Мать Лжи - Дункан Дэйв (книги хорошего качества TXT) 📗
Ингельд дрожала — наступила реакция. Никогда прежде она не проклинала человека. Однажды ей пришлось иметь дело с бешеной собакой, но она понятия не имела, что когда-нибудь решится убить человека. Ее бабушка сделала это дважды. Толпа стенала и кричала.
— Лихо! — подметил Ардиал. — Со Стралгом двадцать семь лет назад ты обошлась не так сурово.
Ингельд прикусила губу. Что она могла ответить? «Я люблю Бенарда, а тебя не любила?» Или: «Хорольд был красив, а ты — нет?» Или: «Тогда я была совсем ребенком?»
— Оливии необходим отец, Ардиал, — ответила она. Пожалуй, это больше всего похоже на правду.
— Все-таки жаль, что ты не сожгла Кулака. Миру бы не пришлось так страдать.
— Полагаю, ты мог бы процитировать множество текстов об утерянных возможностях. Свидетельница, — негромко продолжала Ингельд, — кто-нибудь еще ставит мою власть под сомнение?
Молчальница у нее за спиной рассмеялась.
— Ни в коем случае, миледи.
— Ты, командир фланга! — рявкнул Бенард. — Уведи людей в казармы! Всех уведи. Или хочешь стать следующим? Музыканты, играйте.
Только тут раздались приветственные крики, заглушившие трубы. Консорт и правительница зашагали к повозке. Когда они проходили мимо обгорелых костей, Ингельд отвернулась и встретила полный любви взгляд Бенарда. Эти глаза — темные глаза флоренгианина — видели ее насквозь: и радость, и стыд, и облегчение. Он снова сжал ее плечо.
— Молодец! — восхищенно произнес он. — Ты не предупредила, что расплавишь его ошейник.
— Ужас!
— Это было необходимо. Больше такое не повторится, обещаю. Теперь все будет хорошо.
ГЛАВА 30
Фабия Селебр никогда не видела таких ровных открытых пространств, как во Флоренгии. Пойма Врогга в Косорде казалась холмистой по сравнению со здешними бескрайними просторами. Дантио называл это место Альтиплано, и у Фабии возникло ощущение, что кто-то выровнял здесь землю: равнина, покрытая мелким гравием и коричневатым лишайником, тянулась во все стороны, насколько хватало глаз. И нигде ни одной травинки. У них за спиной под темно-синим небом шла прямая белая линия, отмечавшая Ледник, который они покинули два дня назад, но даже он выглядел по эту сторону Границы более гладким, чем в Вигелии. Прямая, точно копье, дорога вела вперед. По ней проехало множество колес, прошли тысячи животных, и дорога изменила цвет. А далее мир кончался за привычной стеной. И лишь где-то очень далеко, когда солнце уже стало светить им в спину, возникли первые холмы. Каждая новая куча навоза служила ориентиром и доказывала, что за перевалом следят патрули.
Они попали в новый мир одновременно с наступлением нового года, о чем возвестила звезда Нартиаш, появившаяся на рассвете.
От неутихающего холодного ветра слезились глаза, Дантио по-прежнему хромал, но более всего их тревожило отсутствие воды. В убежище на Первом Леднике имелись кожаные фляги для талой воды. Однако прошлой ночью — если не считать пеммикана — в убежище они ничего не нашли. Теперь, на исходе второго дня, вода в их флягах подходила к концу. А вокруг расстилалась плоская бесконечная равнина, усыпанная мелкими камешками.
— Мы уже близко? — спросил Ваэльс.
Шутка износилась не меньше, чем подошвы башмаков Фабии. Не будь он веристом, его бы кто-нибудь ударил.
— Неизвестно, — ответил Дантио, — но я догадываюсь, что мы рядом. Впереди впадина. Я ее еще не вижу, но уже чувствую.
Ваэльс что-то сотворил с лицом, и у него выпучились глаза.
— Да хранит Веру мои клыки и когти! Ты прав.
«Интересно, что мы будем делать, когда придем», — подумала Фабия. Веритано, флоренгианский Нардалборг, должен быть небольшим поселением. Путники рассчитывали проскользнуть мимо незамеченными, поскольку там находился гарнизон Стралга, но в такой местности не спрячется даже мышь.
— Кто-нибудь уже придумал хорошую историю? — спросил Дантио, тактично не глядя на Фабию.
Ксаран — Мать Лжи. Если кто и способен сочинить правдоподобную историю, то только Избранная. Ночью Фабия уже обратилась к богине с просьбой о помощи, но ответа не получила. Ей самой не грозила опасность, поскольку она могла объявить себя заложницей из какой-нибудь глуши. Дантио прикинулся бы сбежавшим рабом. А вот Орладу и Ваэльсу придется очень нелегко — едва ли вигелианские веристы поверят, что они не повстанцы Кавотти.
— Я ничего не придумала, — сказала она. — Могу лишь предложить рассказать им правду и призвать Свидетельницу, которая подтвердит наши слова.
— Вряд ли у Стралга теперь много Свидетельниц. А тут и вовсе ни одной не найдется.
Ваэльс вздохнул.
— Досадно погибнуть, проделав такой долгий путь.
— Если боги будут к нам добры, — выразил надежду Орлад, — в Веритано окажутся веристы, которых мы знали в Нардалборге.
— Они очень удивятся моему новому цвету кожи.
— А ты прикинешься дурачком и спросишь: «Разве я изменился?»
Для Орлада это была удачная шутка, и все рассмеялись.
— Можете начинать репетировать, — сказал Дантио. — Вижу тучу пыли впереди.
На этот раз деформировались лица обоих веристов, и Фабия отвернулась, чтобы этого не видеть.
— Колесницы. Я насчитал шесть, мой господин.
— Так и есть. Местность патрулирует фланг. — Затем Орлад добавил: — Но это флоренгиане. Пожалуй, мы еще немного поживем.
Колесницы оказались низкими сооружениями из прутьев на двух колесах, запряженные четверками мохнатых существ, напоминающих черных овец с длинными ногами и шеями. И хотя они были меньше онагров, их маленькие копытца мелькали довольно быстро. На каждой колеснице восседало по два темнокожих молодых человека с коротко подстриженными бородами и без оружия. Три свернули в одну сторону, две в другую. Колесница командира осталась на дороге, и возница в самый последний момент слегка развернул повозку, чтобы командир мог получше рассмотреть путников.
Эти веристы носили что-то вроде шерстяных одеял, скрывающих левое плечо и заколотых под правым. Командир был в голубом, остальные в коричневом.
Командир с отвращением оглядел грязных оборванцев.
— И кто вы такие? Дезертиры?
— Мой господин, — обратился к нему Дантио, — мы очень рады вас видеть! Я Свидетель Мэйн.
Командир скептически приподнял бровь, но спрятал левую руку за спиной.
— Два, — сказал Дантио. — Три. Теперь только большой палец. А теперь все пять.
— Значит, ты говоришь правду!
— Мы никогда не лжем.
— Так говорят. Добро пожаловать во Флоренгию, Свидетель. Я командир фланга Фелис Серпанти. Горд служить Освободителям.
Теперь Дантио улыбнулся во весь рот, точно мальчишка, которого оставили караулить леденцы.
— Как приятно вернуться домой! Я Дантио Селебр, старший сын дожа Пьеро. Орлад Селебр, мой брат, в прошлом командир фланга войска Трайфорса, а теперь свободный человек. Герой Ваэльс Борксон, его преданный сторонник. Леди Фабия Селебр, наша сестра.
— Добро пожаловать! — Фелис посмотрел на своего возницу, глаза которого широко раскрылись от удивления. — Ты знаешь кого-нибудь из них, Димо?
Димо был моложе и стройнее, бородка у него едва начала пробиваться. Его пристальный взгляд польстил Фабии, поскольку она была невероятно грязной после долгого путешествия.
— Нет, мой господин. Я родился позже. Но у дожа действительно было четверо детей, которых забрали в заложники.
— А теперь мы вернулись, — сказал Дантио. — Трое из нас. Насколько я понимаю, Веритано освобожден?
— С прошлой ночи. К завтрашнему дню Мятежник планирует сжечь город. Вы появились здесь на удивление вовремя, лорд Дантио.
— Благодарение богам! А как идет война? Как наш отец?
— Война идет успешно, но ледяных демонов еще не удалось укротить. Насколько мне известно, дож жив. Верно, Димо?
Юноша кивнул.
— Девушка похожа на Оливию, жену дожа, господин.
— По ту сторону Границы война тоже идет успешно, — сказал Дантио. — Мы принесли замечательные вести. Насколько я понял, сам Мятежник сейчас в Веритано?
