Страж (СИ) - Татар Анастасия (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
— Эй! Куда ты меня несешь? Ну-ка положи на место! — возмутилась такой самодеятельности, начиная осознавать, что последняя порция была явно лишней. Ой как сладко тело ломит… хочу танцевать! А еще петь и… и… пить!
— Вот как только придем на то самое место, так сразу положу.
Не понимаю, почему он меня не слушает?
Естественно, принесли меня в любимую комнату, где сразу свалили на мягкую кровать. Что, все? Карусель закончилась? Я потянула его за руку, мешая уйти, и настоятельно заявила:
— Но я хочу веселиться! Танцевать и пить… то есть петь…
Он резко наставил на меня указательный палец и попытался глянуть в глаза, как будто акцентируя на своих словах внимание, пока потолок на его фоне очень приятно кружился:
— Ложись спать. Думаю, тебе уже хватит.
Тихо посмеиваясь, я снова с силой его потянула, удивляясь, как вообще можно иметь такие мышцы и выдержку. Странно… вовсю сопротивляется, почти закаменел, а ведь и я не слабенькая!
— Это я думаю, что тебе уже хватит.
Ранзес с рыком вырвался, выключил свет и ушел, хлопнув дверью, пока я втыкала в темноте в потолок, улыбаясь. Отчего-то было так невообразимо приятно, что по телу разливалась смесь тепла и счастья. Наверное, это все алкоголь. Но блин! Мне скучно. Я спать пока не хочу…
Свалившись вниз с кровати, кружась и смеясь, я коварно двинулась к двери. Вот блин… не открывается ни в какую… он что, воспользовался какой-то необычной магией, чтобы я не смогла отсюда выйти? О, нет! Если бы он был моим мужем, я бы уже бежала через окно, поблескивая пятками, покупая краску для волос и новую симку… совсем уж не верю в истину «бьет — значит любит». Но он же меня не… а нет, бил. Но чисто в целях научить за себя постоять! И вполне удачно.
Какой совершенно дикий мир! Или это я уже сошла с ума, раз могу простить ему любое отношение ко мне?
Найдя свою сумку все в той же темноте, я вытянула на свет божий двух Джокеров и принялась рассматривать их при свете далеких огней земного города. Красный все улыбается, точно Дьявол, и толком не изменился, но зеленый… я глянула на циферблат его часов. Что за… почему стрелки сдвинулись? Остается совсем немного до полуночи. И лицо у него настроено решительно, хмурое, настороженное. Или моему пьяному сознанию это только мерещится?
Убрав карты, я скинула туфли, разделать, приняла душ, чуть ли не со слезами рассматривая оставшиеся на щеках три выпавших реснички, и поняла, что действие горючего только усилилось. Вон как все плывет, а мне все так же хочется смеяться, я счастлива, довольна, и все думаю о кураторе, мечтая сейчас на нем просто повиснуть и… и повиснуть. Все.
Меня хватило только на то, чтобы натянуть свое новое черное белье, чуть не силком впаренное сегодня магией Алиссом, затем влезла в чужой халат и спряталась под одеялом. Соприкоснувшись с прохладной подушкой, голова с раскаленными щеками приятно заныла. Хорошо, что он так надежно запер дверь. Но сон что-то совсем не идет… я пытаюсь уснуть, считаю барашек, радуюсь, что утром никакого похмелья не будет, прокручиваю в голове все, что со мной произошло в этом мире, но что-то все равно держит меня в реальности.
Когда дверь открывается, я решаю все-таки сделать вид, что сплю. Снова это чувство, будто я совершенно наверняка знаю, что это Ранзес. Он тихо крадется к своему месту, по дороге не раз ударяясь об всевозможные косяки, матерится, а я тщетно пытаюсь подавить улыбку. Кто-то, кажется, точно так же пьян, как и я. Все еще я…
Сердце в груди предательски забилось сумасшедше быстро и сильно, будто намереваясь сломать клетку из ребер и вырвать на свободу, сколько бы я не приказывала ему стихнуть. Казалось, оно размером с кулак и застряло где-то между горлом и грудью (впрочем, а где ему еще быть?), а тело — из крайности в крайность — прыгало из холода в жар. Видимо, все-таки не заметив, что я не сплю, он просунул одну руку подо мной, притягивая меня к себе со спины, с довольным вздохом зарылся в волосы, пока второй рукой слегка поглаживал мое плечо. Черт подери, он вообще чувствует, как страшно бьется у меня сердце?!
Дышать стало сложно. Я сначала честно пыталась игнорировать это, наслаждаться и спать, но в конце концов не выдержала, крутанулась в его объятиях и в лоб спросила:
— Что ты делаешь?
Ранзес вздохнул, открыл глаза и взглотнул. Вид у него был растерянный, и понятно, почему.
— Сам не знаю…
Расстояние между нами было совсем крошечным, что его локоть находился на моей талии. Что он себе думает, все еще водя пальцем по моей спине и так старательно пряча глаза?
— Тебе не кажется, что у нас… мм… какие-то странные отношения?
Он поджал губы, в который раз тяжело вздохнул. Да что ж ты будешь делать‼! Это мне тут дышать сложно и непонимание накрывает с головой, а ты то что?!
— Кажется.
Я ничего не ответила, начиная вовсю грызть нижнюю губу. Черт с ним, если я потом об этом пожалею, черт с ним, если эти странные отношения станут еще более странными! Если что, спишу все на повышенный градус в крови, сонливость, да и впрочем… это от правды реально недалеко. Подобравшись, я попыталась слегка поцеловать его, а потом чуть не откусила себе язык от неожиданно нагрянувшей боли.
Казалось, живот скрутило, благо, не стошнило, ноги ослабли и появилась какая-то совершенно дикая дрожь в теле, точно я отравилась. Встав на четвереньки и пытаясь оклематься, я в ужасе скосила на куратора, у которого по губам бегали красные искорки, да и вид был не лучше.
— Что за… — прохрипела, зажмурившись и таким образом пытаясь прийти в себя. Тут же стало мучительно стыдно. Неужели я ему так противна, что использует магию против меня?
— Думаешь, я бы тебя сам не поцеловал, если бы это было возможно? — он сделал то же самое, устало валясь на свою подушку. Я же замерла, прислушиваясь к утихающим ощущениям и пытаясь понять, не ослышалась ли.
Что?
— А это невозможно?
— Нет. Пока ты… ладно, забей. Просто знай, что пока это невозможно. Ни в какой форме.
Обхватив меня, Ранзес снова притянул к себе и укрыл одеялом. Как раз в тот момент, когда я хотела начать допрос с пристрастием, распахнулась дверь.
Сначала промелькнула ужасающая мысль: а вдруг это Алисс? И плевать, если бы он застал эту ситуацию, то что бы подумал. Мне просто страшно, как бы он себя повел. Страшно, что бы он сделал с Ранзесом.
Руку обожгло болью. Раз — и я уже в коридоре, на холодном пылу, никак не могу осознать, что происходит, поднимаюсь на ноги и стараюсь запахнуть плотнее халат, чтобы хотя бы не видно было белье. Побледнев от страха, я наблюдала за ссорой Эванса и Ранзеса внутри комнаты, но никак не могла услышать их. Как будто комнату накрыли порогом тишины, чтобы я не вмешивалась. И все, что было доступно моему пониманию — еще чуть-чуть, и куратор точно впечатает его в стену.
Спорили они недолго. Блеснув зелеными глазищами, ректор, точно черт из табакерки, выскочил из комнаты, смерил меня ненавидящим взглядом и холодно заявил:
— Завтра приедут все йорденлинские стражи, министры и наместники. Радуйся! Тебе предстоит честь стать главной изюминкой вечера! А теперь марш в свою комнату, пока я не назначил тебе двадцать ударов батогом!
Я застыла, ища подсказки у Ранзеса. Тот только стоял за порогом, сжав кулаки, и убивал ректора глазами. По лицу ходят желваки, ноздри раздуваются, даже вены на лице видно: он в бешенства, но явно что-то не так.
— Ты что, глухая?! — схватив за шею одной рукой, Эванс припечатал меня к стене. Сердце рухнуло в пятки и от того чувства опьянения, что раньше, не осталось и следа. Это было просто стыдно, неприятно и — да — страшно.
Что бы там ни было, какой великой шишкой не являлся ректор, мне было невдомек, почему Ранзес бездействует. Невдомек и больно, почему он только стоит и злится, не переступая порог. То самое чувство, когда он рядом, будто меня накрыли защитным куполом, будто он может решить все проблемы, вдруг превратилось в страшную шутку идиотской привязанности. Какая же я дура!
