Лазоревый шторм - Деннинг Трой (прочитать книгу .txt) 📗
Граждане города, по меньшей мере те, которых видела Садира, взбунтовались. Испуганные аристократы, одетые в костяные доспехи, носились по улицам, сражаясь обсидиановыми мечами и топорами с бандами рабов, одетых в конопляные набедренные повязки и вооруженных кусками дерева. Здесь и там небольшие группы воинов пытались перейти в контнаступление против восставших, но рабов было слишком много, и Садира знала, что рано или поздно они перебъют всех вольных горожан.
Рикус и Садира пустились в путь по шумной улице, мул использовал рукоятку топора, чтобы рассеять толпу, а волшебница не спускала глаз с черного столба энергии.
Хотя Тихиан, и, возможно, короли-волшебники были слишком далеко впереди, чтобы она могла их видеть, Садира не сомневалась, что легко найдет их. Щель в облаках шла в точности над главной улицей, и, как стрела, указывала прямо вперед.
— Что-то во всем этом есть странное, — сказала Садира, держась позади могучей спины мула. — Похоже на то, что город восстал уже достаточно давно. Но как рабы так быстро узнали, что Дракон мертв? Но даже если и узнали, как они смогли так быстро взбунтоваться против своих хозяев?
Мул пожал плечами. — Короли-волшебники были очень обеспокоены тем, что Тихиан собирался принести линзу в город. Может быть это как-то связано, — сказал он. — Но какая разница, пусть рабы сражаются за свою свободу.
Садира покачала головой. — Восстание — только симптом. Если бы этот бунт по настоящему заботил королей-волшебников, по всей улице не осталось бы ни одного живого раба.
Пока пара шла вниз по бульвару, время от времяни на нее налетали или возбужденные восстанием рабы, или испуганные аристократы. Когда на них нападали рабы, Рикус просто разоружал их и раскидывал по сторонам. Но когда обезумевший аристократ пытался напасть на них, Рикус и Садира не колеблясь убивали его, счастливые помочь освобождению города.
Тем не менее, вскоре они наткнулись на трех странных существ, которые возглавляли группу из дюжины рабов и представительного темплара. Существа напоминали древних халфлингов из Синей Эры, за исключением того, что они были частично тенями, а частично из плоти и крови. У первого была материальная голова и теневое тело, другой имел твердые ноги и руки, а все остальное — тень. Третий был разделен напополам в центре, одна половина тень и вторая — твердая.
Когда первый из полу-теней увидел Рикуса и Садиры, он что-то сказал на странном языке города. Хотя Садира не поняла ни слова, волшебница узнала голос.
— Кидар!
Халфлинг подвел своих двух товарищей и группу рабов к ним. — Самое умное, что вы могли сделать после убийства Борса, — сбежать отсюда, — сказал он. — Раджаат не переносит полукровок, вроде тебя или твоего мужа.
Рабы разделились, приготовясь напасть на Рикуса и Садиру со всех сторон. Большинство было вооружено деревянными палками, но у троих были обсидиановые топоры, а у одного даже стальной меч.
— Убирайтесь отсюда! — Рикус выразительно махнул своим топором. — Будет очень жаль, если я вас всех поубиваю.
Рабы что-то залопотали между собой, также неспособные понять его, как и он них.
— Отзови их, Кидар, — приказала Садира, опуская одну руку в карман платья, а ладонь другой направляя к земле, чтобы собрать энергию для заклинания. — Иначе мы убъем их всех и тебя впридачу.
Кидар прошипел что-то рабам на их языке, и те бросились вперед. Восемь устремилось к мулу, а остальные четверо повернулись и в обход направились к Садире. Волшебница увидела, как Рикус махнул своим, позаимствованным у Ниивы, топором и опустил его плоской стороной на череп человека, державшего в руке меч. Раб без сознания рухнул на землю, а мул, продолжая движение, обрубил рукоятки двух обсидиановых топоров своим стальным лезвием. Одновременно он со страшной силой ударил ногой в грудь третьего обладателя топора, послав того кувыркаться по земле, но потом вся свора насела на него.
Проскользнув мимо Рикуса четверка рабов напала на Садиру. Та вытащила руку с горстью песка из кармана и широко махнула ей в воздухе, проговорив заклинание. Завораживающий золотой свет вспыхнул на песчинках, приковав к себе взгляды троих мужчин. Когда песчинки упали на землю, все трое упали и мгновенно заснули.
Выругавшись на языке Ур Дракса, который Садира не понимала, четвертый, который оказался халфлингом, ударил своей деревянной дубиной сверху вниз, коварный удар, нацеленный в голову. Волшебница слегка отклонилась в сторону, пропуская удар перед собой, и скользнула вперед, в атаку, блокировав запястье, в точности так, как она делала тысячи раз, тренируясь с Рикусом. Затем, обвив рукой руку врага, она направила его локоть в свое колено, которым она ударила в сгиб локтя. Локоть сломался с громким треском, и рука раба раскрылась. Садира подхватила его дубину, пока он падал, и одновременно ударила концом локтя в вопящее горло халфлинга. Тот откатился в сторону, стараясь вздохнуть, и волшебница посмотрела на своего мужа.
Садира едва увидела Рикуса за вихрем летающих вокруг него дубинок, однако мул похоже был невредим, защищаясь и нападая, при этом он старался не убивать своих врагов. Трое из восьми лежали на земле без сознания, но и без тяжелых ранений. Садира увидела, как один из воинов покачнулся, как-то неудачно открылся и в тот же момент рукоятка топора сверкнула около его подбородка, сбивая его с ног. Раб потряс головой и начал вставать.
— Ты не должен быть так осторожен! — крикнула Садира.
Она ударила концом своей дубинки человека в висок. Глаза того закатились, а волшебница заторопилась помочь мужу. Может она и не хотела убивать напавших на них рабов, но церемониться с ними тоже не собиралась. Сначала она ударила одного из них по затылку, сломав об его крепкий череп дубинку, потом обломанным концом ткнула в спину другого. Этот опустился на колени, парализованный болью и даже не способный кричать.
Волна замораживающего кости холода обрушилась на запястье Садиры. Она взглянула вниз, и увидела черную тень, схватившую ее за руку, потом услышала голос Кидара.
— Тогда я забираю тебя в Черноту, — сказал он. — Идем.
Садира повернулась к полутени и вцепилась пальцами ему в глаза. Ее ногти глубоко вошли в зрачки и Кидар закричал, но не отпустил ее. Темное холодное пятно переползло на ее локоть, и уже невозможно было сказать, где заканчивается его рука и начинается ее. Волшебница размахнулась опять и почувствовала, как другая холодная рука вцепилась ей в плечо. Она оглянулась и увидела как один из халфлингов, тот, который был разделен попалам, схватил ее. Ужасающий холод пополз в ее торс.
— Рикус! — крикнула она.
Однако у ее мужа были свои проблемы. Хотя последние двое рабов уже валялись без сознания на земле, третья полутень прыгнула ему на спину. Рикус крутился как сумашедший, пытаясь сбросить напавшего на него врага. Руки и ноги халфлинга дико тряслись, но он и мул остались соединенными в области торса.
Тогда она вспомнила описание Рикуса его битвы с Умброй. Даже с Карой мулу не удавалось победить теневого гиганта, пока он не погасил свой факел. Слабость народа Кидара, как она понимала это: тень не бывает без света.
Садира повернула ладонь к земле, готовясь применить заклинание темноты. Она почувствовала, как энергия потекла ей в руку — но потом знакомое покалывание внезапно исчезло, когда оно достигло темного пятна на ее плече.
Полутень, схватившая ее, внезапно вскрикнула от боли, отпустила ее плечо и упала на землю. Халфлинг выглядел так, как будто в его тело попала молния и разорвала его на куски, и только черные завитки дыма еще поднимались в воздух из того места, где только что был его силуэт.
Вначала Садира ничего не поняла, но потом сообразила, что случилось. Народ тени не имел своей жизненной силы; они существовали только как силуэты, означающие отсутствие энергии — обычно в форме света. Так что прямой контакт с мистической силой — одной из наиболее могучих форм энергии — испепелял их.
Садира опять повернула руку к земле. Уже вся спина Рикуса стала черной, пятно распростанилось на его торс и вниз, на бедра.
