Князь Диодор - Басов Николай Владленович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .txt) 📗
Кони у гвардейцев оказались не слишком выносливые, или были все же застоялые, привыкшие только к малым городским перебежкам от одной конюшни до другой, поэтому они уже через час-другой стали от Самвела отставать. И то сказать, коню князя передышка пошла лишь на пользу, он и отъелся как следует, и отдохнул, а потому рвался вперед, словно спущенный с тетивы арбалетный болт, за его-то прытью и привычкой к дальним переходам, иной раз на многие сотни верст с редкими привалами, лошадкам гвардейцев было не угнаться.
Поэтому кавалькада несколько растянулась по дороге, и лишь чалая кобылка графа тет Нестелека еще пыталась угнаться, как говорят лошадники, за темно-караковым в гречку здоровенным Самвелом, который легко нес князя, оказавшегося во главе их отряда. Но может, граф и удержался бы за князем, да вот необходимость все время оглядываться назад, на трех подчиненных ему бедолаг, придерживала его, а на иных поворотах он и вовсе останавливался ожидать их.
Князь смилостивился, тоже стал придерживать коня, поэтому в кучку они все же сбились, хотя теперь гвардейцы сознательно держались позади, может, застыдившись своей неторопливости, либо из-за обычного в солдатах чинопочитания. Князь, представлявший примерно, куда им следует держать направление, спросил все же графа Семпера для верности:
– Граф, как думаешь, когда мы до Венсена доберемся?
– С твоей скачкой, принц, полагаю, недолго после полудня.
Диодор привычно уже попросил юношу называть его не принцем, а князем, и пояснил ровным голосом:
– Это не скачка, граф Семпер. Если все по-моему обернется, скачка впереди будет.
– Все же попрошу тебя, кня-яс, – юноша все же неправильно произнес обращение, – сбавить ход. Наши-то лошадки… – он даже засмущался немного от вынужденного признания, – вровень с твоим конским «богатыр» идти не могут.
Он и руквацкое слово «богатырь» произнес с акцентом, но попытка была неплохая. Может он и впрямь таков, каким кажется, подумал князь, приглядываясь к юноше, – неглупый, в меру добродушный, спокойный и любопытный к людям. После этого внутреннего, неприметного посторонним признания друг друга завязалась беседа. Начало, как со всеми служивыми, князь положил простым вопросом:
– Каково тебе служится, граф Семпер?
– Если такое возможно, кня-яс, обращайся ко мне по моему нынешнему чину – сержант. На лейтенантский-то патент, пока в той же роте служит мой брат, мне рассчитывать не приходится.
– Чего так?
– У нас есть такое неписанное, но неукоснительное правило, что старший родственник или наследник фамилии должен иметь как минимум на один чин выше. А раз я – младший, тогда… – Он даже вздохнул, но видно было, что с этой неудачей он давно смирился и не придавал ей чрезмерного значения.
– Ничего, Семпер, все у тебя еще впереди, и чины, и почет, и уж конечно офицерские патенты.
– Я бы мог, конечно, – продолжал свое граф, оглянувшись и убедившись, что никто из подчиненных его слышать не мог за дальностью, – перейти в армию, но служба там – не сахар, как и тебе, кне-ес, должно быть, известно. Да и служить меня с детства приучили там, где приходится, а не там, где хочется.
– Но все же почета в королевской гвардии, поди, поболе выходит?
– Не скажи, кнес.
Совсем он от этого слова отбиваться стал, уж лучше бы по-своему обращался, решил Диодор, граф даже два раза одинаково его произнести не умел.
– Тогда так, Семпер, обращайся ко мне по имени – Диодором меня зовут… А что не так в гвардейской-то службе?
– Видишь ли, принц Диодор, род у нас хоть и не самый знатный, но все же в королевстве известен. Служить с таким именем тяжко, я даже подумывал себе какое-либо простонародное прозвище взять, да брат не позволяет. Говорит, что нас должны знать просто потому, что мы есть, что мы служим и что приближены к королю, да живет он вечно, – граф озорно блеснул глазами, когда произносил эту присказку, должно быть, рассчитывал, что князь примет ее за шутку, хотя бы и своеобразную. – Вот только приближенность эта – ни Богу свечка, ни черту кочерга, как у вас говорят.
Князь посмеялся, оценив знание графом простонародных руквацких поговорок.
– Неужто небогата эта служба?.. Давно ли получали денежное довольствие? – напрямую спросил князь.
– Давно, принц, даже не припомню когда. Прежде, бывало, по три, а то и четыре раза в год получали, каждый раз к новому сезону. Теперь, сказывают, даже на весеннюю выплату в будущем году не приходится рассчитывать.
– Чем же весенние деньги так нехороши?
– Деньги как раз хороши всегда, плохими не бывают… Но сомневаются у нас многие, что мы их дождемся. А после зимы всегда нужно многое купить из обмундирования, из пропитых-проеденных вещей… А то и в поход, если он случится, отправиться будет не с чем. – Они отмахали чуть не четверть версты, пока граф снова заговорил. Князь его не торопил, ждал, чтобы Семпер сам обо всем, что думает, рассказать решился.
– Перед зимой не дали, прошел слух, что менять будут что-то по армии, и лишь тогда нами займутся. Против этого никто особо не возражал, в городе у многих есть иные возможности на житье денег добыть, да и из имений многим присылают, у нас – все же гвардия, на те подачки, что от службы перепадают, почти никто не живет… Но ведь весной-то – вовсе необходимо! Вот мне долги нужно отдать, за постой квартирохозяину заплатить, нужно седло новое, прежнее я проиграл в кости, это вовсе у брата взял, шпагу следует править, а то я, почитай, ее в фехтовальном зале избил всю, одежда под новые манеры необходима, чтобы достойно при дворе появляться. А теперь – что?
Что-то непривычно было от фериза слышать такие слова, они всегда, при любых, даже и неблагоприятных обстоятельствах скрывали свои неудачи, так были воспитаны, такая у них была особенность поведения… Что-то тут было не так. Поэтому князь спросил напрямую:
– И почему же весенней выплаты не будет? О чем говорят среди гвардейских?
Но юный граф уже и сам сообразил, что слишком разоткровенничался перед этим имперцем, и умолк, даже губы надул, изображая, что от холодного ветра в лицо. Но вовсе не ответить было бы невежливо, и он отозвался, уже отворачиваясь назад, к своим сослуживцам:
– Ничего я не знаю. А говорят разное, может, и неправда это.
Значит, известия о воровстве, о том, что казна пуста, не секрет, по крайней мере, для гвардейцев, решил князь. И всю оставшуюся дорогу раздумывал над этим, вот только не слишком плодотворно.
Миновав три или четыре небольших городка, в каждом из которых жителей было не больше, чем в какой-нибудь рядовой руквацкой деревушке, они выехали на совсем уж другую дорогу. Тут и тополя местные, растущие ввысь, были ухоженными, и поля представлялись не для урожая, а чтобы радовать глаз да пустить коня прямо по жниве, и под копытами их лошадок появилась брусчатка. Они подъезжали. Замок Венсен оказался куда ближе, чем князь полагал, примерно так же, как на Миркве кесарев дворец в Звенийске стоял.
Вот только от загородной резиденции кесаря, устроенной в лесу и относительно небольшой, Венсенский замок отличался тем, что был широким, со многими, раскинутыми окрест постройками, с садами и парками, которые были получше ухожены, чем иные из цветников. И дорога сделалась вновь грязной, чувствовалось, что тут то ли климат мягче, то ли разъезжали поболе, чем по местным дорогам, хотя это и было странно.
Сам дворец показался князю сначала излишне простым, чуть ли не как казарма какая-то, но приглядевшись, в изогнутом дугой строении он увидел и частички украшательства, то там, то здесь из здания вырастали башенки, пристройки, а совсем уж сбоку виднелся зимний сад, состоящий сплошь из стекла и казавшего издали тонкого переплета, поддерживающего прозрачные стены.
Тут же их остановили двое стражников, одетых причудливо, как на старинной картинке, в штанах с буфами, в расписных неведомыми зверями камзолах, и в плащах, в которые не постыдился бы нарядиться ярмарочный скоморох. В руках у них были, тем не менее, мушкеты, только похожие на дорогие охотничьи, с гравировкой по стволу и накладками на ложе, блестевшими, как хорошее столовое серебро. И патроны у этих двух были не уложены, как полагается, в сумку, а висели чередой сверкающих стаканчиков, будто причудливые подвески, на специальной портупее.
