Женька и миллион забот (СИ) - Ворошилова Лариса Александровна (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Не переставая дурить голову, Екатерина за пару минут проверила все, вплоть до косы, старательно перебрала волосы, досмотрела даже котенка, заглянув киске под хвост. От чего Любаша покраснела, как помидор. И все это время бойкая бабенка ни на секунду не умолкала, продолжая молоть языком.
— А я гляжу, классно ты пристроилась! — она лихо подмигнула растерявшейся не на шутку Любочке, и по-свойски толкнув ее в бок. — Твой-то — вон какой! — она руками изобразила слона средних габаритов: в комнату бы точно не вошел.
И вновь Любаша зарделась:
— Да не муж он мне. Я с ним только вот часа как полтора познакомилась. Мужа свекровь увезла…
Екатерина вытаращилась, всплеснула руками и едва не контузила своим:
— Ой, же мне! Везет тебе, подруга! Да кабы мне такого-то! — она помогла Любаше оправить платье, а затем предложила чисто по-женски: — Слухай-ка, я такие истории страсть как люблю! Расскажи а! Ну, расскажи! — и с этими словами, выпихнув Любашу из пустого помещения, поволокла ее куда-то дальше, по коридору в свою комнату, расположенную на половине прислуги. Котенок все это время вел себя на удивление тихо и смирно, только таращился по сторонам золотисто-медовыми глазюками.
Вторым сквозь створ ворот прошел невысокий парень, с ним никаких эксцессов не произошло. И уж в последнюю очередь — здоровяк, прихватив пустую корзинку. Вот тут возник инцидент, объяснения которому Борис сразу даже и найти-то не сумел. Пачо-террорист, рвавшийся перегрызть глотку любому, кто переступал границу вверенной ему территории, вдруг замолк, потом завилял хвостом и…
— Собачка! — здоровяк прямо в проеме ворот рухнул на колени, и Пачо, словно всю жизнь только этого и ждал, ринулся к нему… Борис вскинул пистолет, Андрей предупреждающе вскрикнул… Пачо попал прямиком в медвежьи объятия верзилы, и, скуля от переизбытка счастья, принялся облизывать лицо незнакомца. Здоровяк мял и теребил огромного пса, чесал пузо, шептал на ухо какие-то нежности и ласковости: одним словом — полная идиллия. Создавалось такое впечатление, будто встретились два старых друга… закадычных.
Борис, тихо офигевая от такой картины, озадаченно крякнул, убрал «Гюрзу» в кобуру и только теперь ощутил холодную испарину на лбу. Если сегодня еще намечаются сюрпризы, то лучше бы им быть приятными. А то уже явный перебор.
Здоровяка с трудом оторвали от «собачки», Пачо с огромными усилиями стали втроем оттаскивать от внезапного объекта неожиданной любви. Пес не давался. Пес не желал уходить. Пес упирался всеми четырьмя, кряхтел, но с места не трогался. Но стоило только верзиле ласково проворковать:
— Иди на место, красавец! — и Пачо послушно, словно вышколенный ребенок без разговоров, направился в будку, бросая на охранников такие живописно-укоризненные взгляды, от которых хотелось пойти и удавиться. Теперь уже офигел не один Борис, а все, кто стал невольным свидетелем этого чуда, включая и Петровича, который как раз в этот самый момент появился из-за дома, ведя на коротком поводке Тунгуса.
Собако-волк ломанулся навстречу верзиле, приветственно виляя хвостом (чего сроду не случалось).
— Собачка! — верзила призывно раскинул руки, вновь приготовившись бухнуться на колени.
Но второй раз лобызаться парню не дали, а довольно грубо запихали в дом и заперли от греха подальше входную дверь, чтобы вдруг не побежал обратно. Затем каждого досмотрели отдельно — ни документов, ни другого какого оружия, ни, тем более, взрывчатки. С парнем, что назвался Сергеем Филипенко, особых хлопот не возникло. А вот верзила, по кличке Щека, все нудил: где Любаша, да куда киску подевали. О киске беспокоился в особенности. Борис, досматривавший его лично, ошизел от такого расклада окончательно и бесповоротно. Он даже не знал, что думать: то ли у парня не все дома, то ли придуривается. Но уж если придуривается, то больно ловко и артистично — не подкопаешься.
Когда досмотр был закончен, а Екатерина, охая и ахая, выведала у Любаши все подробности нехитрого приключения, всех троих препроводили в специальную комнату в подвале. Путь лежал мимо биллиардной, и в открытый дверной проем Фил углядел Геннадия Хлопкова, младшего конявинского менеджера, известного ему по фотографии. В первую секунду Сереге резко подурнело. Во вторую, слегка пораскинув мозгами, он сообразил, что паниковать пока рано, надо дождаться результатов «собеседования», а что собеседование будет долгим, он не сомневался, потому как и их история не так уж коротка.
Комната оказалась совершенно пустой, за исключением двух диванов, стоявших у противоположных стен. Щеку, Фила и Любашу посадили на один. Борис с Андреем и Егором — на противоположном.
— Итак, сразу предупреждаю, у нас оружие, и мы не побоимся его применить, если понадобится, — Борис был совершенно откровенен, хотя и здоровяк с его собачьими обниманиями, и его явная подруга с котенком на руках вызывали симпатию. А вот Сергей Филипенко, казался человеком не таким простым. — В этой комнате натыкано много камер, оператор за пультом ведет запись всего нашего разговора, и если с нами что-то случится, то живыми вам отсюда не выйти.
Фил скупо кивнул. Щека потер щеку. Женщина недоуменно глянула в сторону Бориса, потом на его пистолет в руке и, виновато улыбнувшись, поплотней прижала котенка к груди, словно собиралась защищать его от пуль.
— Рассказывайте по порядку, времени у нас много. Обстоятельно и обо всем.
Эту трудную миссию Фил взвалил на свои плечи, Щеке не доверил: кому-то, может, медведь на ухо наступил, а этому мордовороту — на язык. Обычно из него клещами слова не вытянешь. А если и вытянешь, то что-нибудь невразумительное. Это только в машине вдруг он, резко прибавив в мозгах, принялся заводить умные разговоры.
Поэтому Фил не торопясь и обстоятельно рассказал обо всем: о договоре с Конявиным, об обещанных деньгах, об улике, которую они должны были подкинуть на место преступления, о слухах, что ходили между конявинскими людьми про подкупленных журналистов и милиции… рассказал даже о Любаше, о ее муже и о том, как ее по приезде попытались изъять у вздорной семейки. Отсюда и безобразная сцена. Отсюда и синяк у Фила под глазом — не успел вовремя пистолет вытащить. Одним словом: поведал все, как на духу. Впрочем, он с самого начала не собирался ничего скрывать — себе дороже.
Он только боялся, что люди Костика Штуки посчитают все это дешевой шуткой. Однако ничего смешного охранники в такой ситуации не нашли, более того: показалась она им весьма неприятной и угрожающей. Борис внимательно оглядел «улики» в запаянном пакетике. А потом дверь открылась, и в комнату вошли двое: седовласый мужчина лет этак пятидесяти пяти в прекрасном сером костюме, явно сшитом на заказ, и молодой парень в камуфляже с мягким, но пронизывающим прищуром, стянутыми в ниточку губами и холодным выражением на скуластом лице. Вот тогда-то и начался настоящий допрос. Стоя рядом с диваном и непринужденно опираясь на спинку, седовласый принялся задавать вопросы. И Филу сразу стало ясно, что впервые в жизни ему довелось столкнуться с настоящим профессионалом.
***
Еще много лет назад, когда только-только пошли первые деньги, и многие из друзей Штуки, понакупив себе вилл и дач на Канарах, быстренько стали спускать халявные бабки в кабаках да казино, Костик, на удивление всем, деньги пустил в оборот, беспрерывно расширяя производство. Обнищавшие, разоренные заводы и предприятия, словно сами сыпались к нему в руки, он скупал их по смехотворной цене, кого надо подмазав, кого надо припугнув.
Дело разворачивалось на удивление бойко, и в смутный период, когда большинство граждан страны остались с пустыми карманами и разбитыми надеждами, Костик вдруг оказался обладателем немалого состояния (+ несколько заводов, + две фабрики по пошиву всякой разной одежды, + три рынка, + сеть магазинов, + банк со множеством филиалов по всей стране…), которым требовалось управляться споро и с умом. Как один человек способен управиться со всем этим хозяйством? Так же, как некогда Генри Форд управлял автомобильной империей.
