Тригон. Изгнанная (СИ) - Дэкаэн Ольга (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Она понимает Руку, которая во что бы то ни стало, хочет отыскать сестру, и Рона, который бросил своё племя, чтобы помочь ей выбраться, и себя с единственным желанием — вернуться домой, к привычному укладу жизни. Но разобраться в мотивах изгнанника, сколько не пытается, не может. Он для неё словно закрытая книга.
Стараясь больше не думать о том, с кем у неё с самого начала не заладились дружеские отношения, Тилия морщась, стягивает с ног ненавистные ботинки и бросает на покачивающиеся на воде брёвна. Туда же летит её полупустой мешок и свёрнутая, покрытая кровью диких псов шкура. Её спутники, с опаской поглядывая на воду, следуют её примеру и вот уже они, парами пристроившись по бокам связанных между собой брёвен, без сожаления оставляют позади земли кровожадных Танов и Витилиго.
Прохладная вода тут же остужает уставшие за время долгого перехода ноги, волнами расходясь в стороны и отбрасывая на нависшие над их головами стены солнечные блики. Прикрыв глаза, Тилия наслаждается ощущением невесомости, с ностальгией вспоминая давно забытое чувство. Прошёл всего лишь год, когда она, ещё не будучи адептом, вот так же наслаждалась прохладой воды, беззаботно покачивалась на поверхности милитарийского бассейна, рассеянно блуждая взглядом по бликующему, высокому потолку и сквозь заполненные водой уши, прислушиваясь к оглушающей тишине внутри себя.
С тех пор многое изменилось. Она изменилась. Ничего не осталось от той глупой девчонки, что так предвкушала новую жизнь в Обители. Рядом уже не было ни заботливых родителей, ни по-отечески оберегающего её старшего брата отца, ни даже наставников-кураторов. Долина изменила её: сделала из неё человека, способного на всё, лишь бы выжить, лишь бы вернуться к прежней жизни.
— Я вот всё думаю… Почему эти чёртовы псины боятся лезть в воду? — проникая в тягостные мысли Тилии, раздаётся совсем рядом встревоженный голос Руки. Болтающаяся в воде гоминидка до побелевших костяшек судорожно цепляется за промокшее дерево, прекрасно сознавая, что это единственное, что отделяет её от неминуемой гибели. — Что если здесь водится какая-нибудь живность?
— Здесь наверняка есть рыба, — соглашается Тилия, понимая, что уже слишком поздно думать о том, что может их поджидать на глубине. Единственное, что сейчас важно — это не поддаться панике, не перевернуть весь их груз и самим не пойти ко дну. Хоть она и умеет плавать, вряд ли сможет спасти хоть кого-то их этой троицы, если что-то пойдёт не так.
— Да, но какого размера? — не унимается Рука, верча из стороны в сторону торчащей из воды лысой головой, но вокруг ничего подозрительного, лишь каменные откосы, почти вертикально уходящие под воду.
— Я слышал, что во времена Первых Людей рыба бывала больше кватромобилей, — вступает в разговор изгнанник и Тилия отмечает, насколько глухо звучит его голос. — Даже больше домов.
— А что, если они не вымерли? — тут же подхватывает Рука.
— Всё, хватит! — раздражённо прерывает их Тилия, понимая, что сама неосознанно поддаётся общей панике. — Все прекрасно знают, что больших животных не осталось! Их либо съели, либо они давно вымерли!
— Ну да, — усмехается гоминидка, — или отрастили ещё пару рядов зубов и ждут подходящего момента, чтобы цапнуть нас за ноги.
— Другого выбора у нас всё равно не было.
— Это уж точно! — со смешком отзывается Рон и с противоположной стороны их импровизированной переправы в её сторону летит фонтан из брызг. — Если нас сожрут, Ти, не вини себя.
Истеричный смешок уже готов слететь с её губ, когда стены впереди неожиданно начинают расходиться. Слова застревают в горле, настолько Тилия поражена увиденным. Долина вновь сменила свой облик. Нет ни деревьев, ни кустарников, ни даже травы, лишь почерневшие у основания стены и выжженная до тла земля. Картина настолько поражает, что, когда их четвёрка, наконец, чувствует дно под ногами, никто не выказывает бурной радости. Все в тягостном молчании дружно выбираются на берег.
— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь произошло? — окидывая задумчивым взглядом Долину, напряжённо спрашивает Рука.
— Пожар? — выдвигает предположение Тилия, останавливаясь рядом с гоминидкой и заправляя за уши короткие, мокрые пряди.
— Похоже, — соглашается гоминидка, усаживаясь на подвернувшийся огромный камень и натягивая на ноги свои поношенные ботинки. Огромный, охотничий нож занимает своё привычное место на голени. — Думаю, будет не лишним разведать обстановку. Нам сейчас только какой-нибудь пакости не хватало.
— Я пойду с тобой, — поспешно вызывается Тилия, пытаясь отыскать среди сваленных в кучу вещей свою ненавистную обувку.
— Даже не думай! Лучше займись своими ногами. Киру тоже помощь не помешает. Ты в этом разбираешься лучше всех нас.
Рон, к удивлению Тилии, соглашается. Предатель! И они с Рукой, не сговариваясь, расходятся в разные стороны, оставляя её наедине с изгнанником. Этого-то она больше всего и боялась. В памяти ещё свежо воспоминание их короткого знакомства. И даже то, через что им пришлось пройти, не примирило их. И всякий раз, когда Кир обращался к ней или просто смотрел, Тилия начинала нервничать.
Вот и сейчас стоит только искоса глянуть в его сторону, как она тут же натыкается на его пристальный, словно оценивающий взгляд.
— Мне нужно осмотреть твою рану, — тяжело вздохнув, обращается она к изгнаннику, на расстоянии наблюдая, как он с комфортом устраивается у почерневшей от копоти стены и, прикрыв глаза, вытягивает свои длинные ноги.
— Слышала, что сказала Рука? Сначала ты.
— С моими ногами всё в порядке, — уже начинает злиться упрямости изгнанника Тилия, когда понимает, что сказанные слова отчасти правда.
Она больше не чувствует боли!
Найти хоть какое-то объяснение тому, что с её ногами произошли такие разительные перемены, Тилия не может. От удивления она на время забывает о навязанном ей пациенте и с изумлением разглядывает босые ступни. Покраснение практически исчезло, те раны от мозолей, что ещё вчера вызывали неподдельную тревогу, были чистыми, словно кто-то нанёс на них волшебную мазь Галии.
«И правда, вода — это золото Долины!» — с изумлением думает Тилия и снова поднимает взгляд на изгнанника. Его глаза прикрыты, лицо настолько бледное, что при желании его можно принять за жителя Башни, но стоит только тихо опуститься рядом с ним на колени, как его веки тяжело поднимаются.
— Теперь ты, — обращается она к Киру, и когда он отводит в сторону ворот мокрой рубашки, видит ту же картину: абсолютно чистая рана со слегка припухшей и покрасневшей кожей и чёткими вмятинами от зубов хищного зверя.
— Я же сказал, что со мной всё нормально, — отзывается изгнанник и снова прикрывает глаза, давая понять, что не нуждается в её помощи. Тилия только рада такому повороту, всё чего ей сейчас хочется, это держаться от него подальше.
Неожиданно усталость, после бессонной ночи и многочасового противостояния Витилиго, накатывает волной, глаза начинают слипаться. Больше не теряя драгоценного времени, Тилия отходит на, как ей кажется, безопасное расстояние и, подложив под голову свой мешок, устраивается в тени, надеясь хоть немного вздремнуть.
Кажется, проходит каких-то пару минут, когда сквозь сон она чувствует лёгкое, но настойчивое прикосновение к своему плечу. Тилия с неохотой и раздражением за потревоженный сон открывает глаза. Вокруг всё залито ярким солнечным светом. Одежда на ней давно высохла, как и короткие, разметавшиеся во сне волосы. Сколько же она проспала? Решив, что вернулись остальные, ищет глазами знакомые фигуры, но на берегу они с изгнанником совершенно одни.
«Почему он так близко?» — с беспокойством думает Тилия, внутренности тут же скручиваются тугим узлом.
— Что тебе нужно?
— Слышишь? — не обращая внимания на её тон, настороженно спрашивает Кир, устремив прищуренный взгляд в небо.
Тилия прислушивается и сердце тут же подпрыгивает в груди. Этот звук ей ни с чем не спутать!
— Вертушка! — с тревогой выдыхает она и резко вскакивает на ноги, отчего сразу же темнеет в глазах: её измученное тело ещё не готово служить ей, как прежде. Дождавшись, когда пройдёт головокружение, она торопливо натягивает ботинки и завязывает шнурки. На то, чтобы обернуть ноги материей, времени уже не остаётся.
