Убьем в себе Додолу - Романецкий Николай Михайлович (электронная книга txt) 📗
Свет тут же связался с Буривоем Смирным. К счастью, сыскник оказался в родимом служебном кабинете за родимым служебным столом.
— Здравы будьте, чародей!
— И вам того же, брат Буривой! Только что опекун Лапоть напросился на визит ко мне в дом!
Глаза у сыскника широко раскрылись.
— Вы полагаете, что…
— Полагаю! И будет лучше, если вы без лишних расспросов, немедленно отправитесь ко мне. Лапоть обещал быть через сорок минут.
Смирный скосил глаза в бок — почти, как пару минут назад Буня. Точно, часы у них на столах располагались одинаково, в левом дальнем углу.
— Я выезжаю немедленно. Воспользуюсь дежурной лошадью! Верхом я доберусь быстрее, чем Лапоть.
Волшебное зеркало посерело.
А Свет спустился вниз и, оторвав Берендея от праздничного стола, предупредил его, чтобы он лично встретил сыскника Смирного и немедленно — немедленно! — проводил к хозяину. И чтобы Петр немедленно — немедленно! — спрятал лошадь сыскника в конюшне. Всем последующим гостям, кто бы они ни были, о нахождении сыскника в доме не говорить ни слова. Честную компанию из трапезной не выпускать. Под личную ответственность эконома…
Берендей был практически трезв — наверное, чутье подсказало ему, что он скоро потребуется хозяину, — и тут же отправился исполнять задание. А Свет поднялся в кабинет, проверил лежащий в сейфе пистолет и переложил его в ящик стола.
Буривоя Смирного Берендей ввел в кабинет через двадцать пять минут.
Времени на длительные разговоры не было, и Свет поведал сыскнику о своих действиях на сегодняшнем богослужении по дороге в секретную каморку.
— Вы думаете, он все-таки почувствовал, кто именно пытался его прощупать? — удивился Смирный.
Свет пожал плечами:
— Увы, брат, кому известно хоть что-либо о том, как может повести себя Талант в минуты опасности?
Секретной каморкой сыскник был попросту восхищен. Он бросил профессиональный оценивающий взгляд на стекла, равнодушно взглянул на лежащую на своей тахте Веру — Свет и не заметил, когда она поднялась в гостевую, — и внимательно обвел глазами всю видимую часть Светова кабинета.
— Удобный у вас наблюдательный пункт, чародей, — прошептал он.
— Да, — тоже шепотом согласился Свет. — Я обустроил его, как только меня начали привлекать к заботам о безопасности княжества… Только ведите себя потише. И не пользуйтесь заклинаниями. Никакой блокировки ставить не станем: опекун Лапоть — достаточно квалифицированный волшебник, чтобы почувствовать присутствие любой волшебной атрибутики.
Едва Свет вернулся в кабинет, Берендей доложил о прибытии опекуна Лаптя. Свет встретил брата Буню на лестнице.
— Рад еще раз видеть вас, брат Буня!
Зашли в кабинет. Брат Буня сразу взял быка за рога:
— Брат Свет! Я вынужден забрать у вас вашу гостью.
Такого поворота Свет не ожидал. Он был уверен, что сейчас Лапоть начнет осторожное прощупывание «брата Света»: он ли пытался проникнуть в душу предполагаемого убийцы? А если он, то многое ли ему известно о случившемся?
— К чему такая спешка, брат? Ведь сегодня праздник. К тому же я еще не разобрался в волшебных воздействиях на гостью. Не вы ли просили меня определить, способна ли она оказаться второй матерью Ясной?
Буня поморщился:
— Я и в самом деле просил. Но в последние часы обстоятельства изменились. Появились неопровержимые данные, свидетельствующие о том, что некая девица, известная нам с вами под именем Вера, определенно замешана в убийстве академика Барсука.
— Даже так?!
Удивление Свету разыгрывать не потребовалось: оно прозвучало в его последнем восклицании откровенно и очень естественно. Впрочем, ничего удивительного в его удивлении не было. Любой бы удивился, обнаружив, что слова, которые он считал дымовой завесой, оказываются чем-то другим. Во всяком случае, если предполагаемая дымовая завеса и попахивает дымком, то скрывать она нацелена нечто явно другое.
И стоило бы разобраться в том, на что она была нацелена. Поэтому Свет сказал:
— Тогда мы должны пройти с вами в гостевую.
И тут же пожалел, что не одел вместо камзола домашний халат: карманы в халате вполне позволяли скрыть в них пистолет. Но кто мог знать, что разговор состоится вовсе не в кабинете?..
Как бы то ни было, пистолету так и пришлось остаться в ящике стола. А пока они шли к гостевой, Свет успокоился: у Буривоя Смирного наверняка имелся пистолет, и выстрелить в Буню сквозь стекло ему не составляло ни малейшего труда. А уж он, Свет, позаботится, чтобы Буня не смог помешать выстрелу, который намерен произвести в него менее квалифицированный волшебник.
— Сюда могут попасть только мои домочадцы, — сказал Свет и принялся снимать с двери в гостевую охранное заклятье.
Лапоть только кивнул. И Свет понял, что брат Буня все-таки находится в изрядном напряжении — потому и старается не произносить лишних слов.
Когда они ввалились в гостевую, Вера лишь повернула в их сторону голову. Судя по всему, она не считала опекуна министерства безопасности особой, которую желательно встречать стоя.
— Я за вами, сударыня!
— Разумеется, — сказала Вера. — Ведь мне известно, что это вы совершили убийство академика Барсука.
У Буни отвисла челюсть. У Света — тоже. Впрочем, надо отдать должное профессионализму Буни: опекун министерства безопасности овладел собой быстро.
— Не вполне понимаю, что вы, сударыня, имеете в виду, но мне будет любопытно поговорить с вами на эту тему.
— Еще более любопытным для вас будет заткнуть мне рот, — сказала Вера.
Свет, наконец, тоже справился с удивлением. И понял: Вера абсолютно права. Буня и в самом деле пришел именно за нею. Буня и в самом деле считал, что именно она проникла в его душу. Ведь не зря же он с такой ненавистью посмотрел в спину Вере после сегодняшнего богослужения: она действительно сумела это сделать, а Буня понял, что это сделала она! И пока неважно — ни каким образом Вера сумела влезть Буне в душу, ни каким образом Буня понял это. Он, Свет, сумеет разобраться во всем и потом. А сейчас надо не дать Буне возможности увезти Веру с собой.
— Вот видите, брат, как все организовано, — сказал Буня. — Убить ведущего электронщика, а обвинить в этом преступлении опекуна министерства безопасности. Не сомневаюсь, что информацию об убийстве в нее вложили заклятьем. И не сомневаюсь, что убийство было совершено именно тем способом, информацию о котором в нее вложили. — Буня покачал головой. — Неглупая комбинация… Не волнуйтесь, девица! С вашей помощью мы вырвем вас из рук настоящих преступников.
— Неглупая комбинация, — сказал Свет. — Увезти девицу якобы для того, чтобы провести сыск. А на самом деле добиться того, чтобы она никогда никому не сумела рассказать, что произошло в четверницу вечером на регулируемом перекрестке улицы Берегинь и Медведевской.
Буня медленно повернулся к Свету:
— О чем это вы, чародей?
— О том самом, чародей… Ведь именно вы, чародей, воспользовавшись заклинанием на невидимость, проникли в карету академика и убили его ударом Ритуального Ножа. Вы хорошо все продумали. Только не могли предусмотреть, что вас увидит кто-нибудь из волшебников.
Буня фыркнул:
— Если убийство видели вы, почему же вы не рассказали обо всем следователю?! Или, может быть, видела эта… — Он не договорил.
Свет покачал головой:
— Да, вы правы, чародей… Я и в самом деле не видел, как произошло убийство. Это вам хорошо известно: ведь вы проверяли мое алиби и прекрасно знаете, что я в момент убийства находился совсем в другом месте. Вы прекрасно знаете и то, что эта девица тоже не могла быть на месте преступления, — если бы она была способна незаметно для меня уйти из моего дома, я бы оказался плохим работником, а министерство безопасности ввек не стало бы связываться с плохим работником. К тому же, для Кудесника моя гостья — не свидетель, она никто, ничто и звать ее никак… Все-то вы знаете… Не знаете только имени того волшебника, который видел вас садящимся в карету Барсука, а мы вам этого имени не назовем.
