Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы - Гудкайнд Терри (книга регистрации txt) 📗
– Если будет необходимость, не бойтесь обращаться прямо ко мне. Для этого я здесь нахожусь и люблю вас, как всех чад Создателя.
Девочки просияли и снова сделали реверанс, на сей раз гораздо увереннее. Круглыми глазами они смотрели на золотой перстень у Верны на пальце. Как полагается, они поцеловали собственные кольца, шепча молитву Создателю. Верна сделала то же самое. Глаза послушниц округлились еще больше.
Верна протянула руку.
– Не хотите ли поцеловать кольцо, символизирующее Свет, за которым все мы следуем?
Послушницы по очереди опустились на колено и поцеловали перстень с изображением восходящего солнца. Верна положила им на плечи руки.
– Как вас зовут?
– Элен, аббатиса, – представилась одна.
– Валерия, аббатиса, – выговорила вторая.
– Элен и Валерия. – Верне не потребовалось напоминать себе, что следует улыбнуться. – Запомните, Элен и Валерия: хотя многие знают больше вас и могут научить вас разным вещам, нет таких, кто стоит ближе к Создателю или дальше. Даже я. Мы все – его дети.
Послушницы ушли, а Верна еще раз улыбнулась и помахала рукой им вслед.
Оставшись вдвоем с Фебой, она прикоснулась к холодной металлической пластинке в стене. Огромная дверь, представляющая собой гигантский каменный монолит, с грохотом сдвинулась с места. Пол задрожал. Главный вход в хранилище закрывался крайне редко. Только при чрезвычайных обстоятельствах и только аббатиса могла его запечатать. Верна шагнула вперед, и дверь закрылась у нее за спиной. В хранилище было тихо, словно в могиле.
Верна прошла мимо древних, потертых столов, заваленных свитками, увидела кое-где сборники простейших пророчеств. Должно быть, сестры вели занятия. В нишах горели лампы, но все равно казалось, что в хранилище царит темень. Длинные ряды книжных полок высились вдоль стен между массивными каменными колоннами.
Уоррен был в одном из дальних залов. Доступ туда был разрешен далеко не всем, поэтому каждое из крошечных помещений имело собственную дверь и щит. Там, где сейчас находился Уоррен, хранились самые ранние пророчества, написанные на древнед’харианском. Теперь уже мало кто владел этим языком, но Уоррен и предшественница Верны были среди этих немногих.
Когда Верна вошла, Уоррен едва взглянул на нее.
– Феба сказала, что ты хотела посмотреть какие-то книги, – рассеянно бросил он.
– Уоррен, я хотела поговорить с тобой. У меня новости.
Переворачивая страницу, он даже не соизволил поднять взор.
– Да-да, хорошо.
Нахмурившись, Верна пододвинула стул, но не села. Заученным движением она выхватила левой рукой дакру. Дакра очень напоминала кинжал, только ее серебряный клинок был круглым и тонким, словно игла. Но не раны, нанесенные им, были смертельными. Дакра – оружие, обладающее древней магией, – мгновенно вытягивала жизнь из жертвы, независимо от тяжести нанесенного ею ранения. И защиты от ее магии не было.
Уоррен наконец поднял голову. Глаза у него были красные от усталости.
– Уоррен, я хочу, чтобы ты взял вот это.
– Дакра – оружие сестер.
– У тебя тоже есть дар, так что ты можешь ею пользоваться не хуже меня.
– И зачем она мне, по-твоему?
– Чтобы защищаться.
– О чем это ты? – нахмурился Уоррен.
– О сестрах... – Верна осеклась. Кто знает, как далеко могут слышать те, кто владеет Магией Ущерба. Услышали же они Аннелину. – Ну, ты понимаешь. – Верна понизила голос. – Уоррен, твой дар бессилен против них. А от этой штуки спасения нет. Никакого. – Она ловко покрутила дакрой, демонстрируя завидную сноровку. Серебро мрачно сверкнуло в тусклом свете лампы. Перехватив дакру, она протянула ее Уоррену рукояткой вперед. – Я нашла несколько штук у себя в кабинете и хочу, чтобы одна была у тебя.
Уоррен отмахнулся.
– Я не знаю, как обращаться с ней. Я умею только читать старые книги.
Верна сгребла его за воротник балахона и притянула к себе.
– Просто ткнешь ею, и все. В живот, грудь, спину, шею, руку, ногу – все равно! Просто ткни, призвав одновременно свой Хань, и противник будет мертв, не успеешь ты и глазом моргнуть!
– У меня рукава не такие, как у тебя. Я ее потеряю.
– Уоррен, дакре совершенно все равно, где ты будешь ее носить. Положи в карман, если хочешь. Только не сядь на нее ненароком.
Вздохнув, Уоррен взял дакру.
– Ну, если это доставит тебе удовольствие... Только сомневаюсь, что у меня хватит духу кого-нибудь заколоть.
Отпустив его, Верна устремила взгляд вдаль.
– Ты сильно удивишься, обнаружив, на что ты способен, если заставляет нужда.
– И ты пришла только поэтому? Потому что нашла лишнюю дакру?
– Нет. – Верна достала из потайного кармана путевой дневник и положила перед Уорреном. – Я пришла из-за этого.
Он искоса поглядел на нее.
– Собираешься в путешествие? Не выдержав, Верна стукнула его по плечу.
– Да что с тобой, в конце концов?! Уоррен отодвинул книгу.
– Я просто устал. Так что же особенного в этом путевом дневнике?
Верна понизила голос.
– Аббатиса Аннелина оставила мне послание, в котором велела пойти в ее тайное убежище в саду. Оно было закрыто щитом, сплетенным из льда и духа. – Уоррен вопросительно поднял бровь. Верна показала перстень. – Он открывается вот этим. А внутри я нашла дневник. Он был завернут в бумагу, а на ней было написано «храни его, как зеницу ока».
Уоррен взял дневник книжечку и перелистал пустые страницы.
– Наверное, через него она собирается передать тебе инструкции.
– Она мертва!
– И ты думаешь, это ее остановит? – Уоррен насмешливо выгнул бровь.
– Может, ты и прав, – невольно улыбнулась Верна. – Может, второй дневник мы сожгли вместе с ней, и она будет слать указания из мира мертвых.
Лицо Уоррена снова стало серьезным.
– А ты что, не знаешь, где его пара?
Подобрав платье, Верна уселась, придвинув стул ближе.
– Понятия не имею. Это какой-то ребус. Может, Энн таким образом хотела мне сказать, что если я найду второй, то найду и нашего врага.
Брови Уоррена сдвинулись к переносице.
– Полная бессмыслица. Как тебе только могло прийти это в голову?
– Я не знаю, Уоррен! – Верна провела ладонью по лицу. – Это единственное, до чего я смогла додуматься. Может, тебя осенит? Почему она не сообщила, где находится второй? Если бы он был у кого-то, кому можно доверять, она вполне могла просто написать имя, или хотя бы намекнуть, что второй дневник – у друга.
– Пожалуй. – Уоррен снова уставился на стол.
– В чем дело, Уоррен? – мягко спросила Верна. – Ты сегодня совсем не такой.
Уоррен посмотрел на нее. Взгляд у него был тревожным.
– Я прочитал пророчество, которое мне очень не нравится, – промолвил он наконец.
– И что в нем?
Уоррен долго молчал. Потом он двумя пальцами подтолкнул к Верне листок бумаги. Поколебавшись, она взяла его в руки и начала читать вслух.
Когда аббатиса и Пророк уйдут к Свету в священном обряде, на том огне вскипит котел обмана и возвысится лжеаббатиса, которая будет править до самой гибели Дворца Пророков. На севере же опоясанный мечом оставит его ради серебряной сильфиды, которую вернет к жизни, и она ввергнет его в объятия Зла.
Верна боялась встретиться взглядом с Уорреном. Уронив бумагу на стол, она сложила руки на коленях, чтобы не было видно, как дрожат ее пальцы. Она молча сидела, уставившись в пол и не зная, что сказать.
– Это пророчество истинной ветви, – нарушил наконец молчание Уоррен.
– Смелое заявление даже со стороны такого талантливого толкователя, как ты. Сколько лет этому пророчеству?
– Нет и дня.
Верна подняла на него круглые от изумления глаза.
– Что?! – шепотом выговорила она. – Уоррен, ты хочешь сказать, что... что это твое? Что ты наконец сам составил пророчество?
Взгляд Уоррена был устремлен вдаль.
– Да. Я впал в некий транс, и в этом состоянии меня посетило видение. Вместе с ним пришли и слова. Наверное, то же самое происходило и с Натаном. Помнишь, я говорил тебе, что недавно начал понимать пророчества, как никогда до этого не понимал? Истинное понимание их приходит через видение.
