Особое условие - Вудворт Франциска (читаем книги бесплатно txt) 📗
— Акиф склонен к порывистости, если это касается любимой женщины. — В улыбке Хаялы затаилась едва уловимая горечь.
— И ты совсем не против меня? — спросила я осторожно.
Что-то чай потерял свою прелесть. Да и сладости уже не казались привлекательными, не лезли в горло.
Хаяла поставила едва слышно звякнувшую чашку на блюдце.
— Риналлия, ты станешь великолепной женой. Третья жена — выбор сердца, настоящая любовь. Первую жену обычно берут из знатного рода, чтобы показать уважение своему народу. Я, конечно, надеялась, что акиф сможет полюбить меня. Этого не случилось, но зато мы стали близкими друзьями, я подарила ему сына. И поняла, что дружба между нами для меня важнее других чувств.
Я сейчас завизжу!
Но продолжала молчать и слушать Хаялу.
— Год назад мне казалось, что третьей женой станет воительница по имени Арджана. Хотя в душе не одобряла выбор акифа. Она мне казалась чужой. А ты… вас обоих точно соединили невидимые нити.
Я вспомнила наши татуировки и сжала зубы. Да уж, нити. Не зря тогда колдунья так смотрела на меня, не зря говорила, что тату далось ей очень тяжело. И взяла двойную плату.
— Хаяла, но гарем, как же он? И потом, второй жены теперь нет.
— Я более чем уверена, что акиф теперь не станет смотреть ни на кого, кроме тебя.
Я молча вертела в пальцах пирожное. Небольшое, покрытое сверху тонким слоем твердой глазури цвета сливок. А внутри таился нежнейший крем с привкусом лесных орехов. Только есть его не хотелось. Я слушала Хаялу, ее радостную и вроде логичную речь, а сама… жалела первую жену.
Она смирилась. Она нашла выход и стала акифу другом, советником и матерью первенца. Неплохо, если учесть, что ее воспитывали с детства с мыслью, что у мужчины может быть несколько жен.
— Знаешь, — проговорила я с некоторым усилием, — ты права. И я смогу спокойно заниматься парфюмом. Первым личный аромат сделаю тебе.
Я говорила какие-то правильные слова, видела, что Хаяла успокаивается, а внутри все жгло. Ведь без Зейда тут явно не обошлось.
Трус! Сам удрал, а первой жене велел поговорить со мной. Что, решил, одна женщина всегда поймет другую женщину? Ну-ну, а я думала — он умный.
В конце концов успокоенная Хаяла предложила мне прогуляться по женской части дворца.
— А здесь готовят твою спальню.
С этими словами она ввела меня в апартаменты, при виде которых захватило дух.
Даже в моем доме не было такой роскоши. Белоснежные стены с тончайшей золотой росписью, окно такое огромное, что через него можно увидеть весь сад женской части дворца.
— Я буду жить здесь? — уточнила почему-то шепотом у Хаялы.
— Это самое красивое место во дворце. Мои покои в северной части, я не люблю по утрам много солнца. А здесь оно будет освещать все комнаты. Жаль, придется немного подождать, ведь ваш брак оказался сюрпризом для всех.
— Это точно, — кивнула я. — Абсолютно для всех. И долго ждать?
— К вечеру все будет готово. И ты сможешь принять акифа в новых покоях.
Про этого нарра я думала очень много и очень ярко. Если бы Хаяла узнала о моих мыслях, то вполне могла упасть в обморок. Вряд ли при ней кто-нибудь называл правителя Игенборга «свинячьим рылом» и «отлюбленным наррами поганцем».
В новых покоях его встречать, видите ли! Я подошла к окну и уставилась на сад. Как можно просто сидеть и ждать? Я помнила, как по утрам просыпалась в каюте Рейна, и если его там не было, то неслась на палубу. И с хохотом повисала у него на шее.
А дома? Другие расы могут сколько угодно называть нас гордыми, заносчивыми или холодными. Просто они не видели, как одна эльфийка ранним утром добирается до водопадов и ныряет туда. Прямо в платье. Или как она же галопом несется через поля, чтобы ощутить бешеную скачку и свободу.
Неужели акиф думает, что я сумею прижиться здесь?
Эльфы не могут жить в плену. Ни одна эльфийка не стала наложницей или пленницей. А если и становилась, то очень ненадолго. Удерживаемые насильно, мы постепенно увядаем и исчезаем. Пусть на это уходит не один день, но итог всегда одинаковый.
— Очень красиво, — улыбнулась я Хаяле. — Могу я пройтись по саду?
— Ты можешь здесь делать что хочешь. Извини, теперь мне надо заняться девушками. Некоторые из них думают, что выделяются на фоне остальных.
Еще и гарем. Я выдавила улыбку и поспешила уйти в сад. То ли Хаяла специально запретила остальным появляться там, давая мне время привыкнуть, то ли еще что-то, но по белоснежным дорожкам я гуляла в гордом одиночестве. Только Рорк летал надо мной где-то в синей вышине.
А потом из-за поворота показался… Зейд.
Акиф, нарры его дери!
Я так и вмерзла в песок, увидев его. Загар Зейда казался еще сильнее на фоне светлых штанов и длинной туники. При виде его внутри что-то оборвалось с тупой болью, и я попятилась.
— Рин, душа моя, что такое?
— Что такое? — тихо переспросила я. — Что такое? Серьезно?
Улыбка с лица Зейда исчезла, точно ее ветер сдул.
— Тебя кто-то обидел? — в голосе завибрировала ярость.
— Да, — горько ответила я. — Меня обидел правитель одной сильной, пусть и небольшой страны. Он пренебрег моими интересами, моими желаниями и запер в своем дворце. С сотнями женщин, которым дарит ласку.
Теперь на лицо Зейда точно набежала туча, хотя небо было синим-синим.
— Для правителя остальные женщины больше не имеют значения, Рин. Только одна женщина в его сердце и душе. Их соединил не только брак, но сама судьба.
Он подошел так близко, что сердце забилось как бешеное. Запах розового перца, корицы и мужчины коснулся меня, окутал мягко, но властно. Как и руки Зейда, что легли мне на плечи, слегка сжали.
— У тебя есть жена, — сообщила я, отгоняя воспоминания о проведенной вместе ночи, о его ласках. Они до сих пор ощущались на коже.
— И это ты.
— И Хаяла.
— Она — мой друг и хороший советник. Рин, ты — мое сердце.
Его руки скользнули вниз по моим плечам. Обожгли прикосновением сквозь тонкую ткань. И взгляд обжег.
Как же больно!
— Сердце не запирают в клетку, — сообщила я, глядя прямо в янтарные глаза.
— Женщина, к твоим услугам весь Игенборг. И ты его называешь клеткой?!
Да уж, вот и поговорили. Зейд дернул меня к себе так, что я буквально упала ему на грудь. Уперлась ладонями, ощутила, как стучит его сердце. Мое тоже хотело выпрыгнуть на волю.
— Ты не захотел узнать о нравах моего народа, а сам навязал свои.
— Любовь не навязывают, Рин! Только не ври, что не можешь ответить на мои чувства. Твои прикосновения не лгут, как и взгляд!
Его лицо сейчас находилось так близко, что мне достаточно было приподняться на цыпочках, чтобы прикоснуться губами к его губам. Янтарный взгляд плавился, захватывал меня в плен, уговаривал сдаться. Всего лишь признать, что да — люблю. И согласиться навсегда остаться в Игенборге.
Стать третьей женой…
Видеть тех, с кем когда-то Зейд делил постель…
Смотреть в глаза Хаяле…
И понимать, что ты отныне не гордая эльфийка, а всего лишь третья жена акифа Игенборга.
— Отпусти меня, — попросила тихо.
Молчание Зейда растянулось на вечность, пока он жадно разглядывал мое лицо. А потом выдохнул:
— Не могу.
— Тогда не смей прикасаться больше! — выдохнула я, резко отталкивая его. Зейд отступил назад, в глазах потемнело, янтарь превратился в грозу.
— Я не собираюсь терять тебя! — рыкнул он.
— А я не собираюсь жить среди твоего гарема! — Я рычать тоже умела, еще и громче некоторых. Особенно когда так больно внутри.
— Он ничего не значит для меня, Рин! Ты можешь услышать?!
— А комнаты на женской части ты отвел для меня рядом с твоими фаворитками? — продолжала я все громче. — Или рядом с Хаялой? Замире ты тоже говорил, что гарем ничего не значит для тебя? Хотя о чем это я! Для вас это норма. А я не хочу, я не могу делить своего мужчину с другими! Это какое-то… многопользование получается!
Оскорбить правителя грозного Игенборга? Люблю, умею, практикую. Я на миг даже испугалась его взгляда, таким он стал бешеным. Видать, не часто его эльфийки из себя выводили. Но Зейд сдержался, лишь ноздри раздулись, когда он с шумом вдохнул сладкий воздух сада.
