По гриб жизни (СИ) - Виленский Александр (читать книги бесплатно полностью без регистрации txt) 📗
День тянется словно жевательная резинка, рвётся вечером. Устали мы если не физически, то морально: постоянно ждёшь атаки, разминаешь шею, ищешь затаившихся гадюк. Целых три раза из мешанины зелёного на нас выбегали одиночные волновые крысы, неожиданно и неопасно. Они, как минимум, в этой зоне есть… и как их, разбежавшихся, ловить? Это, конечно, потом, вначале надо найти порталы.
Я как с утра вышел из палатки, так о ней и не вспомнил, блин; оказалось, что палатки — и наши, и свои, тащили в рюкзаках солдаты. Нн-да. Они же тащили и харч.
Интересно, по каким критериям старик выбирал место для ночёвки?
На мой ламерский взгляд, это место ничем не отличается от остальных. На арапа или опыт, что не пропьёшь? Вода, опять же в шаговой доступности; если внимательно слушать, то слышно, как неподалёку журчит ручеёк. С виду он чист, но воду оттуда мы пили только после применения обеззараживающих таблеток.
Глава 81
“Привет, дядь Миш!
У меня всё хорошо, но для вас неприятные новости.”
Сообщение “клановой почты” полилось в мои уши утром, в тот самый благословенный момент, когда я налил себе бодрящего кофею.
“Я тут попросил местных купить мне газет.
Они меня, кроме как на бойню, никуда из палаты выпускать не хотят, чувствую себя узником. Заплатил медсестре десятку солей, она принесла стопку.
Сначала мучил Гугл, тяжко было нам обоим. Потом пришёл переводчик, Карлос — он раньше работал с командой твоего друга, сейчас у них пересменка на время похода. Он помог мне ‘почитать’ газеты, тот генерал нас обманул! Нет! Не обманул, умолчал о многом, официально погибших действительно около сотни, а вот без вести пропавших больше тысячи, и число постоянно растёт!
У них там в Тоурнависте лютый звиздец творится, весь городок в области подавления техники, данные разрознены, проведена частичная эвакуация, ОЧЕНЬ много пропавших без вести. В газетах и по тиви слёзы, призывы о помощи, свидетельства очевидцев.
Я уговорил местных проводить меня до стат-барьера, Карлос помог. Вы же уже не спите? Я повторю эту передачу ещё раз, чтобы наверняка, в обед, после бойни. Если кто-то из наших научился чувствовать нити — дёрните за мою, один раз — ‘да’, два раза — ‘нет’. У меня, кажется, начинает получаться!”
Да, не да, бал-да!
Ещё и кофе остыл(о-0), блин.
Глава 82
“А в Инвире сейчас тихо, там бы поспать…”
Интересно, скольким волновым магам из нашего отряда хоть раз, да приходила в голову эта мысль?
Я пересказал полученные “разведданные” нашим и Димке; ушастый говорит, что он уже слышал что-то подобное от Айрата, наши призадумались. Если власти утаивают информацию от населения для того, чтобы не допустить паники и волнений, это одно; но почему нас, непосредственных участников поисково-карательной экспедиции, держат в неведении? Или же это жёлтая пресса делает гору из кротового холмика?
Ирина кастовала “разговор” на птичек и змей, Валерий фехтовал с Баженом, я медитировал у очередного гладкоствольного дерева. “Бокота” — сказал Косме, сопровождающие метисы понимающе покивали.
Общение я производил шёпотом, дерево росло рядом со стоянкой; да, я стесняюсь любопытной публики. Ману дерево поглощало с удовольствием, минут за двадцать бокота перестала меня чураться, успокоилась; мне бы с одним деревом подольше погонять, неделю-другую, эдак друзяшками бы стали, у-у.
Через час после бойни мы вышли к Шанай-Тимпишке.
Облако пара, ничего не видно, в сельве жара, возле реки баня. Старик объявил привал, впрочем, короткий, пятнадцать минут. Часов нет, определение времени на совести проводника, по звёздам, солнцу, годичным кольцам, остаточному радиационному следу? По распахивающимся порталам, но только в день раз.
— Дру-зья! — декламирует счастливый раста, вытаскивая из текущего кипятка алюминиевую фляжку, — Кто из вас желает отведать вкуснейшего чая, привезённого мною из далёкой, очень холодной России!?
Фляжка привязана верёвкой, внутри, видимо, чайный пакетик? Он ещё пьёт с нарочитым удовольствием, актёр погорелого театра, блин.
— Я хочу! — сказал я.
Ну… чай, чё, чёрный. А он воду с собой принёс или прямо из реки набрал? Поздно сумневаться, пара микро-глотков утекли в пищевод. Переводчица говорит, что к реке мы вышли южнее запланированной точки. Косме обеспокоен малым количеством тварей ола, проводник приказал нам расчехлить оружие; передвижение отряда стало более медленным, более осторожным. От горячего пара слезятся глаза.
– “Эчиферо!” –
старик указывал в сторону далёкой фигуры, что стояла на камне? в клубах водного пара. Тимпишка в этом месте расширялась, деревья расступались прочь, обнажали красную, голую почву… с прибрежной поляны будто бы содрали кожу.
— Шаман, — перевела слова Косме Хия.
Проводник вскинул руки вверх, открытые ладони как знак мирных намерений. Он медленно, вкрадчиво пошёл вперёд, в сторону застывшей на валуне фигуры… напрягшийся было отряд расслабился, заулыбался.
Как он понял, что это шаман? Ничего же не видно, туман как в хамаме.
Крики!! Сзади, испуганные крики, нападение? Разворачиваюсь, рукоять меча сжата в мокрой от пота руке. “Монстры, много”, — сбледнувшая переводчица, крик Косты полон злости, резко поворачиваю голову, старик бежит обратно, в его руке мачете, его преследуют волновые крысы… четыре, пять… да сколько их тут? Фигура шамана неподвижна, невозмутима; словно статуя она возвышается над полем разгорающейся битвы; черт лица не видно, оно то и дело полностью скрывается в клубах взвеси. Переводчица пронзительно кричит, пухлые руки неестественно вскинуты вверх, глаза вылазят из орбит; звуки ударов, справа кто-то ломится сквозь джунгли; слева река.
— Ир, держись сзади! —
кричу нервно вцепившийся в арбалет женщине; у неё нет меча, если крысы прорвутся, ***ть; скинут со спины рюкзак, мимо меня летят болты, одна крыса падает. Вторая перепрыгивает через труп, отшаг, косым ударом справа встречаю тварь в полёте, меч разрубает шею, мертва. Третью принимаю на баклер, колющий удар, отпихиваю падающее на ноги тело. Справа от меня Валерий,
— Что? —
она не мне? А, переводчице. Хия очухалась, пытается отвязать от рюкзака угрюмого арбалет.
— Хия! Хия, режь! Так, вот же, сбоку нож! —
паникующий голос Ирины, крыс всё больше, их трупы как мешки с песком. Можно построить баррикаду, было бы время. Валерий подвижен, (меч)ется вперёд, назад, вправо, я скромно удерживаю позицию; шкаф принимает основной удар, мне хватает фланговых опоследышей. За угрюмым проводник и пара местных, мелькает мачете, у одного копьё? Откуда? Что сзади и сбоку? крики ярости и боли, шорох двигающихся тел, арбалетный болт впился в горло вожаку, тот падает, дёргается в предсмертных конвульсиях, в дупель пьяный брейкдансер.
Бфууб — что-то лаконично бухнуло в арьергарде. Наш участок самый “спокойный”? Краем глаза вижу движение со стороны Косме, вау. Как его, Бажин? ноги бурята покрыты… латами? полированная сталь до пояса, у ремня латы внезапно заканчиваются, край неровный, будто обрезан болгаркой. “Да отвали ты!” Это я не вам, это крысе. Верхняя часть бурята укрыта типовой курткой … не, ещё вижу перчатки? латные перчатки закрывают кисть, уходят под рукава. Бажин на острие клина, шаг за шагом он врубается в ситуацию //зачёркнуто, в крысиный поток, движется в сторону поляны; в его правой руке большой каплевидный щит, левая устало рубит пытающихся прокусить ноги крыс.
В тылу бурята рыжая стерва, пылающим мечом девушка совершает колющие выпады, возвращается в “домик”, за “танка”; по бокам Рост и ушастый, у первого меч, походу, деревянный? У Димки как у Альбины, файерсод, форма чуть другая. Кистень ему не зашёл, да, хха. Монгол, его зазноба и Кристина сзади, стреляют из арбалетов, с правого боку их прикрывает Косте и пара солдат, старик что-то нам кричит, переводчица тупит.
