Страсти по Фоме. Книга 1 (СИ) - Осипов Сергей (читать книги онлайн без .txt, .fb2) 📗

Не так громко, как в первый раз, но с еще большей безнадегой. Фомин в испуге сразу открыл глаза, хотя и не мог представить себе что-нибудь хуже, чем покойник. Не знающий покоя покойник?..

Колдун опять держался за голову.

— Что, я опять живой? — невесело пошутил Фомин.

— Да нет!.. — Беркут как-то уж совсем отчаянно махнул рукой. — Вы зомби! Только благодаря этому клину вы и живете. Если его вытащить… ну, в общем, вы в курсе.

Фомин несколько секунд осмысливал сообщение, вернее, диагноз, а колдун жадно закурил, с интересом и опаской щуря глаза на что-то над головой Фомина, на клин, наверное.

— А что с головой-то? — спросил Фомин, опомнившись зачем он, собственно, пришел.

— С башкой-то? — задумчиво переспросил его Беркут. — А что с башкой?

— Так, болит!.. — Фомину захотелось ударить щуплого оракула.

— А-а! — дошло до того. — Нет, только вместе с башкой! — безапелляционно сказал он.

Фомин почувствовал, что устал от всякого целительства вообще и от этого целителя в частности. Голова его болезненно заныла.

— Слушай! — схватил он Беркута за воротник, но стараясь не нервничать из-за боли. — Вот это не башка! Это у тебя, может быть, башка, а у меня голова!

Он встряхнул Беркута, как бы утрясая ту крупицу знания, которую передал, среди общего мозгового мусора, но тот нисколько не испугался. Видно было, что ему не впервой страдать за свой диагноз.

— Ну, вместе с головой! — пожал он плечами: какая, мол, разница! — Здесь ведь, молодой человек, главное то, что вместе, а как это назвать: кумполом или светильником разума, — все равно!

Фомин отпустил его, понимая, что теперь ему действительно все равно, что у него на плечах, лишь бы не болело.

— Конечно, вам вряд ли кто это скажет, — продолжал Беркут, — и вас будут лечить до тех пор, пока вы сможете платить. Но это бесполезно. Три часа, ну максимум полсуток, это все, что можно сделать для вас. Поймите меня, молодой человек, вас вылечить нельзя, вас нет. Здесь, во всяком случае.

— Здесь, это где? — спросил Фомин, не успевая за мыслью целителя. — В кабинете?

— Здесь это здесь, на земле, — грустно сказал Беркут.

— На Земле? — изумленно переспросил Фомин, потрясенный масштабами, в которые его постоянно втискивали, а точнее, выпихивали: планетарные, вселенские.

— Но у меня есть человек, который снимает боль почти на неделю! — воскликнул он.

— Да? — удивился Беркут и покачал головой. — Я бы не рискнул так далеко заходить. А позвольте спросить, кто это?

Фомин показал визитную карточку.

— Не слышал о таком. Ну что ж, отчаянный человек! Или… — Беркут не договорил. — А зачем вы ко мне пришли, если у вас есть такой человек?

— Я страхуюсь, — сказал Фомин. — Вдруг с ним что-нибудь случится и что я тогда буду делать с такой головой? Ее можно будет только разбить.

— А-а!.. Да-а, — согласился Беркут, и вдруг словно выключился, потерял всякий интерес к Фомину, во всяком случае вид у него опять стал сонный.

— Ну что ж, желаю удачи! И не вздумайте давать мне деньги! Не подумайте, что я альтруист, просто не хочу оказаться в радиусе действия вашей дыры.

— Что это за дыра такая, что вы все боитесь?

— Дыра это смерть, молодой человек, — сказал Беркут. — А смерть велено бояться.

— Кем это велено?

— Природой, молодой человек, природой. Космосом! А вы с вашей головой как отрицание ее, это страшно!

— Да идите вы со своими сравнениями! — хлопнул дверью Фомин.

— Дыра, смерть! — продолжал он в коридоре.

— А мне не страшно?.. С такой болью? — обратился он к какой-то старушке с банкой мочи в руках.

— Бог с тобой, сынок! — качнулась та в сторону, оберегая драгоценную жидкость.

«А мне не страшно? — продолжал кричать внутри себя Фомин, выйдя на улицу. — Один хоронит, другой дерьмом кормит! Вот уж действительно болезнь расширяет кругозор!» Он даже справку забыл взять для Ирины, настолько стал необозрим его кругозор.

Что это за дыра такая, тоскливо недоумевал он, что даже колдуны меня боятся? Первый экстрасенс, Феофан, тоже отказался брать деньги, говоря, что ничего особенного не сделал. Отказался и осторожный и ласковый «зацепщик». Тогда он принял это за причуду, за какой-то вариант честности, даже профессионализма. Теперь это его насторожило и растревожило: что, черт возьми, происходит?..

Вот Лев Андреевич денежки брал, не теряя своего обычного сияния! Правда это происходило после того, как Фомин вставал с кушетки с прозрачной и легкой головой.

— А в чем, собственно, дело? — спрашивал он. — Почему она болит?

— Последствие травмы, — отвечал Лев Андреевич.

— И что, так будет всегда?

— Нет, это пройдет. Когда-нибудь это пройдет, — успокаивал Лев Андреевич.

Но его сияющий вид странно диссонировал с тем, что он говорил. Словно анестезиолог получал огромное наслаждение от лечения Фомина и ему было бы трудно расстаться с таким «кейсом». Мура какая лезет в голову, обрывал себя Фомин, но были и другие странности, которые вызывали у него желание развязаться со Львом Андреевичем.

Кабинет его всегда был пуст, никто даже не заглянул туда ни разу и у его дверей не сидели страждущие, хотя, казалось бы, такой специалист, чародей! Да и сам чародей работал как-то странно. Один раз Фомин заскочил в «Мединкор» без звонка, боль только началась, а он был поблизости. Обычно он терпел до последнего и как мог оттягивал визит, сам не зная почему. Кабинет анестезиолога был закрыт, что неудивительно при его совместительстве, удивительным было то, что никто не мог вспомнить, кто это такой, когда Фомин стал расспрашивать, никто, кроме одной регистраторши.

— А-а! — вспомнила она, когда он рассказал ей о необыкновенном сиянии анестезиолога. — Он у нас раз в неделю появляется, да и то не всегда. Какие-то консультации по диагностике, что ли, дает…

Попытки снять боль в отсутствие Льва Андреевича ни к чему не привели. Фомина накачали какими-то препаратами и отправили домой. Наутро он едва дополз до телефона.

— Я же вам сказал, — мягко упрекнул его Лев Андреевич, когда они встретились, — никаких лекарств, тем более наркотиков! Вы же могли убить себя!

Говоря это, он как всегда сиял. Завидная жизнерадостность!

— Вас не было, — буркнул Фомин.

— Надо просто звонить, — напомнил Лев Андреевич.

— Это когда-нибудь кончится?

— Это пройдет, — улыбнулся Лев Андреевич. — Это обязательно пройдет!

— Вместе со мной, наверное, — заметил Фомин.

— Да что вы! Вы абсолютно здоровый человек! Только кое-какие мерцания в голове!

«Ну да, парень-то он неплохой, — вспомнил Фомин приговорку Леши, — только ссытся и глухой!»

— Вы меня успокоили, доктор! — усмехнулся он. — Только в следующий раз я наверное дождусь, пока она сама домерцает!..

После визита к Беркуту он пробовал выяснить еще раз, что же с ним такое, но в той больнице, где он лежал после аварии ему посоветовали обратиться все к тому же Льву Андреевичу. А в каком-то государственном НИИ от Медицинской академии, куда он еще обратился, ему сказали, как отрезали:

— А что вы хотите, молодой человек?! После такой травмы?

— Но мне вообще сказали, что я покойник! Что меня нет!

— Не надо шляться по пивным и экстрасенсам! — посоветовали ему. — Здоровее будете!.. Заведите себе здоровый образ жизни. Душ, гимнастика, не курите, не пейте…

«Ага, и без женщин!.. — понял все остальное Фомин. — Плавали, знаем!» И он запил, неожиданно найдя в этом облегчение…

Не пойду никуда, решил Фомин на этот раз, пусть лопнет на самом деле. В голове то рассыпало шрапнелью, то рубило топором. Он опять попытался максимально расслабиться. Боль откатывалась и снова возвращалась, словно играя.

Раздался звонок в дверь, сбивая расслабление. Все могут идти к черту!.. После двух звонков послышалось звяканье ключа в замке. Ирина. Ирина это хорошо! Правда, вчера, уходя, она шваркнула декоративные распашные дверцы бара так, что бармен записал еще одну статью расхода и бой стаканов, на всякий случай. Кажется. Вспоминать было больно. Он не шелохнулся, предвкушая тот момент, когда она тронет его раскаленную голову, именно на такой случай он и уговорил ее взять ключи.