Охотники за магией - Галанина Юлия Евгеньевна (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗

Опустив зонт пониже, и наклонив его чуть-чуть, чтобы получше укрыться от дождя и ветра, мы побрели по мокрой мостовой наверх, в город.

По пути я ворчала:

— Я не только зачётку в Огрызке оставила, а массу, просто массу очень ценных вещей! Одна шляпка с вуалью чего стоит! А большое зеркало?! Накрылся, получается, мой подарок этой самой шляпкой?! А я в него всего пару раз и успела посмотреться, даже толком себя не разглядела.

— Я процветающую «Лавку Южных Товаров» оставил — и не плачу, — возражал мне Профессор, спотыкаясь на мокрых и скользких камнях. — И урожай грибов в подвале снять не успел. Обидно. Хороший у тебя чайник, чаем из него угостишь?

— Вот ребят соберем, — и угощу, — пообещала я.

Мы вышли на улицу Старой Яблони. И тут я резко остановилась, замерла посреди мостовой под дождём: ну как же могла забыть узнать про одного дорогого моему сердцу типа?!

— Что с тобой, душа моя? — испугался и тоже замер Профессор.

— А где Копчёный?… — страшным голосом спросила я.

— Да тут он, куда же Лёд без этого чудовища, — с облегчением выдохнул Профессор. — Много ценного мы оставили, но Копчёного вывезли. Укрепляет теперь породу местных кошек вливанием свежей крови. Если Льду вернут хоть по одному котёнку от каждой кошки, осчастливленной Копчёным, он смело может открывать племенной кошачий завод.

— Ну, тогда всё в порядке, — успокоилась я и вернулась под зонт.

Дождь бил по крышам, шлепал в окна.

От нависающих туч в городе было сумеречно.

Хотелось горячего чая с плюшками.

ПРИЛОЖЕНИЯ

То, что Двадцать Вторая или не знала, или знала в общих чертах:

Суть системы классического образования в Ракушке понимают так: при внешнем отсутствии ориентации на конкретную специализацию студенту стараются максимально расширить кругозор, привить ему навыки обучения, а главное, самообучения. Чтобы в идеале выпускник в любых жизненных ситуациях умел адаптироваться и мог овладеть той профессией, которая ему требуется на данный момент.

Когда стало известно (а за тем, что творится в столице Чрева Мира, Ракушка наблюдает очень внимательно), что Двадцать Вторую хотят убить, собралась внеочередная Коллегия Умных из Умных. Победила точка зрения, которой придерживался и Профессор: смерть Двадцать Второй возврат в мир магии не отменит. А человека жалко.

Поэтому было решено пристроить Двадцать Вторую в организацию, наиболее эффективно способную противостоять попыткам Сильных убрать её.

Та служба, которую негласно возглавлял Профессор, по сути, являлась аналогом нашей разведки и контрразведки, точнее, это было лишь одним из направлений её разнообразной деятельности.

Штука ведь вся в том, что на самом деле работа подобных служб — это совсем не погони, фальшивые усы и исчезающие чернила.

Это, в первую очередь, умение собирать информацию, анализировать и систематизировать её. Умение налаживать контакты с представителями самых разных групп и слоёв. Умение отстаивать интересы своего государства. Всё то, что Профессор определяет всеобъемлющим словом «дипломатия».

И Двадцать Вторую решили спрятать в Шестом Углу Чрева Мира с тем, чтобы она включилась в жизнь организации, во всяком случае, чтобы у нее был запас времени на то, чтобы психологически подготовиться к мысли, что она приговорена Сильными.

Правда, ученые мужи несколько не учли тот факт, что в силу событий, описанных в предыдущей книге «От десятой луны до четвертой», Двадцать Вторая обладает достаточно крепкой, закалённой противостоянием с системой обучения в пансионате, психикой. И про особенность, полученную Двадцать Второй после того, как она выпустила драконов из ущелья, тоже никто, кроме самих драконов, не знал.

Кстати, если бы на Коллегии Умных из Умных победила точка зрения, что смерть Двадцать Второй уничтожит появившуюся магию, то поручиться за её жизнь было бы очень сложно. Когда сталкиваются интересы общества и одного человека, человек, в большинстве случаев, обречён.

Но как бы то ни было, объемный доклад Профессора, присланный им из Шестого Угла, позволил убедить даже скептиков, что приход магии в Чрево Мира необратим и Двадцать Вторая — лишь последнее звено в длинной цепочке.

Появление в Ракушке охотников за Двадцать Второй потребовало ускорения событий и её отправили в Шестой Угол раньше, чем планировалось.

А ответ на вопрос, почему из Отстойника не возвращались студенты с практики, был очень простым: там они вливались в организацию и начинали работать.

То, что знала Двадцать Вторая. Избранное.

Пресный пирог с капустой и яйцами, любимый Профессором:

Стариннейший рецепт пресного пирога из кулинарной книги бабушки Двадцать Второй.

Тесто для пирога делается так: берётся то количество воды, которое хозяйка считает необходимым, добавляется то количество яиц, которое ей не жалко, соль, чтобы вода с яйцами стала солёной по вкусу, чуть-чуть погашенной соды и растительное масло в разумных пределах. И засыпается мука в таком размере, чтобы получилось тесто, которое можно раскатывать.

Для начинки капусту мелко-мелко рубят, желательно сечкой и желательно в корыте. Искрошенную капусту густо засыпают солью и заливают кипятком, дают немного постоять — и кипяток сливают. Капусту досаливают по вкусу, и пока она горячая, добавляют в нее кусок (опять же, какой не жалко) сливочного, обязательно сливочного масла. Можно добавить мелко нарубленных варёных яиц, они делают начинку ещё вкусней. А можно не добавлять.

Тесто раскатывают тонким слоем, кладут на противень, смазанный маслом, на тесто выкладывают капусту. Тот, кто любит красоту во всём, фигурно оформляет бортик пирога. Можно сделать пирог закрытым, положив сверху второй слой теста и защипнув края. Но тогда в верхнем пласте теста надо наделать дырочек ножом или вилкой, чтобы пар выходил. И всё получившееся запекается в духовке.

Для привыкших к пирогам из дрожжевого теста, получившиеся тонкие и достаточно жёсткие корочки пирога будут непривычны, но именно они в сочетании с сочным капустным фаршем и ценятся любителями.

Пироги из дрожжевого теста с мясной начинкой, рыбной, печёночной, грибной, повидловой:

Главное достоинство дрожжевого теста в том, что для его создания требуется всего лишь вода, мука, дрожжи и соль — попытки положить в него что-то ещё уже относятся к стремлению жить красиво.

Но эта скромность основных составляющих является также его недостатком, потому что ко всему этому надо приложить еще массу труда и интеллекта, а это дело, согласитесь, опасное, можно увязнуть в дрожжевом тесте по уши и привет — ни физических, ни душевных сил ни на что другое не останется. Поэтому опытные хозяйки заводят дрожжевое тесто в емкости не меньше ведра, — чтобы уж не зря надрываться, и чтобы домашних потом еще долго тошнило при одном только слове «булочки».

Заводя тесто на пироги, Двадцать Вторая (а она хотела жить красиво) брала ведро, наливала туда воды примерно на одну треть (теплой), добавляла десяток яиц, соли по вкусу (чтобы вода получилась хорошо солёной), кружку сухих дрожжей (атомных тогда не было).

Когда убеждалась, что дрожжи заработали, подливала масла растительного кружку-две и насыпала муки, замешивая достаточно крутое тесто. Теоретически она знала, что это называется безопарный способ, а правильные, экономные хозяйки предпочитают опарный, то есть когда сначала делают жидкую болтушку из муки, воды и дрожжей, а потом уж, когда она побродит часа три, добавляют все остальные продукты.

Но Двадцать Второй было лень, поэтому она полагалась на снисходительность Сестры-Хозяйки и замешивала тесто из всех продуктов сразу. И ставила ведро в теплое место. Когда тесто поднималось над ведром шапкой, она его уминала до прежних размеров, и возвращала ведро в тепло.