Танец плащей (СИ) - Гётц Роман (читать книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Аргон выхватил кинжалы.
— Я бы действовал осторожно, — сказал гильдмастер.
Пеларак хмыкнул.
— Убери их. Даже с твоим мастерством, ты не можешь сравниться с моей силой. Я самый верный слуга Корага, если не считать его пророка. Если бы я хотел твоей смерти, я бы не стал объявлять или объяснять.
Аргон опустил мечи, но не обшить их.
— Какой у тебя выбор? — спросил он.
— Я могу либо прогнать тебя, либо сделать потенциальным врагом. При этом я также остаюсь марионеткой Трифекта. Однако даже в этом мне отказано. Дочь Бернарда Готфрида пропала. Она была на моем попечении, пока не. За одно это Бернард уничтожит нас.
— Есть другой путь, — сказал Аргон, поняв, к чему клонит Пеларак. — Вот мой путь. Возьми моего сына. Вылечить его. Сожги все остатки Асмуда с его плоти, чтобы он был чист.
— Вы можете убить Бернарда Готфрида? — Спросил Пеларак. — Мое время уже прошло. К концу Сбору Дани он выполнит свою угрозу.
Аргон отсалютовал своим мечом.
— К завтрашнему вечеру Бернард будет мертв, — поклялся он. — Ты можешь спасти моего сына?
— Мы возьмем его, — сказал Пеларак. Он дважды постучал в дверь. Вышли еще два священника. Когда Пеларак указал на Ромула, они подняли мальчика и внесли внутрь. Пока они это делали, Аргон вкратце описал события, которые произошли от молитв Ромула, его цепи Золотой горы, до его тайной встречи с Делисией.
— Сколько времени это займет? — Спросил трен, когда закончил.
— День или два, если только он не противится нашим методам, — ответил священник.
— А он может? — Спросил он, глядя, как закрываются двойные двери, скрипя деревянными и железными замками.
Пеларак тихо рассмеялся.
— Конечно, нет. Он всего лишь мальчик.
Аргон поклонился.
— Пусть наши усилия помогут нам обоим, — сказал он.
— Иди с благословением истинного Бога, — сказал Пеларак, прежде чем вернуться внутрь.
Аргон почувствовал облегчение, перемахнув через железную ограду и помчавшись по улицам по извилистой тропинке к своему убежищу. Теперь все было не в его власти. Жрецы обратят его сына в свою веру или убьют его. Любое влияние Асмуда на него исчезнет. Аргон сохранит убийцу, своего идеального наследника.
Если предположить, что его планы относительно Сбору Дани осуществились безошибочно.
Сознание Ромула поднималось и опускалось, и когда оно поднималось, он чувствовал боль. Она вонзилась ему в запястья и заставила отступить. Вода брызнула ему на язык. Монотонное пение сотрясало ритм его снов, наполняя их цветом, который вибрировал в такт звуку. Он видел красное и Пурпурное. Цвета вызывали резкий дискомфорт в его сознании. Снова боль, на этот раз в лодыжках. Вода стекала по его губам. В этом не было никакого смысла. Почему вверх?
Он открыл глаза. Ожидая, что его перевернут, он с удивлением увидел стоящего перед ним человека. Он был лысеющим, с острыми глазами и горьким хмурым взглядом. На нем были темные одежды. На шее у него висел кулон в форме львиного черепа.
— Где я? — Спросил Ромул.
— Комната веры, — сказал священник. — Меня зовут Пеларак, и ты находишься в самом священном месте. Здесь Кораг-хозяин, а не богиня эльфов, не Асмуд, не Луна, не звезды и не Солнце. Только Кораг.
Он протянул руку. В нем был бурдюк с водой. Когда он прижался к ней, вода поплыла вверх, а не вниз, разбрызгиваясь по потолку. Зрелище было настолько странным, что у Ромула закружилась голова. Он повернулся на бок, его вырвало, и он с ужасом увидел, как она ударилась о потолок, забрызгав его грязно-красным.
— Этого следовало ожидать, — сказал священник. — Здесь много странного, и ты увидишь лишь несколько благословенных. Кораг-Бог повсюду, но мы освятили эту комнату кровью и молитвами.
Ромул попытался пошевелиться, но не смог. Он посмотрел на свои запястья, где нащупал холодные железные цепи. Он не видел ничего, кроме воздуха. То же самое с его лодыжками. Пока он боролся, он увидел, как на его коже появились вмятины, оставленные невидимым источником.
— Цепи обманчивы, — сказал Пеларак. — Кто их делает? Что дает им силу? Неглубоко называть их железными и нерушимыми, но глупо называть их самодельными. На вас цепи. Разбить их.
Пеларак махнул рукой, произнося последнюю команду. Внезапное желание наполнило сердце Ромул. Он не мог думать ни о чем, кроме бегства. Казалось, каждая реакция на полет вызывалась в его сознании. Каждый мускул сжимался и боролся с невидимыми цепями. Он почувствовал, как его кожа ободралась. Колени и плечи ныли от боли. Кровь капала вверх каплями дождя. Наконец он бросился всем телом вперед, так сильно натягивая цепи, что шея его вздулась, а со лба капал пот, который поднимался к волосам, прежде чем собраться в крупные капли, поднимавшиеся к потолку.
Как бы он ни старался, он не мог ни разорвать цепи, ни прекратить свои попытки.
— Это жизнь, — сказал Пеларак, бесстрастно наблюдая за происходящим. — Мы боремся с нашими узами, не в силах разорвать их, но только потому, что мы глупы. Ты сделал эти цепи, Ромул. Разбить их.
Он хотел. О, как он хотел. Казалось, что его сердце вот-вот разорвется, и каждый удар молота обрушится на грудь. Еще больше крови хлынуло из его запястий. Его разум искал решение. Риборт Гёрн всегда настаивал, что знает ответ на любой вопрос, но разве этот священник гарантировал ему такую же справедливость? Что он имел в виду, говоря о цепях собственного творения?
— Я не понимаю, — сказал он срывающимся голосом. Язык казался ватным. — Тогда ты будешь стараться сильнее, — сказал Пеларак. — Невежество-не оправдание, это слепота, порожденная этим миром. Ваше тело сломается, и вы умрете, и все из-за вашего невежества.
Этот человек явно был жрецом Корага. Только одна вещь пришла ему на ум, которая могла бы объяснить цепи, и почему он думал, что они его собственное творение: Асмуда.
— Я молился Асмуд, — Ромул кричал. Он почувствовал, как его сводящее с ума желание бороться медленно отступает. Его дыхание дрожало, когда он повис на невидимых цепях.
— Очень хорошо, — сказал Пеларак. — Ты делаешь успехи. Посмотри на свои руки и ноги, Ромул.
Цепи больше не были невидимы. Хотя на ощупь они казались железными, казалось, что они сделаны из белого мрамора. Замочные скважины украшали золотые горы. В комнате медленно темнело, хотя цепи оставались яркими, почти светящимися.
— Символы, — прошептал Ромул. — Они лгут так же легко, как и мужчины.
Лицо Пеларак, казалось, темнеют на это.
— Смотри в оба, — сказал он. — Я хочу тебе кое-что показать.
Он отступил назад. В комнате стало совсем темно, хотя и цепи, и Пеларак были хорошо видны. В центре комнаты вспыхнул огонь. В его центре он увидел мельчайшее изображение глаза. Огонь вспыхнул снова, потом разгорелся. Он взревел до потолка, огромный, но без тепла. Его жизнь была быстрой, и когда он умирал, перед ним стояла молодая девушка, ее огненно-рыжие волосы были спутаны и неопрятны.
— Ромул? — Спросила Делисия. Ромул почувствовал, как его тело задрожало при звуке ее голоса.
Просто ложь, подумал он. Еще одна ложь.
Но в это трудно было поверить, когда она коснулась его щеки. Ее рука была холодной, но прикосновение было настоящим. По его щекам текли слезы. Ее платье обуглилось, как от огня.
— Они лгут, — сказала девушка. — Бездна холодна. Огонь не дает тепла. Асмуд не хотел меня, так что теперь я здесь. Я не любила Корага, и он не любит меня.
— Ты не настоящая, — сказал он. Это прозвучало как мольба. — Ты с Асмудом. Ты отправилась в лучшее место. Ты была хорошей. Ты была невиновна.
Пеларак рассмеялся. Делисия плакала. Ее тело растворилось в неощутимом ветре.
— Невиновных нет, — всхлипнула Делисия. — Но я поклонялся чему-то ложному. Неважно, как я молилась. Я молился глухим ушам.
Ромул бросился на свои цепи, отчаянно желая прикоснуться к ней. Она исчезала, как призрак. Тьма овладевала ею, въедалась в ее плоть, становясь прозрачной. Пеларак махнул рукой, рассеивая ее образ, как дым.
