Попытка говорить 2. Дорога человека - Нейтак Анатолий Михайлович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
"Сравнения понятны и уместны. Меня тревожит другое: ведь эти сравнения тоже встают между сознанием и миром, делают толще скорлупу ума…"
"И вновь скажу: не стоит беспокойства. Скорлупа становится толще, но она же и разбухает, делаясь податливей. Как это называется на твоём языке: коан? Да. И ещё старая, почти универсальная в твоём представлении формула: "Подобное – подобным". Кто твёрдо встал на путь пробуждения, тот проснётся, даже если во сне его сковывают тысячи тысяч стальных цепей".
Беседовать с Отринувшим оказалось сколь странно, столь же и познавательно. Ламуос ювелирной точностью вывело меня на сознание, подобное моему и наделённое зачатками умений, сходных с искусством друидов. В Отринувшем, если посмотреть под определённым углом, я без усилий мог увидеть аналог самого себя – того себя, который торил свой путь к сердцу великой тундры, знать не зная, что вскоре его судьбу радикально изменит встреча с изголодавшейся по эшивампиршей…
Впрочем, имелись и серьёзные отличия. Например, Отринувший являлся чистой воды одиночкой. Ни к какому ордену он даже формально не принадлежал (любая формальная принадлежность в его понимании являлась разновидностью тех самых оков, которые он жаждал сбросить – и не сказать, чтобы такой подход казался мне ошибочным…). Он торил собственный путь как свободный мистик, как жаждущий духовного освобождения аскет.
Сложность тут заключалась в том, что существа его вида были отлично приспособлены к аскетизму и фактически не нуждались ни в чём, будучи лишены косной плоти. Как Ищущие, Нарекающие, Зодчие, Углубляющие и все прочие, составляющие население окольцованной планеты, Отринувший принадлежал сонму духов. Моя нынешняя оболочка, состоящая из эктоплазмы и весящая аж десятки граммов, в сопоставлении с бледной тенью, которую отбрасывал на материальный мир мой собеседник, показалась бы тяжким слитком металла в сравнении с облачком пара. Отринувший существовал, поскольку мыслил – и зримым проявлением его мыслительных процессов было бледное сияние: потоки фотонов теплового, микроволнового, а изредка и видимого спектра. Таким образом, его вполне можно было увидеть: колеблемую незримыми ветрами сомнений, то расширяющуюся до нескольких метров высоты, то во много раз сжимающуюся тонкую не то колонну, не то шнур… не то крошечный холодный протуберанец.
Впрочем, довольно о нём. Если в деталях живописать всё, что относится к моей истории лишь косвенно, на рассказ уйдут – без преувеличения – годы.
Когда я, сочтя, что настал подходящий момент, задал Отринувшему вопрос о Неклюде, собеседник отослал меня к Нарекающим. Закруглив диалог, я отправил фокус своего внимания в короткое путешествие до Пика Схождений и вошёл в контакт с первым подвернувшимся Нарекающим. Которому, представившись, задал всё тот же занимающий меня вопрос.
Не знаю, как бы я справлялся в своих поисках без ламуо. Хотя в последнее время я очень заметно подтянул познания в части ментальных дисциплин, возможно, даже вышел на уровень Айса, уступая ему только в специфическом опыте, – просто не представляю, как на моём месте обошёлся бы чистый менталист. Полагаю не без оснований, на одно только изучение мыслеречи, используемой духами этого обледенелого мира и очень мало схожей с людской, маг классической школы потратил бы примерно столько же времени, сколько нужно на изучение обычной речи. То есть долгие недели. И лишь потом смог бы задавать вопросы, надеясь, что его поймут.
Я, по счастью, этап изучения чужой речи мог пропустить. И мог быть уверенным, что когда я упоминаю прозвище "Неклюд", давно ставшее именем, – бесплотные поймут меня правильно. Но вот перевести на язык звуков прозвище, которое дали мне они… самый близкий аналог – слово из языка хилла, Ниллентау. То есть бродяга, странник (в основном от того же корня, что "странный"), искатель, собиратель, зритель, ценитель – и это ещё не полный спектр значений…
Да. Как нетрудно догадаться, мой новый собеседник принадлежал… касте? подвиду? цеху?.. в общем, к классу существ, отнюдь не чурающихся общения, а совсем даже наоборот. Хотя тот конкретный Нарекающий, которого я побеспокоил, ответа не знал, он быстро развил бурную деятельность, передавая мой вопрос всё дальше по цепочке Нарекающих – включая в том числе, как мне показалось, тех из них, которые находились далеко за пределами видимости.
Те дискретные образы, которые можно без особой натяжки приравнять к языку и которые Отринувший полагал колодками, мешающими разуму обрести истинную свободу, – эти образы являлись предметом живейшего интереса Нарекающих. Не без упрощений, но я бы, пожалуй, уподобил их филологам… а ещё – философам. Причём как практикам (то бишь логикам и математикам), так и теоретикам от философии. Пока заданный мною вопрос обегал планету, мы с группой Нарекающих устроили не очень длинный, но зато довольно продуктивный экскурс в вопросы семантики вероятностных состояний и анализа динамики неоднородных сред.
Впоследствии я использовал доставшиеся по случаю идеи, затронутые в этом экскурсе, для очередных модификаций Зеркала Ночи и Голодной Плети, которым уже и счёт потерял. Конкретно говоря, я добавил обоим заклятиям самосогласованности и особой, выразимой только в формулах прозрачности. Как известно, атомы, составляющие материю, сами состоят преимущественно из пустоты и хороводов элементарных частиц; так вот, Зеркало и Плеть я словно разнёс на разные уровни существования, сделав взаимно проницаемыми… да и сам я после этой модификации мог воспринимать внешний мир без помех, создаваемых собственной защитой.
Которая существовала и останавливала угрозы даже лучше прежнего, но изнутри стала прозрачнее, чем чистейший горный воздух. Очередное приближение к идеалу, да…
Впрочем, это было потом. Гораздо важнее для меня лично стали известия, обрушенные на меня в конце обсуждения одним из старших Нарекающих.
Во-первых, Неклюд посещал окольцованную планету лично и во плоти. В последний раз – менее чем полсотни лет назад.
Во-вторых, искомый маг имел какие-то малопонятные дела с Углубляющими и Зодчими.
В-третьих, Нарекающий мог точно сказать мне, где именно искать Неклюда в настоящий момент. Мог – и сказал. Оказалось, это не так уж далеко: всего пара часов полёта на складке пространства. Отблагодарив Нарекающих за информацию, я тут же сообщил новости ЛиМашу…
И призадумался.
Что-то больно прост оказался мой поиск. Прост, быстр и удачен.
Не окажется ли, что за этот успех придётся расплачиваться монетой, какую по своей воле в ход пускать не будешь? Не выйдет ли так, что в выяснении судьбы Арфы Грёз подзадача "найти Неклюда" окажется лишь бледной тенью задачи настоящей: разговорить мага? Полноценный, старый и могущественный высший маг… чего он потребует у меня в обмен на то, что мне надо?
Что ж. Пара часов полёта, и можно будет не гадать, терзаясь сомнениями и тревогами. Пара часов – и я узнаю это точно.
Без подсказок мы могли бы искать это место сколь долго, столь и бесплодно. Потому хотя бы, что почти никаких ментальных сигналов оно не "излучало". Якорем входа (или – только одним из якорей? я бы непременно продублировал столь важный объект, причём неоднократно…) служило небольшое и ничем особым не примечательное ядро кометы. Смёрзшийся ком застывшей воды и таких же застывших газов, сверху, как мороженое тёртым шоколадом, присыпанный коркой пыли. Всего с полсотни метров вдоль длинной оси, а по форме – как деформированная фасолина. На облёт центрального светила системы, отсюда кажущёгося просто яркой, но уже не греющей звёздочкой, у кометы-якоря уходило не менее ста лет. Чтобы сказать точнее, надо было наблюдать, измерять и вычислять, но мне вычисление точной длительности местного года казалось задачей из того же ряда, что и решение вопроса о числе ангелов, способных уместиться на острие иглы.
Задворки. Дальний угол обитаемого мира, тупик…
