Охота на Уршада - Сертаков Виталий (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
— Я не буду прятать руки, — клятвенно пообещал ловец. — Мне вообще нравится держать руки перед собой.
Их повели кругами на тот край, где генуэзцы в расшитых камзолах и игривых птичьих масках продавали живые редкости. Под крайним помостом, за пирамидами бревен, отворилась неприметная дверца.
— Я — Ци-Ци. — Круглый мужчина в маске тигра полулежал на атласной перине. Одна обнаженная невольница массировала ему плечи, другая втирала масло в грудь, третья копной волос укрывала пах. Совсем юная девушка с татуировками на щуплых ягодицах подносила хозяину длинный костяной мундштук. Ци-Ци курил опий пополам с черной шишей и травами долголетия. — Так ты знаешь повара Хо-Хо? — Голос дельца напоминал сонное бормотание тигра, его македонский был безупречен. — Если ты так хорошо знаком с поваром Хо-Хо, ты должен ответить, из какой провинции родом он и его братья?
— Так случилось, что мы с поваром Хо-Хо оказали друг другу несколько серьезных услуг, — подстраиваясь под сонный ритм речи, зашелестел ловец. — Три года назад по исчислению Зеленой улыбки он нанялся ко мне на службу, на полное содержание. Я живу на Зеленой улыбке в краях вечной Тьмы. Это я говорю тебе сразу, чтобы ты не утруждал себя вопросами. Повар Хо-Хо родился на острове Пхе, но братьев у него нет. Его мать родом из Сычуани, там у него сестры.
— Опиши мне, как выглядит Хо-Хо, и что он умеет, кроме жарки трепангов. — Господин Ци-Ци потянулся погладить обнаженную девушку, услаждавшую его чресла, и Рахмани увидел, что у тайца четыре руки.
Не безвольно висящие плети, с какими порой рождаются дети на склонах вулканов, а четыре крепкие татуированные змеями руки. Саади воздержался от расспросов, хотя спросить очень хотелось. Он считал, что четверорукие тайцы есть только на океанских островах Зеленой улыбки.
— Повар Хо-Хо умеет плыть под водой и под песком расстояния до двенадцати чжанов. Он поклоняется хинскому духу огня Чжунжуну, хотя наполовину он таец. Он умеет убивать изысканной пищей так, что человек почувствует немощь лишь спустя две полные луны. Он знаток поэзии цы, особенно несравненного Ван Дзюня, знаток боя на шестах и знаток в изготовлении масок.
— Да, это он, наш давний друг, — рык тигра слегка смягчился. Томным жестом разбойник отослал рабынь, накинул на чресла кумачовое покрывало. — Не попал ли повар Хо-Хо в неприятности?
— Когда мы с ним прогуливались по ледникам в поисках подарков Тьмы, на нас внезапно и вероломно напали люди… такие же, как те, что сейчас неподалеку изучают зубы пигмеев.
— Так ты ловец Тьмы? — В голосе работорговца зазвучал интерес. Он скосил глаза, чуть отодвинул занавеску на окне, кивнул. — Мы здесь плохо разбираемся в ваших обычаях. Однако вы сумели разозлить вечно голодную змею.
Рахмани тоже выглянул в окошко. Торговля шла своим чередом. Скорбные маски прикрывали лица монахов. Коварные посланцы Порты молитвенно складывали кулачки, пока их доверенный проверял зубы у клейменых коротышек. Рыцари Плаща молчаливым кольцом окружали грозных покупателей. Место, где торговались августианцы, прочие торгаши обходили стороной. Очевидно, зловещая слава верных папских псов достигла даже отдаленных оазисов Великой степи.
— Ты выбрал удивительно меткое сравнение, — учтиво поклонился ловец. — Эта ватиканская змея вечно голодна, она с радостью проглотила бы меня и нашего общего друга. Однако я верю, что повар Хо-Хо ждет меня в надежном месте.
— Чего ты хочешь от меня, ловец Тьмы?
— Первая просьба касается моего слуги, повара Хо-Хо. Я прошу тебя послать человека на Зеленую улыбку, в северный город Брезе, либо в Гаген. Оба города принадлежат славному королю Георгу Второму и расположены в пределах Ютландии, на северной границе Кипящих озер. Твой человек должен владеть латынью и иметь надежные документы. Твой человек ничего не должен знать, кроме двух адресов, которые я сейчас назову. Он нырнет в восемь Янтарных каналов, короче пути я не знаю, придет по указанному адресу и скажет повару Хо-Хо, что я жду его у одной красивой развилки.
— Это очень сложная просьба. — Ци-Ци пожевал губами.
— Здесь пятьсот драхм. — Столбики серебряных монет глухо звякнули о полировку стола.
— Моего человека могут убить, — вслух рассуждал разбойник, словно не замечая тяжелой блестящей горки перед собой. — Это печально, однако все мы движемся к тому краю, где начинается нирвана. Хуже, если моего человека привяжут в подвале вот эти, со спрятанными крыльями… — Он коротко кивнул в сторону окошка, за которым еще виднелись ажурные зонты монахов. — Я не хочу, чтобы крылатые пришли сюда со своими зеркалами… Я чувствую, что ловец Тьмы поймал во Тьме нечто важное для них.
Рахмани про себя оценил информированность подпольного торговца. Ци-Ци даже было известно тайное оружие монахов — зеркала прошлого, куда сам ловец чуть было не угодил на берегу Кипящего озера.
— Если твоего человека поймают, он сможет сказать правду. Он скажет, что его нанял в оазисе Амона некто в маске и просил передать слуге, что ждет его в условленном месте… Я добавлю еще двести драхм.
— Я думаю, такой умелец найдется, — кивнул Ци-Ци. — Что еще?
— Это дело касается моего другого друга. Он ждет меня за порогом…
— Перевертыш? — небрежно спросил четверорукий.
— Я восхищен твоей прозорливостью, — пропел Саади, практически не покривив душой. — Он ищет своих родственников. Ходят слухи, что беглецов из хибрского Леванта видели к югу отсюда…
— Я могу дать ему надежную охрану через Плачущие пески. — Ци-Ци щелкнул пальцами, что-то прошептал на ухо вбежавшему малому в маске лисицы. — Я тоже слышал, что перевертыши укрылись в плавнях… Это хорошие люди. С ними не надо ссориться. Но искать он будет сам. Янтарных каналов там нет.
— Как ты догадался?
— Его глаза, — таец тонко улыбнулся. — Твой приятель перевертыш носит личину сильного безмозглого борца, но у него глаза мудрой кобры.
— Двести драхм для надежной охраны в течение месяца будет достаточно? — тут же невинно осведомился Рахмани.
— С тобой приятно иметь дело, ловец Тьмы. Но я полагаю, что твоя главная забота — женщина?
— С тобой тоже приятно иметь дело. Госпожа желает купить нечто необычное.
— Я достану ей все, чем богат этот рынок. Не выпьешь ли ты со мной пару шэней превосходного сливового вина?
— Моя вера запрещает мне вино, но я с радостью угощусь твоим виноградом.
Ци-Ци пошевелил пальцем. Моментально возникла гора свежих фруктов. На подносе сочно блестели семь сортов винограда, от лакомых «медовых пальчиков» до надутых фиолетовых «слив Сицилии».
— Я могу предложить госпоже оборотней тафэй. Они стали редки и пугливы, их ловят в тутовых рощах страны Хин, это безумно далеко отсюда. Оборотни ничего не умеют делать, кроме одного — они перекрашивают душу человека на расстоянии, еще они умеют насылать полчища крыс…
— Почем же оборотни тафей? — заинтересованно спросил Рахмани, сплевывая в кулак косточки.
— Они очень дороги, почти как нюхачи. Но мы с тобой найдем общий язык. Кстати, можно достать нюхача, молодую самку. Госпожа не желает? — В разбойнике Ци-Ци проснулся буйный контрабандист. — Есть призраки мо-мо, прекрасные черные глазастые призраки, в запечатанных кувшинах… Если госпожа желает надолго отравить жизнь хозяевам какого-либо каменного замка, то призраки момо — превосходное средство. Только замок должен быть непременно из старого камня… Есть даже красные номады. Но номадов придется подождать недели две, и деньги отдать вперед. Здесь держать живого номада слишком опасно. Еще лучше, если госпожа укажет место, на любой из трех твердей, товар ей доставят прямо туда…
— Вы можете пройти через любой Янтарный канал? — Рахмани изобразил восхищение размахом запрещенных сделок.
— Знаком ли тебе человек, овладевший всеми ремеслами на свете? — моментально парировал таец. — Моя семья может выполнить сложную работу, этого вполне достаточно.
— Госпожа желает купить оборотней, а также десяток ливийских борцов. Пожалуй, еще троих крепких черных девушек для работы по хозяйству и дюжину невинных детей. Не старше возраста молочных зубов. Поровну мальчиков и девочек. Красивых и белых.