Рыцарь-Инженер 2 (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Аэрис, некоторое время, морщась, наблюдала за тем, как незнакомец бандитского вида, рыча, словно животное сношал её бывшую служанку, которая, проснувшись, завизжала что было сил, а затем. Наконец, не выдержав зрелища, девушка тихо выскользнула прочь из этого мерзкого дома.
Ей ещё следовало избавиться от мешочка, в котором она принесла толчёное стекло, которое послужит отличной «приправой» для её резко изменившихся «милых друзей». Использовать яд — было глупо. Во-первых, уж больно это аристократично и по-женски — всегда может найтись кто-то — кто свяжет это с её именем. Ну а во-вторых, яд дворяне вполне могли обнаружить… пусть даже случайно. А вот на стекло в пище, не реагировали ни магия, ни даже рог единорога, как и прочие детекторы.
К тому же, с одной стороны — это смертельно. А с другой, если же не помрут, то останутся вечно страдающими калеками, что вполне достойная награда для тех, кто предал доверие д’Монсерю.
Магией, вылечить человека, съевшего нечто подобное — очень трудно и дорого. Ведь это — не отрава, которая выводиться из организма специализированными заклинаниями. Так что, для Рафаэля все кто сегодня отведает подобное угощение — будут бесполезны.
Ну а если кто и останется здоровым — она, Аэрис, будущая Императрица этой страны, придумает что-нибудь ещё!
Молодая девушка, с красивым волевым лицом, тёмно-зелёными, длинными волосами, перевязанными в конский хвост на затылке быстрым, уверенным шагом шла по титаническим залам подземного дворца. На воне величественных созданных совсем не людьми и не для людей колонн, поддерживающих скрытый в темноте каменный свод.
Встречные разумные, в большинстве своём почтительно склонялись перед дочерью Малахитового Генерала, стараясь не пялиться на закрывающую её левый глаз повязку. Даже немногие из её сородичей, которым позволено было показываться в этом величественном месте в истинном облике, преклоняли передние лапы и опускали огромные рогатые головы к земле, только бы не смотреть на вспыльчивую девицу свысока.
Правда для многих — это было всего лишь дань уважения к её отцу, ну и в какой-то мере разумная предосторожность, перед лицом это бешеной бабы. Её личная репутация в гнезде после того, как подавшись, зову какого-то смертного колдуна, она вернулась домой израненной и покорённой — сильно пошатнулась. К тому же в альковах во всю шептались, что эта драконица теперь «калеченная» и не способна больше исторгать из себя пламя.
Так о каком уважении к ней можно было говорить? Многие были свидетелем того, как только-только оправившись от ран, она вознамерилась поджарить другую наглую донельзя девицу, которая посмела отпустить в её сторону язвительную шуточку.
Вот только девушка, едва набрав в грудь воздуха, вдруг испуганно захлопнула собственную пасть, поперхнулась своим же огнём и закашлялась тёмными клубами дыма. Правда обнаглевшую соперницу это не спасло от её лап и хвоста… но, даже единственная подобная ошибка способна была здорово подпортить ей жизнь, как в сообществе молодых драконов, так и среди более древних созданий, которые не упустили случая позубоскалить над бедой птенца грозного Генерала.
Из-за всех этих перипетий, характер у, и без того злобной девицы, испортился окончательно. Фактически став изгоем в собственном логове, она быстро потеряла даже тех немногих друзей, которые клялись ей в «Верности крыла» и вместе с которыми она постигала первую радость полёта в высоком небе.
К тому же, окончательно образ дефективной, сложился вокруг неё из-за того, что человек, которому она покорилась, мало того, что вернул её обратно, так ещё и не спешил призывать девушку вновь. Злые языки даже поговаривали, что короткоживущий колдунишка, собственно и выпихнул её обратно в логово, словно побитую шавку, потому был банально разочарован в способностях этой драконицы.
Вот только рисковать своей шкурой гневя генерала, и открыто унижать его птенца, не решался даже сам Король Гнезда. Хотя, неоднократно намекал на то, что коли его дочь, проявила слабость и признала человека своим повелителем, то и нечего ей здесь больше делать среди свободных. Конечно же, сразу добавляя: что, мол, если его брату по клятве «Верности крыла» конечно, хочется держать её при себе, то никто девочку гнать не будет…
Последнее, кое-кто почитал за слабость правителя, однако, самые умные — принимали за хитрость. Всё-таки трудно было представить, чтобы из за вот такой вот мелочи, в прямом и переносном смысле этого слова, Король будет открыто ссориться с одним из пяти своих самых преданных подданных. Да ещё и с таким, на могучие крылья которого была возложена оборона Гнезда.
Всё это Ониксиоренараруридаза прекрасно знала и понимала сама, пусть даже её возраст был не так уж и велик по меркам драконов. Не смотря на повышенное самомнение и вспыльчивый характер, девушка прекрасно осознавала, какие проблемы она доставляет как матери, резко потерявшей свой статус среди жён её отца, так и самому гигантскому, могучему зелёному дракону.
Естественно, что в первую очередь во всех своих проблемах она винила того колдуна, что призвал её несколько месяцев назад в какую-то далёкую страну, и вместо того, что бы просто сдохнуть в её пламени — осыпал её странными заклинаниями из аспектов огня воздуха и метала.
Это было… нечестно! Да! Именно так! Поэтому Ониксия, в общем-то, мало внимания предавала тому, что вынуждена была проявить перед ним покорность! А все эти злопыхатели-зубоскалы, по её мнению, могли отправляться пролезать в крысиную нору, потому как что они, что их птенцы, попав в её положение вряд ли поступили бы иначе, чтобы только спасти собственную шкуру.
Племя зелёных драконов, к которым она принадлежала, считалось «злыми» созданиями. Обычно — они гордились своим умом, хитростью и коварством. Пусть даже драконы других цветов, как впрочем, и их «добрые», метало-чешуйчатые собратья, да и кристаллические родственники, прочитали «зелёных» слишком прямолинейными и вспыльчивыми.
От того, девушке вдвойне, даже втройне был обеден тот факт, что её возвращение в логово — было воспринято как нечто позорное! Саму-то себя она уже уговорила, что её подчинение человеку, было всего на всего хитрым тактическим ходом, чтобы…
Дальше она путалась, так и не в силах определить для себя окончательно, чего она собственно желала таким образом добиться. То ли втереться в доверие и ударить в спину… то ли вернуться домой, на что вообще-то, по правде сказать, трудно было рассчитывать тому, кто имел неосторожность откликнуться на зов.
Но вот несколько дней назад, посреди ночи, она вдруг проснулась в ужасе, от осознания того что покоривший её колдун — умер. То, что творилось с ней в последующие сутки — было страшно. Девушка в ярости металась по апартаментам своей матери, круша и ломая всё что попадалось ей под руку.
Она словно с ума сошла и чуть было не убила своего собственного старшего брата, который имел глупость полезть её успокаивать, а может быть просто покалечить, чтобы обезумевшая от накатившего горя драконица не позорила ещё больше и без того потерявшее в статусе гнездо их общей матери.
А затем, когда девушка уже была готова, распахнув крылья, совершить свой последний полёт, поднявшись так высоко, как только могла и, сложив крылья, камнем рухнуть на землю… она вдруг почувствовала, что «Он» ожил… и тогда, просто упала без сил, прямо на покрытый каменными плитами пол.
Решиться самой, покинуть такое родное и уютное логово, было очень трудно. Однако, Ониксия, сумела-таки уговорить себя, что так нужно. Что это единственный путь на свободу! Добраться до колдунишки и самой убить этого мерзкого гада! А ещё лучше — сожрать, чтобы он никогда больше не воскрес! И тогда — мало того, что она отплатит ему за причинённый позор, так ещё и разорвёт оковы подчинения.
А если нет — то никогда не поздно подняться повыше к облакам и…
— Отец! — звонкий и гордый голос молодой драконицы эхом пронёсся по огромному залу совета и огромные головы всех тихо переговаривающихся членов Большого Совета, повернулись к меленькой фигурке в обличье человеческой девушки.
