скорее всего, выступить или против Ранда, или против Айз Седай, не покорившихся Элайде.
– По крайней мере мы знаем, что Элайда еще не сумела их уломать, а стало быть, и у наших послов есть надежда на успех, – заметила Шириам.
К Маттину Стефанеосу послов из Салидара, разумеется, не отправляли; на деле власть в Иллиане принадлежала не ему, а лорду Бренду из Совета Девяти, то есть Саммаэлю. Илэйн многое отдала бы за возможность узнать, что предложила Элайда Саммаэлю за его поддержку, точнее, за обещание поддержки от имени Маттина Стефанеоса. Она не сомневалась, что и все три Айз Седай очень хотели бы это знать, но сейчас они продолжали доставать из лакированной шкатулки бумагу за бумагой.
– Приказ об аресте Морейн еще остается в силе, – сказала Беонин и покачала головой, когда взятый ею листок неожиданно превратился в толстенную пачку бумаг. – Она еще не знает, что Морейн мертва. – Айз Седай поморщилась и выпустила бумаги из рук. Они разлетелись, кружась, как осенние листья, и растворились в воздухе, так и не коснувшись пола. – Элайда по-прежнему намерена построить себе дворец.
– Она построит, – сухо заметила Шириам, взяла еще одну записку, и рука ее дрогнула. – Шимерин убежала. Принятая Шимерин.
Все три Айз Седай бросили взгляды на Илэйн и вернулись к шкатулке, успевшей за это время захлопнуться. По поводу услышанного ни одна из них ничего не сказала.
Илэйн стиснула зубы. Они с Найнив говорили им, что Элайда низвела Шимерин, Желтую сестру, до Принятой, но они, конечно же, не поверили. Айз Седай можно было заставить принести покаяние, отправить ее в изгнание – но лишить звания Айз Седай, не усмирив! О таком никто прежде не слыхивал. Однако для Элайды закон Башни был не писан. Точнее, она присвоила себе право писать его.
Илэйн и Найнив рассказывали этим женщинам многое, во что они отказывались верить. Да и как они могли придавать значение словам молодых, не удостоенных сана девушек. Считалось само собой разумеющимся, что Принятые в силу скудости своих познаний легко принимают на веру и пересказывают всяческие небылицы. Илэйн едва сдержалась, чтобы не топнуть ногой. Принятая получает лишь то, что соблаговолит дать ей Айз Седай, и не вправе просить того, чего Айз Седай предпочитает не давать. Например, извинений – этого от них не дождешься. Внутри у Илэйн все кипело, но она старалась не подавать виду.
Суан проявила меньшую сдержанность. Она бросала на Айз Седай негодующие взгляды, правда, лишь тогда, когда была уверена, что они этого не заметят. Стоило хоть одной сестре обернуться, и Суан тут же изображала кротость и смирение. В этом она здорово поднаторела. Лев выживает потому, что он лев, а мышка потому, что она мышка, – так она говорила Илэйн. Говорить-то говорила, но все же мышка из нее получилась неважная.
Илэйн показалось, что в глазах Суан промелькнуло еще и беспокойство. С тех пор как Суан убедила Айз Седай в том, что может пользоваться этим кольцом, – правда, Илэйн и Найнив втайне давали ей уроки, – сбор информации стал ее главным делом. Ее и Лиане. Потребовалось немало времени на то, чтобы восстановить связь с осведомителями в разных странах и убедить их направлять донесения не в Белую Башню, а в Салидар. Если же теперь этим займется сама Шириам или кто-нибудь из ее сподвижниц, Суан уже не будет им необходима. До сих пор в Башне не бывало, чтобы сетью лазутчиков руководила женщина, не являвшаяся полноправной сестрой. Правда, в пользу Суан говорил ее огромный опыт – еще не будучи Амерлин, она возглавляла шпионскую сеть Голубой Айя, а получив верховную власть, завела еще и множество личных лазутчиков. Однако Беонин и Карлиния открыто заявляли, что не пристало им в столь важном деле зависеть от женщины, не являющейся одной из них. Другие не подавали виду, что всем им было не по себе в обществе усмиренной.
Илэйн и самой оставалось лишь стоять в стороне. Айз Седай могли говорить, что берут у нее уроки, могли даже на самом деле так думать, но девушка знала: вздумай она поучать, когда об этом не просят, ее живо окоротят. Она находилась здесь, дабы отвечать на вопросы, если таковые возникнут, и не более того. Илэйн подумала о табурете, и он с ножками, украшенными резьбой в виде виноградных лоз, тут же появился у ее ног. Илэйн скромно присела и принялась ждать. Кресло, конечно, было бы поудобней, но Принятой вряд ли пристало рассиживаться в кресле в присутствии Айз Седай, не то те, чего доброго, решат, что она мается бездельем. Поразмыслив, она улыбнулась Илэйн, бросила гневный взгляд на спины Айз Седай и сотворила себе точно такой же табурет.
Когда Илэйн впервые посетила эту комнату в Тел’аран’риоде, перед столом полукругом стояло более дюжины подобных табуретов. С каждым новым визитом их становилось все меньше и наконец не осталось ни одного. Что-то за этим крылось, но что именно, ей было невдомек. Наверное, Суан тоже обратила на это внимание. Возможно, она даже смекнула, в чем дело, но, коли и так, своими догадками ни с Илэйн, ни с Найнив не поделилась.
– Борьба в Шайнаре и Арафеле стихает, – бормотала себе под нос Шириам, – но здесь ничего не сказано о том, из-за чего, собственно, она началась. Думаю, речь здесь идет о стычках, а не о войнах. Жители Пограничных Земель друг с другом не воюют, на то у них есть Запустение.
Шириам была родом из Салдэйи, а Салдэйя – страна Пограничья.
– Хорошо еще, что в Запустении нынче все спокойно, – сказала Мирелле. – Долго это не продлится. Хоть у Элайды полно лазутчиков в Пограничье, и то ладно.
Суан скривилась и бросила на Айз Седай возмущенный взгляд. Илэйн подозревала, что Суан до сих пор не удалось наладить связь со своими лазутчиками в Пограничных Землях, слишком уж далеки они от Салидара.
– Неплохо, если бы так же обстояли дела и в Тарабоне. – Листок в руке Беонин увеличился в размерах. Айз Седай заглянула в него, хмыкнула и отбросила в сторону. – Все тарабонские лазутчики пока молчат. Ни один не дает о себе знать. Последнее донесение, касающееся тамошних дел, содержит всего-навсего пришедший из Амадиции слух, будто в той войне замешаны Айз Седай. – Она покачала головой – что еще скажешь по поводу такой чепухи? Всем ведь известно – Айз Седай в усобицах не участвуют. Во всяком случае открыто. – Из Арад Домана ничего интересного. Несколько невразумительных писулек.
– Скоро мы и сами узнаем о Тарабоне все, что требуется, – успокоительно промолвила Шириам. – Еще несколько недель...
Просмотр продолжался долго, ибо бумаг в шкатулке не убавлялось. Порой чем больше из нее доставали, тем больше появлялось новых. Разумеется, прочитать полностью удавалось лишь самые краткие. Бывало, одно и то же донесение доставали из шкатулки по нескольку раз. Большинство документов просматривалось в молчании, некоторые вызвали короткий обмен репликами, и лишь очень немногие Айз Седай обсуждали.
