Время рокировок (СИ) - Васильев Андрей (первая книга TXT) 📗
Мой верный спутник, как всегда неторопливо подошел ко мне и склонил голову.
— Тебе всегда доставались самые непростые задачи, так получилось, — я надел на него амулет. — Но не было ни одной, с которой бы ты не справился. Теперь ты «волк» по праву. Да, вот еще что — на пластине надо выбить или выцарапать твое имя. Это ко всем относится. Не хочется потом гадать, где чей.
Ребята закивали, кто-то сказал:
— Главное, амулет дай, а там все сделаем!
— Кому по времени его получить — тот получит, — заверил я остряка. — Ну, что, продолжим? Тор, теперь ты.
Два с половиной десятка «волчат», получив амулеты, стали «волками». Последней я вызвал Китти. Жека, возможно это и не одобрит, он сторонник той теории, что человек должен быть подготовлен всесторонне, но у меня свои виды и планы на эту девочку.
А в целом — награды нашли героев: все ветераны получили амулеты, в том числе и Флай, который успел разок умереть. Два амулета я отложил отдельно, для Лакки и Перстня, которые несут вахту в Новом Вавилоне. «Волчата» смотрели на оставшиеся амулеты голодными глазами, что меня устроило донельзя: вот он — стимул. Все верно я рассчитал. Вроде бы пустяк, а работает!
Если честно, я боялся, что они выслушать меня — выслушают, а потом у виска пальцами крутить будут, мол, «чем бы дитя не тешилось». Но — сработало. Ночь, огонь и атмосфера сделали свое дело.
Финальным же аккордом первого ритуала посвящения выступила бутылка с виски, которую я достал из сундука, стоящего в моем доме, того самого, в котором некогда я хранил свой первый арсенал. И бутылка была та самая, которую я тогда нашел на «мониторе». Вообще-то, в свое время я обещал ее откупорить с участниками самой первой вылазки в самый первый бункер, давал я такое слово. Вот только не сложилось с этим тогда — когда мы вернулись, то прямиком попали на войну с рейдерами, потом что-то еще закрутилось, а потом при сплаве бревен совершенно нелепо утонул Бур, которому как раз и было обещано торжественное распитие данного напитка. Напоминать мне про это дело было некому, вот бутылка и дожила до сегодняшнего вечера, точнее — уже ночи.
И она сплотила нас окончательно. Кстати — ох, и виски в бутылке оказался! Огонь, а не виски! И глоток-то я сделал небольшой вроде, там по-другому бы и не вышло — народу больно много, а бутылка всего лишь «ноль семь». Так вот — глоток был небольшой, а штрафов за употребление этой «огненной воды» насыпали столько, как будто я бочку выдул! Правда, в чем они выражались, я не знаю — как и всегда, сообщения пронеслись перед взором со скоростью экспресса.
Побыв на берегу еще часа полтора, мы оставили ребят и направились к крепости. Пусть посидят в своем кругу и поболтают — им есть что обсудить. А мне надо баиньки — завтра ни свет, ни заря — в дорогу. Единственное — я сказал Джебе, чтобы он тоже не задерживался особо и тоже поспал хотя бы пару часов. Побыть среди своих — это важно, но дело есть дело.
В крепости тоже все уже угомонились, только постовые стояли у ворот, да патрульные негромко переговаривались, стоя у догорающего костра.
— Бдите, — погрозил им пальцем я. — И чтобы мышь не проскочила!
Одного из патрульных я знал, это был Слива, он относился к старожилам крепости. Правда он пришел в крепость не с нами, ее первыми поселенцами, а только где-то через неделю, одним из первых выйдя на свет костра и доказав нам, что тот полезен. А вот его напарника я не знал, похоже, что он был из бывших рабов.
— Спать, — сказал Голд, зевнув, и отправился к своему дому, следом за ним двинулась и Настя.
— Спокойной ночи, — пожелал им я и глянул на небо. Оно еще было черным, с яркими пятнами звезд. Стало быть, часа четыре на сон у меня есть.
— Хозяин, — рыкнул Азиз, одновременно закрывая меня своим телом и доставая пистолет.
Я ведь даже движения у порога своего дома не заметил, а он не только успел оценить ситуацию, но и среагировать на нее. Хорошо хоть, что палить не начал.
— Пан Сват, — послышался от порога немного испуганный женский голос. — Скажите своему человеку, чтобы он не стрелял. Это я, Алиция.
— Вы выбрали неудачное время для визитов, — суховато сообщил ей я. — И вам крупно повезло, что вы до сих пор живы, Азиз редко медлит. Он сначала стреляет, а уже потом думает.
— В этом мире так и надо, — откликнулась она. — Делать все быстро и не задумываясь.
Азиз растянул губы в улыбке, проворчал что-то вроде: «Давно пора», вытянул меня из-за своей спины и подтолкнул к женщине.
— Согласен, хотя думать все-таки стоит, — я подавил зевок. — Вас на ночлег устроили?
Я не тупой и все понял — и зачем она здесь, и что она вкладывала в свои слова. Но вот какая штука, — то ли я устал, то ли еще чего — но вот не хотел я ее. Да, красивая, да, все при всем, но… И потом — было в этом что-то карьерное, что ли. Она покрутилась в крепости, увидела, как мы живем, что у нас тут неплохо — и вроде как закрепляет позиции. А то и того хуже — приносит себя в жертву с теми же целями. Мне такого не надо. Я и так ее товарок к нам заберу.
— А я не спрашивала вашего согласия, — меня схватили за отвороты куртки и прижали к стене. — Я сама беру то, что хочу.
— Даже если это принадлежит не тебе? — раздался звенящий от злобы голос Насти. — Скажу тебе так — это называется воровство.
— Я никогда ни у кого ничего не крала, — даже в темноте было видно, как сузились глаза полячки. — Когда мужчина один, это всегда видно. Вот этот мужчина — он ничей, он один. Ты с ним давно, мне рассказали, так чего ждала? Ты что-то сделала? Ты просто смотрела и ждала. А я пришла и взяла.
— Попыталась взять. — В руке Насти появился пистолет и Азиз, с интересом за этим всем наблюдавший, одобрительно загукал. — Не думай, что это будет так просто.
— Лучшие люди нашей кунсткамеры, — пробормотал я, отцепил от себя пальцы Алиции, махнул рукой и ушел в дом.
Ну их нафиг, пусть хоть поубивают друг друга. Тут даже тщеславие не потешишь. Одна и вправду сама не знает, чего хочет, вторая в себе уверена так, что аж скулы сводит. Блин, может и вправду Галку с собой поселить? Мозгов там нет, зато и проблем никаких не будет.
Я почти уже заснул, когда в дом кто-то вошел. Это была Настя.
— Алиция, конечно, заносчивая сука, — сказала мне она, проведя ладонью по моей щеке. — Но в одном она права — я и вправду ничего не делала, хотя и надо бы. Сам ты все равно ничего не заметишь, то ли потому, что слепой, то ли потому, что тебя все время отвлекает что-то.
Наверное, ей надо было что-то ответить, но я этого делать не стал. А зачем? Тут не говорить нужно, а действовать, раз уж все так обернулось. Так меня учил капрал Ёшка на первом курсе Академии, а уж он-то в этих вопросах разбирался!
Я люблю раннее-раннее утро. Точнее — я полюбил это время суток здесь, в Ковчеге. В том, умершем мире, что утро, что день, что ранний вечер были одинаковы — солнце в дымке, смог и неумолчный гул цивилизации.
Здесь же все по-другому. Тишина, бирюза неба, неяркое солнце, которое только-только появилось на нем — и звуки просыпающейся природы. Я не романтик, да и не был им никогда — но это зачаровывает.
Добавьте сюда росный воздух, наполненный ароматами степи — и попробуйте меня понять.
Ну, правда, степь можно осязать, только находясь в ней, в крепости с этим уже сложнее, человек все умудряется загадить.
Но мы в полной мере ощутили полноту бытия, когда свежеумытое солнце выползло на небо, мы уже спешили туда, где меня ждет Салех.
«Мы» — это я, Джебе, Азиз и Настя. Да, вот взял её с собой, она меня об этом попросила. Нет, если бы я захотел, то осталась бы она в крепости, никакого особого отношения к ней не будет, это однозначно, и те часы, что мы провели вместе этой ночью, ничего не меняют. Но в данном случае — почему бы и нет? Мне — не сложно, ей — полезно. Стрелять она уже научилась, а вот решать вопросы без оружия — пока нет. Хотя — кто бы говорил? Мне самому эту науку еще постигать и постигать. Не хватает мне и знаний, и умения видеть всю картину целиком. Так, выезжаю кое-как на инстинктах и интуиции, но надолго ли меня хватит? Людей под моей рукой все больше, лицо мира стремительно меняется, общины крепнут и перестают быть общинами, становясь группировками, городами и сообществами.
