Встретимся в Силуране! - Голотвина Ольга (список книг TXT) 📗
Пронизавший гору коридор делал все новые повороты. Арлина была возбуждена, но страха не чувствовала — скорее, предвкушала странное блаженство, которое охватывает душу и тело после каждого лихого приключения. Керумик прав: Мир Людей такого дивного ощущения дать не может!
Внезапно Волчица остановилась, поймав себя на том, что совсем не вспоминает об Аранше. Как-то вылетело из головы, из-за чего она тащится с куском глины в это опасное место. И даже без оружия: Эрвар припомнил, что покойный высокородный идиот, когда статую в пещеру поволок, меч у входа оставил...
Про Араншу она, выходит, и не думает... так ради чего этот риск?
И ослепительным, ярким открытием пришел ответ: да просто ради риска!
В том-то и коварство Подгорного Мира, что за самые опасные передряги он награждает ни с чем не сравнимой радостью.
Радостью, которая заставляет забыть обо всем, что было и что будет.
Да что за отрава такая разлита в здешнем воздухе? Как же Арлине будет этого не хватать, когда она вернется в Мир Людей!
При мысли о возвращении тоскливо заныло сердце. Арлина сжала зубы и попыталась думать о близнятах. «Хорошие мои, маленькие мои...» — шептала вслух женщина, но слова растворялись в тумане, уплывали со светящимися полосами. Руки еще помнили мягкую, теплую тяжесть родного тельца, но лица малышей никак не вставали перед взором Арлины.
Детеныши. Всего-навсего детеныши.
Чем же может прельстить ее Мир Людей? Что она там оставила такого, без чего и жить нельзя?
И вдруг женщина чуть не выронила глиняную фигурку, потому что хитрая память показала ей того, кто уже три года был смыслом и сутью ее жизни. Того, кого она не забудет в Бездне и за Бездной.
Красивое, веселое лицо с белозубой улыбкой, с насмешливыми карими глазами, с ямочкой на твердом подбородке. Вокруг этого, лучшего в мире лица каштановым ореолом растрепались волосы.
Ралидж! Он же сейчас идет прямо к смерти!
Но ведь она, Арлина, для того и живет на свете, чтобы у любимого все было хорошо...
Она забыла лица детей? Как глупо! Ведь они так похожи на отца!
И пусть Подгорный Мир не дразнит сладкими приманками. Арлине некогда. Ей мужа спасать надо.
Может, потом ей будет плохо... может, она будет тосковать по тому, что оставит здесь... Но это касается только ее, а значит — это чепуха, не стоящая внимания. В этом мире и во всех иных мирах нет ничего важнее, чем жизнь и счастье Ралиджа!
Но Ралидж не простит, если она бросит здесь Араншу. Значит, наемницу надо выручать — тоже ради любимого.
А Керумик — дурак. Как он мог подумать...
Арлина — женщина одной страсти, одного чувства — дерзко усмехнулась и пошла вперед по увитому туманными струями коридору.
Из провала тянуло холодом. Туман над ним был плотным, серым и каким-то колючим.
Арлина поежилась, подошла к самому краю обрыва, поставила там свою глиняную игрушку, отошла на несколько шагов и села на камень. Весь ее дерзкий задор исчез в этом недобром месте, Арлина почувствовала себя маленькой девочкой, которая провинилась и ждет наказания.
Нельзя поддаваться нелепому страху! Зачем она сюда пришла?.. Ах да... притворяшка... милый, славный зверек, не злой, не кусачий...
Арлина постаралась сосредоточиться на смешном существе, которое спасается от хищников тем, что меняет свою внешность. Но что-то мешало женщине, путало ее мысли. Словно кто-то большой и сильный встал рядом, пальцем приподнял подбородок, властно заглянул в глаза: «Кто ты? Имеешь ли ты право быть здесь?»
Не отвлекаться! Притворяшка... что он ест? Насекомых... птичьи яйца... Что он любит? Он любит... любит валяться на солнышке...
А в голову упорно лезут неуместные воспоминания, не имеющие никакого отношения к скрытому в тумане куску желтой глины.
Вот она, Арлина, стоит на крепостной стене Найлигрима и поет беззвучную песню — на низких нотах, какие не может уловить человеческое ухо. И сражающиеся внизу воины, застигнутые «песней-невидимкой», бросают мечи и в ужасе разбегаются куда глаза глядят...
А вот Арлина простирает руки с уступа скалы — и дремавший вулкан просыпается, раздирает горный хребет и заливает окрестности клокочущей лавой...
Почему эти мысли так не вовремя к ней прицепились? Или... или нечто могущественное копается в ее душе?
Нет, она не даст себя сбить! Притворяшка... он еще маленький... совсем детеныш... он еще подрастет...
А память словно огнем обожгло — Волчица вновь увидела то, чему ужаснулась недавно в Найлигриме: темный, заросший паутиной зал; странные существа с птичьими и звериными головами; Ралидж, силой поставленный на колени... и взметнувшийся над ним топор!
Ах, ее запугивать вздумали? Ну уж нет! Этого кошмара не было и не будет никогда, Арлина об этом позаботится!.. Итак зверек... ласковый, доверчивый, его легко приручить...
А перед глазами встает и вовсе уж невыносимая сцена: лесная речка, ивы, склонившиеся к потоку... а у берега, по пояс в воде, Ралидж целует какую-то голую нахалку.
Ну и бред! Вот уж такого точно быть не может! Тем более что девка ничего собой не представляет: мелкая, тощая, с коротко стриженными темными патлами... Страшок недокормленный! Да Сокол на такую и взглянуть-то побрезгует! И этой ерундой ее отвлечь хотят? Не выйдет! Притворяшка... ленивый, соня... ах да, ничем от него не воняет... а то как бы Хозяин от такого подарочка не отказался...
Возле провала что-то завозилось. Арлина вздрогнула от неожиданности, тихо ахнула, просияла и нырнула в густой туман.
На краю пропасти, с идиотским видом заглядывая в провал, сидело толстенькое коротколапое существо. Осторожно, чтобы не испугать зверька, Арлина подошла ближе и подхватила на руки желто-серое теплое тельце. Притворяшка не стал отбиваться и визжать, он повис на руках у женщины так привычно и доверчиво, что Арлина чуть не расплакалась от умиления.
Но тут же она оцепенела, прижала зверька к груди. Сквозь туман донеслись легкие постукивающие шаги. Ни рева, ни рычания, ни лязга оружия... всего лишь шаги... но душа Арлины содрогнулась. Не выпуская притворяшку, Волчица растянулась на полу. Ах, как здесь неудобно прятаться! И провал рядом... Одна надежда — на туман.
Звереныш, спасибо ему, не расшумелся. Да он и вовсе не испугался! Тычется широкой мордочкой Арлине в плечо, дурачок ласковый...
А туман, как назло, становится все прозрачнее, оседает вниз, жмется к самому полу...
Мимо Арлины, словно паря над туманом, медленно прошла невысокая обнаженная женщина. Ее светлые волосы рассыпались по плечам. Что-то странное было в этих волосах... ах да, не шевелятся, когда женщина идет. Словно пряди приклеены к телу...
Почему от этой хрупкой красавицы веет такой неодолимой, смертной жутью? Арлина, хоть выше и явно сильнее незнакомки, вжалась в пол, когда мимо прошли изящные босые ножки...
Босые? Но почему же они не шлепают по камню, а постукивают, словно каблучки?
В юном лице с тонкими чертами — неподвижность мраморной маски. Почему так страшно смотреть на это прекрасное лицо? Арлина охотно отвела бы взгляд, но боится повернуть голову, боится даже прикрыть веки...
И притворяшка перестал возиться, замер. Тоже что-то почувствовал, звереныш беззащитный...
Женщина прошла, не замедлив шага. Арлина облегченно вздохнула. Волчица не могла объяснить, что ее так испугало, но готова была поклясться — мимо прошествовала смерть.
Остановившись на склоне горы и прижимая к себе задремавшего притворяшку, Арлина огляделась.
Керумика не видно. Зато Эрвара видно издали: громадное черное тело растянулось в ложбинке меж холмов. Спит, морда клыкастая! Надо его немедленно разбудить и похвастаться своими подвигами!
Спускаясь в ложбинку, Арлина размышляла: почему симпатяга-детеныш так тихо себя ведет? И спит, как игрушка глиняная, даже не посапывает. Не потому ли, что возле провала она забыла подумать о том, какие звуки должен издавать притворяшка?..
