Зеленоглазая гадюка едет в Хогвартс - Лу Психея (читать книги без TXT) 📗
Живая.
Северус понял, что орать не будет. И вообще, кажется, не может сердиться на нее. Дамблдор посмотрел на него поверх очков, улыбнулся лукаво, и продолжил свою речь:
– …Тем не менее, Гарриет, даже если ты только отсрочила его возвращение, это все равно великое дело. Если появление Волдеморта будет отсрочено снова и снова, в конце концов, он, возможно, никогда не вернется.
Она кивнула, продолжая сверлить старика глазами:
– Я поняла, сэр. Скажите мне еще кое-что. Зачем он вообще пытался убить меня – тогда, одиннадцать лет назад? Моя мать – понимаю, она маглорожденная, но почему я?
– Увы, я не могу ответить на этот вопрос. Не сегодня. Не сейчас. Выбрось это из головы, Гарриет. Когда ты станешь старше, когда ты будешь готова, то узнаешь.
Она прищурилась, глядя на Дамблдора. У Северуса возникло нелепое чувство, будто девчонка пытается его легилиментить. Наконец она отвела взгляд, словно смирившись, что директор все равно ничего не скажет. Потом снова уставилась на него, и нагло потребовала (другим словом этот тон нельзя было назвать):
– А про огонь расскажете? Почему Квиррелл не мог меня коснуться?
– Твоя мать погибла, спасая тебя, – вздохнул Дамблдор. – Если есть что-то, недоступное пониманию Волдеморта, то это любовь. Такая сильная любовь, как любовь твоей матери к тебе, оставляет свою печать. Тот, кого любят так глубоко, даже если любящий погибает, навеки получает охрану. Она в тебе самой, в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный злобы, жадности и страстей, разделивший душу с Волдемортом, не мог коснуться тебя. Для него невыносимо прикоснуться к той, кто отмечен чудом любви и самопожертвования…
Непочтительный смешок прервал выспренную речь:
– Что это за материнская любовь, профессор Дамблдор, от которой у меня самой остаются ожоги? Вы говорите, это охрана. Защита. Да, от Квиррелла этот огонь меня защитил. Но ведь я сама пострадала. Может, вы скажете правду?
«А ведь я предупреждал, старый ты маразматик, что она чувствует, когда ей лгут!» – громко, с удовольствием подумал Северус, нарочно позволяя этой мысли просочиться через окклюментивный щит.
Директор чуть нахмурил густые седые брови и сказал решительно:
– Это результат магии твоей матери, Гарриет. Больше тебе пока знать не следует.
Он встал, показывая, что тема закрыта, и заговорил о другом:
– Ты была без сознания почти неделю. Сегодня все школьники уезжают их Хогвартса. Твои родственники-маглы уже предупреждены, они будут ждать тебя на вокзале Кингз-Кросс. Поторопись, Гарриет, сейчас тебя навестят твои друзья – они наверняка толпятся под дверью… Тебе еще надо собрать вещи, а через час вы поедете на станцию. Вечером ты уже будешь дома.
Поттер заморгала, бледное лицо стало растерянным, почти жалким:
– А… это обязательно? Я думала, можно остаться, как на Рождество…
– Да, Гарриет, обязательно, – сказал директор твердо.
«(нецензурно)!» – подумал Северус громко. Он уже успел разругаться с Дамблдором из-за этого, но директор твердо стоял на своем – девчонка должна обязательно, как только придет в себя, отправляться к этим маглам. Пропустит поезд – директор сказал, что сам с ней аппарирует, едва очнется. Почему ребенок не может остаться в школе на лето… непостижимо. «Старый ты садист!» – снова отчетливо подумал Снейп.
– Гм-м, Гарриет, – Дамблдору, видимо, надоело терпеть мысленные оскорбления от своего подчиненного. – Тут к тебе пришли. Не твои друзья, но человек, которому ты, кажется, небезразлична, – ехидная ухмылочка. – Северус, поговори с девочкой. Можешь высказать ей все, что думаешь.
Поттер вскинула глаза, завертела головой – с высоты ее роста, да еще полулежа, она никак не могла его увидеть. Северус сделал шаг вперед, мрачно взглянул на девчонку. Директор снова улыбнулся, выбрал из пакета на прикроватной тумбочке драже Берти Боттс, сунул в рот, скривился и пробормотал:
– Ушная сера, как мне не везет… Что ж, Гарриет, Северус, желаю вам найти общий язык.
И ушел, старый маразматик. Поттер смотрела на Снейпа не мигая, растерянно улыбалась, комкая край простыни. Она выглядела такой непохожей на себя, что Северус забыл все слова – и оскорбления, и даже правильные, разумные, логичные слова, которые сказать нужно было обязательно.
Он опустился в кресло рядом с кроватью, устало взглянул на девчонку.
– Спрашивайте, Поттер. Директор наверняка ничего не рассказал, а вас ведь просто распирает. – Не требовалось легилименции, чтобы это понять.
– Что насчет огня? – Она моментально пришла в себя. (Да и Снейпу стало легче – знакомая, нахально-сосредоточенная Поттер куда слабее действовала на его нервную систему, чем смущенная и доверчивая).
– Этого я действительно не могу сказать, – с сожалением ответил он.
– Тогда другой вопрос. Что это за защита для философского камня, которую прошли три… то есть, четыре первокурсника? – Поттер, как обычно, брала быка за рога. – Мне показалось, что директор нарочно подталкивал нас на это. И сейчас он тоже был доволен.
Действительно, узнав о деталях происшествия, Дамблдор был доволен, что за философским камнем полезли Поттер и Лонгботтом. Почему Поттер – понятно, но при чем этот лопух-недогриффиндорец? Северус не сразу догадался, что мальчик является для старого интригана запасным вариантом. В конце концов, он тоже родился в конце июля, и как знать…
Он встряхнулся и заставил себя ответить на вопрос. Зная способности Поттер – это должна быть правда. Почти правда, не вся правда – но не ложь.
– Да потому, глупая вы девочка, что целью этой защиты было не остановить похитителя, а задержать! Директор установил Сигнальные чары на люке, который был под кербером, то есть – на первом этапе пути. К тому моменту, как он добрался бы до комнаты с Еиналеж, его бы уже ждал наряд авроров. Поэтому, как только вы с Уизли откинули крышку люка… Поттер, закройте рот, я и это знаю… Дамблдор понял, что пора возвращаться из Министерства. Что ловушка захлопнулась…
– Раз Квиррелл аппарировал, значит, чары не сработали, – перебила его Поттер. – Кстати, я хотела спросить – как он это сделал? Ведь даже в «Истории Хогвартса» написано, что нельзя…
Снейп поморщился:
– Недоработка директора. Видимо, ему помог дух Волдеморта. В свое время Лорд был настолько силен, что аппарировать в антиаппарационной зоне – для него это был пустяк.
– Я не могу понять, – выпалила Поттер, – как директор не догадался, что под тюрбаном Квиррелла прячется Волдеморт. И вы! Вы же… умный.
Последнее слово прозвучало с почти оскорбительным сомнением, с подразумевающимся вопросительным знаком. Северус вскипел:
– Неужели вы думаете, мы не догадались?! И Дамблдор, и я знали. Остальные не догадывались лишь потому, что не имели дела с Лордом…
– А вы имели?
«Не собираюсь отвечать. Ей рано это знать… да что я говорю. В каком бы возрасте она это не узнала, она меня не простит. Так что чем позже, тем лучше».
– Да, я видел его и общался с ним. – Снейп постарался быстрее вернуться к прежней теме. – Мы не хотели убивать Квиррелла, хотя это было просто. Вы ведь понимаете, что при смерти носителя дух ускользает? А так был шанс спасти человека. Поэтому защитные чары на философском камне были такими простыми, это постановил директор. Он хотел поймать его на месте преступления, задержать, а не убить.
Поттер закусила губу:
– Так у него был шанс выжить?
– Нет, – спохватился Северус. Надо было пояснить, иначе девочка живьем себя съест, обвиняя в убийстве. – Вас интересует, почему мы не помогли ему, если была такая возможность?
– Д-да…
– Понимаете, Поттер, Квиррелл должен был сам попросить о помощи. Он заключил магический контракт с Лордом, пустив его в свое тело – сам, по своей доброй воле. Точно также он должен был сам прийти и сказать: у меня проблема, Темный Лорд в затылке!
Поттер не засмеялась, но слабая тень улыбки пробежала по лицу. Она спросила, запинаясь:
– Если бы он сделал это сам, его можно было бы спасти?
