Своя дорога - Ли Галина Викторовна (читать книги без регистрации TXT) 📗
Наше суденышко сдалось и медленно повернуло к берегу, приблизившись к каменному молу, собранному из больших обтесанных глыб.
Причалили мы неумело, ткнувшись носом в обросший зелеными нитями водорослей камень. Течение на этот раз решило нам помочь, развернув корму корабля и мягко прижав ее к молу.
Я подхватил вещички, сирин поднял на руки девочку, и мы ступили на берег.
А на причал уже вышли несколько человек, вооруженных длинным подобием алебард. Стоило нам шагнуть с судна, как один из встречающих вскинул руку в запрещающем жесте и сказал несколько резких слов на незнакомом языке.
Я посмотрел на сирин, ожидая перевода, но маг только покачал головой – язык был ему незнаком.
– Простите, мы не понимаем вас, любезнейший, – ответил я, прикидывая на ходу, что делать, если местные полезут драться.
– Он просит вас покинуть город. Говорит, чтобы возвращались в лодку, – лениво растягивая слова на столичный манер, сказал стоявший поодаль мужчина в затертом грязном плаще с надвинутым по самые брови капюшоном.
И здесь беженцы. Ну что же, такая встреча нам на руку – переводчик человек полезный.
Между тем незнакомец откинул капюшон, открывая лицо, явил миру тщательно выбритые щеки, породистый нос с горбинкой, карие глаза и высокий лоб, перечеркнутый шрамом, идущим от линии роста волос до брови.
– Прошу прощения за непрошеный совет, но на вашем месте я бы прислушался к этому доброму человеку и немедленно вернулся на лодку. Если вы сделаете еще один шаг, то корабль сожгут, и вас вместе с ним.
Интересно в Сырте встречают гостей…
– А за что, не подскажете? – спросил я, отступая на шаг, и положил руку на навершие рукояти меча.
– В городе эпидемия, люди мрут, как мухи в холода, – вздохнул незнакомец.
Я сделал еще один шаг к лодке.
К Мо этот город и этого проводника! Не хватало еще заразиться! Сами как-нибудь доберемся, не пропадем.
Но не успел я высказать эту здравую мысль, как Агаи сказал:
– Мы целители и можем быть полезны!
Вежливый соотечественник послушно перевел, и наша судьба была решена.
Вот обалдуй! И тянули его за язык?!
Глава двадцать седьмая
Люди в масках переглянулись, а потом одновременно расступились, давая дорогу. Агаи сразу ринулся вперед, но я остановил его и полез в карман – за платком.
Лекарь недоделанный, кто из нас должен помнить хотя бы о самой простенькой защите?
Сирин, глядя на то, как я сооружаю Морре повязку, спохватился и схватил свою сумку. Немного покопавшись, выудил оттуда две чистые тряпицы и пузатый флакон из толстого стекла, а потом сбрызнул повязки маслянистой жидкостью из флакона.
В воздухе густо запахло хвоей.
– Должно помочь на первое время, – пояснил волшебник и тихо шепнул: – Я пока остерегусь колдовать. Вдруг у них магия под запретом?
Здравое решение. Взрослеет парень, вспоминает хоть иногда, что голова ему не просто так дана. Жалко только, он пару минут назад ею не воспользовался.
Сырт, если верить гуляющим о нем слухам, город непростой. На протяжении пары веков сюда стекались беглые преступники со всех сторон света. Формально владыкой города считался какой-то местный князек, кто правил на самом деле, я пока не знал. Не верилось мне, что в Сырте можно жить тихо и спокойно, уж больно разноплеменный сброд из числа самых отчаянных здесь собрался.
Под пристальными взглядами стражи и под прицелом арбалетов мы прошли мол до конца. Потом раздавшийся сзади сухой треск заставил нас оглянуться. Желтое пламя пожирало наш корабль, охватив его с носа до кормы. Полыхал тростниковый парус, пылали палуба и щелястый домик. Высоко в небо узкими полосками летела сажа, подсвеченная на концах оранжевыми искрами.
Ну вот и все, дороги назад нет. Во всяком случае – по реке.
Черные фигуры в масках из крашеной кожи на миг показались мне судьями Мо, которые стоят на входе в подземелья грешников. Мрачные мысли настроения не улучшили – от них веяло обреченностью.
Наш соотечественник тем временем решил свести с гостями более близкое знакомство.
– Господа, позвольте представиться – милитес Рис Лаланн Гю из рода Лаланн.
В его речи слышался легкий акцент, выдававший годы, прожитые вне родины.
Мы поклонились в ответ и тоже назвали свои имена. Я не стал скрывать настоящее. Не потому, что с первых же слов проникся доверием к милитес, нет, просто я узнал его. Достойный и умный господин, умудрившийся сбежать раньше, чем до него дотянулись руки его величества. Фирит даже не смог заграбастать состояние Риса Лаланна. Мне такие прозорливые и шустрые люди всегда нравились.
– Дюсанг Лирой Тилн из рода Ремари.
Посторонним бы показалось, что на Риса плеснули кипятком. Он отпрянул, изменившись в лице, но потом взял себя в руки и спросил:
– Что делает так далеко от Наорга правая рука короля?
Ну это он хватил! Никогда мне не отводили столь «почетного» звания.
Опровергать слова изгоя я не стал, лишь ответил:
– То же, что и вы.
Мужчина прищурился, пристально посмотрел мне в глаза, словно решал что-то, а потом учтиво предложил:
– Если хотите, я помогу вам устроиться. Приезжим не стоит бродить по Сырту одним.
Так я и думал. Значит, реальная власть тут действительно принадлежит каким-нибудь скотам, жирующим в безнаказанности. Ох, не люблю я подобные города! По мне, так уж лучше наш Фирит, чем полное беззаконие.
Рис снова опустил капюшон по самый нос, прикрыл рот платком, от которого даже на расстоянии несло уксусом, и торопливо двинулся по кривой улочке вверх, в город. Мы старались не отставать от него.
Хаотично застроенные улицы, дома с плоскими крышами, карабкающиеся по склонам все выше и выше, на первый взгляд казалось, строились без всякого плана. На второй, впрочем, тоже. Улицы в Сырте соединялись крутыми узкими лестницами, безопасными только для коз, и лишь изредка – извилистыми дорогами, по которым могла проехать лошадь с телегой.
Уже с первых же шагов я пожалел, что не заткнул Агаи рот, когда сирин объявлял себя лекарем. Безумие и страх царили здесь. Эпидемия, захлестнувшая город, принесла в него не только болезнь, вместе с нею пришли жестокость и мародерство. Многие дома зияли черными проемами выставленных окон и дверей. Прямо на дороге валялось брошенное барахло: сломанная мебель, выпотрошенные тюфяки, рваные одеяла, белье, тряпки, битая посуда и самое страшное – обклеванные птицами, черные как головешки трупы.
Несколько раз попались на глаза еще живые люди, отмеченные синими пятнами пожирающей плоть болезни. Как эти несчастные попали на улицу – из страха остаться не погребенными, или их попросту выкинули потерявшие честь и совесть родные – я не знал.
И от мертвецов и от умирающих шел непередаваемый смрад. Очень скоро мне стало казаться, что болезнь просачивается прямо через подметки сапог, топчущих залитую нечистотами мостовую. Ядовитые миазмы проникали в легкие даже сквозь пропитанную душистым маслом ткань повязки. Мне еще никогда не приходилось сталкиваться с подобным бедствием.
Я повернулся к Агаи, желая убедиться, что с ним все в порядке: уж если меня едва не выворачивало наизнанку, то непривычный к таким вещам юноша и вовсе мог свалиться в обморок. А эта дорога для падений очень неподходящее место.
Сирин брел как сомнамбула, спотыкаясь на ходу и озираясь. Аптекарь словно не верил своим глазам.
Вот то-то же, думал, я зря тебя за рукав тяну? Небось теперь готов локти кусать, да только не дотянешься. Себя не жалел, хотя бы о девочке подумал!
Морра съежилась комочком у него на руках и уткнулась лицом в камзол, страшась смотреть на царство смерти. И только Рис сохранял спокойствие, невозмутимо обходя полуразложившиеся тела.
Один раз к нам навстречу из закопченных пожаром руин метнулась молоденькая девушка, плачущая и заламывающая руки, но наш провожатый не дал ей даже близко подойти – меткий бросок ножа, вошедшего ей в шею по самую рукоятку, оборвал жизнь несчастной.
