Уровень: Война (СИ) - Мелан Вероника (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Говорил же Дэйн, не бейся, деточка, на кулаках… Говорил.
Переступая через труп лысого мужчины, Ани краем глаза заметила, что у того на поясе прикреплена связка ключей — присела, стараясь не смотреть в остекленевшие глаза, отстегнула брелок. Интересно, услышал ли звук выстрела второй, бородатый? Или Ульрих? И не начал ли смотровой беспокоиться насчет друга?
Время, Ани, время! Торопись! Это не игра, тут не проснешься…
Хотя, она до сих пор сомневалась, что проснулась бы, умерев на Войне. Наверное, то была шутка. Плохая шутка.
— Дэйн, ты не помнишь, на каком ты этаже?
Браслет пикнул.
— Где-то в подвале. От входа мы свернули вниз, на лестницу.
— Иду.
Когда стальная дверь заскрипела и поддалась, Дэйн все еще боялся, что по ту сторону покажется Пэт. Один или, что гораздо хуже, с накрученными на кулак волосами Ани, труп которой он притащил за собой.
Нет… Нет… Создатель… Нет… Он не простит. Он и так уже проклял себя за то, что позволил ей сунуться в эту передрягу, за то, что не остановил, снабдил оружием… О чем думал вообще?
Но по ту сторону стоял не Пэт, а его бывшая «сожительница» собственной персоной. Грязная, с растрепанным хвостом, в порванной кофте, но, в целом, кажется довольная и сконцентрированная на деле. Не переступая порог, она кинула ему связку ключей и добавила.
— Бородатый еще в доме. Найди его и Стива, а я пока сниму часового.
Эльконто на секунду растерялся.
— Пистолетик не займешь?
— А без него никак?
— У тебя же еще автомат за плечом!
— Вот, нытик.
И она оставила у его ног «Тильтер» и охотничий нож.
Отстегивая наручники, снайпер бубнил, не переставая:
— И «это» жило со мной в одном доме? Да я чокнулся! Еще и булки ее жрал…
Стив оказался запертым в комнате в конце коридора. Его голос послышался из-за двери- близнеца сразу же, как только Эльконто выбрался из собственной темницы.
— Эй! Вы, там! Откройте, вашу налево…
— Иду, уже иду, люмбумсик. — Ласково проворчал он и принялся искать нужный ключ. «Напарница» тем временем растворилась. Вот же девка, вот фурия…
— Ты? Блин, это ты? Я уж думал, снова Элменсон!
Лагерфельда по какой-то причине не пристегнули к трубе, и тот прекратил колотить по двери только тогда, когда она распахнулась.
— А ты по нему скучал больше?
— Тьфу, на тебя! Как ты выбрался вообще? Как вышел?
— Ани.
— Ани?!
— Потом объясню.
Как раз в тот момент, когда доктор был готов завалить Эльконто вопросами, на лестнице показался бородатый мужик. Увидев, что оба пленника не сидят внутри темниц, а стоят снаружи, он на секунду замешкался, а после с невероятной для его плотного тела скоростью, рванул обратно по ступеням.
— Стой, сука!
— Не уйдешь!
Раздались мужские голоса хором, а через секунду коридор наполнился звуками проскальзывающих по бетонному полу подошв.
Когда после короткой автоматной очереди с вышки упало и глухо ударилось о землю тело, Эльконто покачал головой.
— Как в третьесортном фильме, б№дь.
— Кто стреляет, Комиссия?
— Если бы…
Лагерфельд тревожно вглядывался в темноту.
— Тогда кто стрелял?
— Я тебе уже говорил.
— Что говорил?
Когда из-за кучи разломанных ящиков вышла женская фигура с автоматом наперевес, Стив застыл, как вкопанный. Конечно же, он узнал и русые волосы, и невысокую фигуру и лицо…
— Ани? Ани?!
— Пошел в жопу, док. — Донеслось глухо.
И, чтобы Лагерфельд не дернулся в ее направлении, Дэйн придержал друга за рукав.
— Это все дело рук моего зама — Джона Грина. Он выпустил на поверхность солдат, и он же, судя по всему, собирается натворить на уровне бед. Я сейчас туда отправлюсь. Что? Их было четверо…
Хотя Эльконто стоял в отдалении, Ани-Ра слышала каждое сказанное им по телефону слово. Сотовый для звонка она только что заняла снайперу собственноручно, и теперь сидела на корточках, рылась в сумке и делала вид, что не замечает сверлящего ее взглядом дока. Им не о чем говорить. И незачем.
— Не ехать? Хорошо, если ты говоришь, что мое участие пока не требуется, буду в стороне. Да, Дрейк. Да. Нет, солдаты мертвы. Все. Со Стивом тоже все в порядке. Окей, понял, отбой.
К машине шли молча.
Лагерфельд нес сумку; уже у джипа Ани передала Дэйну ключи. Не дожидаясь приглашения, уселась на заднее сиденье, захлопнула дверцу, сложила руки на груди и отвернулась.
Завелся мотор.
— Как самочувствие? — Полуобернувшись, задал вопрос док, когда автомобиль вывернул на трассу.
— У тебя сигарет нет? — Отозвалась Ани встречным вопросом.
— Нет. И не начинай.
Она проигнорировала недовольный тон так же легко, как и укоризненный взгляд. Точнее, два укоризненных взгляда.
Кто они такие, чтобы колыхать в ней чувство вины? И кто она им — незнакомка с окрестной дороги? Собачка, которую две пары заботливых рук воспитали доброй и послушной? Несмешно.
— Я спросил, нормально ли ты себя чувствуешь?
Он определенно начинал ее злить.
— Отлично. Если не считать, что меньше всего я хочу сейчас видеть ваши морды.
— Ани…
— Что, Ани?!
— Следи за тоном.
— А ты еще поучи меня жить, мистер пилюлькин! Как чинно ты сидел, возле моей кровати, как убедительно рассказывал о том, что все будет замечательно. Ты такой же лживый урод, как и твой друг.
Переносица Дэйна в зеркале поморщилась.
— Могла бы просто сказать «спасибо». — Процедил Стив зло.
— Может, еще в ноги поклониться?
Мужчины спереди переглянулись. Док, в отличие от Эльконто еще не понял, с кем имеет дело, и Ани не собиралась прощать ему ошибок.
— До смерти будешь ждать моего «спасибо».
— Мы о тебе заботились! Хотя, могли этого не делать…
— Ботиночки теперь вам поцеловать? Ты тоже сегодня не получил между глаз пулю, хотя, мог бы.
— Стив…
Оборвал еще не начавшуюся фразу водитель.
— Что, Стив?
— Отстань от нее.
— Это еще почему?
— Она только что спасла наши задницы. Хотя, действительно, могла этого не делать.
Рыжий неохотно унялся. Сжал челюсти, поддал в салон напряженной атмосферы и отвернулся к окну.
Дальнейший путь все проделали в молчании.
— Надо же, и сумка моя сразу нашлась.
Ани чувствовала, что ее настроение хромает, как перебравший калека, но ничего не могла с этим поделать. Все пошло кувырком, все. А ведь этим вечером она просто хотела поговорить — мирно и спокойно — разложить все по полочкам, определиться с дальнейшими действиями, понять, как им двоим — ей и Дэйну — лучше всего быть.
А теперь, оказывается, никак. Вечер закончился не на мажорной ноте из-за того, что она, наконец, решилась изменить жизнь к лучшему, а плавно перетек в найденный парик, ночную езду, перестрелку, ругань с доком, а теперь еще в качающуюся на руке Эльконто дамскую сумочку. Ее сумочку.
Ключи от квартиры лежали внутри.
— Спасибо, что не выбросил. Ну, все, я пошла…
— Ани, подожди.
Он выглядел уставшим: одежда мятая и грязная (впрочем, она не лучше), запястья в потеках крови, под глазами глубокие тени.
— Ты можешь забрать всю ту одежду, которую мы покупали.
— Ты покупал.
— Неважно. Можешь забрать ее.
— Спасибо, обойдусь.
— Я бы настоял…
— А ты не настаивай.
Барт, которого этим вечером не поприветствовал ни один из хозяев, обиженно сидел у стены. Ани не собиралась гладить его и теперь — чужой дом, чужая собака.
— Я отвезу тебя.
— Не стоит.
— Стоит! На дворе ночь, если ты не заметила.
— Заботливый какой.
Эльконто сжал зубы и прошагал мимо нее к выходу — стало очевидно, что спорить с ним бессмысленно.
(Blank and Jones — Fallen)
