Кровь с молоком или неоплаченный долг (СИ) - Крутько Лариса (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Потерявшийся сознание пленник очнулся под сильным ливнем. Прохладные струи дождя казались ему почти ледяными, раскаты грома оглушали, а огненные стрелы молний сверкали почти рядом. Но ни одна не причинила ему вреда. Находясь на грани между сном и явью, Рюдигер не испытывал ни малейшего страха, с восторгом наблюдая это светопредставление. Когда наконец буря стихла, потрясенные стражники молча освободили его и потащили в подвал.
Рассказ о грозе, похоже, отнял все его силы. Рюдигер уронил голову на солому и замолчал, больше не отвечая на оклики соседа. Сколько Клаус не тормошил его, все было бесполезно. Вампир то ли крепко заснул, то ли потерял сознание. На утро он пришел в себя, но вид у него был неважный. Жуткие ожоги в этот раз не торопились заживать и причиняли ужасную боль. Сил не хватало даже на то, чтобы сидеть, прислонившись к стене. Клаус встревожился, а ну как парень тихонько помрет, оставив его совсем одного в холодных каменных стенах. Он наклонился над другом, пытаясь напоить его не слишком свежей водой. Но губы были крепко сжаты, а глаза закрыты. Было даже непонятно, дышит ли он еще. Клаус почувствовал, как слезы застилают глаза:
-Да что же с тобой такое?На вид был таким крепким орешком!-внезапно в голову ему пришла совершенно сумасшедшая мысль. -Может тебе дать немного крови?Вдруг поможет?Я готов даже на это, лишь бы не остаться тут одному!
Рюдигер неожиданно подал голос:
-Я поражен твоим великодушием, но не стоит. Я не животное, и не опущусь до того, чтобы выжить за счет своего друга. Если честно, тебя просто не хватит...-он через силу рассмеялся, но тут же снова стал серьезным. -Но ты пока не пугайся, какое-то время я еще протяну. Вот черт, никогда не думал, что придется умирать вот так, в цепях на гнилой соломе...Я вообще не собирался на тот свет так рано.
Он замолчал, продолжая терзаться в душе вопросом, в чем же его вина, за которую Бог послал такое наказание. Но мысли путались, в глазах то и дело темнело. Вдруг он ясно увидел в соседнем углу стройную женскую фигуру, обтянутую белым платьем. Она неожиданно приблизилась к нему, легко проплыв по воздуху, и заглянула прямо в душу пустыми глазницами. У Рюдигера перехватило дыхание от ужаса, но Клаус все также жалостливо смотрел на него и никаких посторонних в камере не видел. Кошмарная гостья заговорила, но ее голос слышал только вампир.
-Я знаю, тебе больно и страшно. Но я могу навсегда избавить тебя от страданий. Просто пойдем со мной.
-Не знаю, кто ты, но мне с тобой не по пути, - Рюдигер нащупал непослушными пальцами крестик, который неожиданно стал обжигающе горячим. - В конце дороги должен быть свет, а не тьма. Ты не похожа на посланницу света!
Призрак отшатнулся от креста, но отступать совсем не собирался:
-Свет, что тебе в нем!Раньше вы все были моими, дети тьмы!Помнили, приносили жертвы, молили об удаче и победе над врагом!Неужели ты думаешь, что вы хоть немного изменились с тех времен. Вы по-прежнему неудержимы в бою и безжалостны к врагам, это приносит вам настоящее наслаждение. Скольких ты убил, вспомни, если сможешь!
-Но ведь это было в бою, на войне!-из последних сил прохрипел Рюдигер.
-Да я и есть война!-расхохоталось отвратительное существо. -Ну же, пойдем со мной, хватит обманывать себя, хотя бы умирая, пойми, в чем твоя настоящая сущность!
Она протянула к нему костлявую руку, но он крепче сжал в ладони крест, зашептав первую пришедшую на ум молитву.
Вдруг в замочной скважине послышался скрежет, и видение исчезло, оставив его в непроглядной тьме. Противно заскрипев, дверь распахнулась настеж. Клаусу показалось, что к ним в камеру ворвалась та самая буря, о которой рассказывал Рюдигер. Но это оказалась всего лишь молодая женщина с длинной светлой косой, закрученной вокруг головы. Она упала на колени перед вампиром и со слезами прижала его закованные в цепи ладони к своим губам.
-Господи, что они с тобой сделали, -заливаясь слезами, она, не теряя времени, отпирала кандалы. Закончив с этим, она кинула связку ключей студенту, который смотрел на гостью открыв рот. Не обращая больше на Клауса внимания, девушка снова склонилась над вампиром. Достав из сумки на поясе бутылку темного стекла, она попыталась напоить его непонятной жидкостью с резким запахом. Это лекарство она приготовила и захватила с собой на всякий случай, даже не подозревая, насколько оно будет необходимым.
-Рюдигер, очнись, ну пожалуйста, это же я!Ты слышишь, только не уходи!
Лиза словно в страшном сне смотрела на то, что осталось от ее любимого мужа. Еще недавно красивый и сильный, теперь он напоминал скелет, обтянутый кожей, блестящие черные волосы стали тусклыми и грязными, все тело покрывали какие-то страшные язвы. Но больше всего ее напугал его неподвижный взгляд. Однако отвары трав, смешанные с кровью по рецепту деревенской знахарки, помогли, он вздохнул глубже и даже попытался поднять голову:
-Лизхен, это и правда ты?- пальцы чуть сжали ее руку. -Это чудо, что ты здесь, но почему я тебя не вижу?Здесь слишком темно. . -услышав ее голос, Рюдигер подумал , что сходит с ума. Вокруг по-прежнему было темно, и он догадался, что яркое летнее солнце сыграло с ним злую шутку. Но уж свою жену он узнает всегда, даже с закрытыми глазами!
Захлебнувшись рыданиями, она обняла его, словно надеясь удержать на этом свете. Рюдигер услышал, как громко стучит ее сердце, и понял, как боится она потерять его, только успев обрести вновь!Он наугад погладил ее волосы, от которых пахло родным домом. Пусть он не мог увидеть ее лица, но чувствовал тепло ее тела и яростное желание спасти, защитить, отогнать кошмарных призраков и вырвать любимого из надвигающегося мрака. Прощаться с жизнью ему что-то совсем расхотелось.
-Ничего, теперь я не доставлю им такого удовольствия!Все будет хорошо, любимая, только не плачь. Но ведь я велел тебе не уезжать из Темнолесья!-он постарался придать голосу строгость, и Лиза слегка успокоилась, если он способен сердиться, значит все не так уж и плохо.
-Но война уже закончилась, не сидеть же мне там до старости!-попыталась она оправдаться.
Клаус освободился от цепей и с удивлением разглядывал вооруженных людей, заполнивших камеру. К плачущей женщине подбежала тоненькая рыжая девчушка, чье лицо покрывала причудливая боевая раскраска, и с сочувствием сказала:
-Вот увидишь, с ним все будет в порядке. Наших парней, бывало, и копьем насквозь протыкали, а один даже в лед вмерз прошлой весной, и ничего, все живы-здоровы. Мы сильные, даже не сомневайся!
Друзья склонились над вампиром. Увидев, что сотворила с ним Инквизиция , они с трудом удержались от слез. Римар осторожно обнял друга:
-Прости, что так долго!-больше говорить он не мог, боясь разреветься, словно женщина.
-Ничего, -прошептал Рюдигер, -главное, с тобой все в порядке, ведь я даже не знал, жив ли ты . Я не мог себе простить, что впутал тебя в эту историю.
Парни из Куличек хмурили темные брови, а Терн, не долго думая, предложил перерезать горло кому-нибудь из Псов, ведь больному нужна свежая кровь. Яромир не слишком приятно улыбнулся и посмотрел на Бруно взглядом, непредвещающим ничего хорошего.
-А ведь он прав, должна же быть от тебя хоть какая-то польза!Рюг, стоит тебе только сказать, и мы его. . .
Но Рюдигер тихо позвал Яра, тот нагнулся, и вампир прошептал что-то ему на ухо. Яромир удивленно покачал головой:
-Вот уж чего-чего, а такого я от тебя не ожидал!Но это хорошая мысль!Римар, остаешься за главного!Терн, раздобудешь все, что нужно, только не вздумай на самом деле кого-нибудь прикончить!
Лесной охотник поспешил его успокоить:
-Да понял я уже, и пальцем их не трону, пусть не трясутся!Здесь есть конюшня и даже скотный двор, я уже видел!
-Ну так быстро вперед, -поторопил его Римар, -сам же сказал, что ему кровь нужна!
Яромир отвел командира особого отряда в сторону и принялся его о чем-то расспрашивать. Тот отвечал неохотно, но Яр, не повышая голоса, показал ему на мрачных вервольфов, и тот кивнул, непонятно с чем соглашаясь. Затем Яромир с Мареком и Бориславом куда-то исчезли. За время их отсутствия Римар и Важек соорудили из плащей носилки и переложили на них Рюга. Попытка одеть на него хотя бы рубашку с треском провалилась. Любое прикосновение к ожогам причиняло ему жуткие страдания.
