Трон Знания. Книга 1 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (книги бесплатно полные версии txt) 📗

– Кем была твоя мать?

– Простолюдинкой, если вы об этом.

– Это она научила тебя так правильно излагать мысли?

– Она умерла, когда мне исполнилось три года.

Адэр опустился в кресло:

– Я тоже не помню свою мать.

– Я помню, как мама пела.

– Спой.

– Я не смогу спеть, как она.

– А ты по-своему спой.

Малика молчала. Пора бы уйти, но Адэр не мог найти в себе силы подняться. Как только он переступил порог этой комнаты, все тревоги куда-то исчезли. В душе появилась уверенность, что морской народ не подведет, что Совет будет сформирован в срок, и все, что он задумал, обязательно сбудется. А тем бесчинствам, к которым он невольно приложил руку, будет положен конец.

Адэр облокотился на колени, потер ладонями лицо.

И вдруг Малика еле слышно запела:

– В дубраве притихшей листва засыпает.

Моей королевне без сказки не спится.

А ночь кружевная с луною вздыхает

И шепчет игриво: «Пусть принц твой приснится.

По звездным дорожкам он ходит печально.

Он ищет в далекой, холодной пустыне

Немного покоя, немножечко счастья

И теплую гавань, а может, богиню».

Ты спи, ангелочек, пусть светом багряным

Душа озарится, пусть факелом станет.

Пусть сердце трепещет, покоя не зная.

Он свет твой заметит – к причалу пристанет.

– В песне ничего не говорится о магах и чародеях.

– О каких чародеях?

– Которые окружили больную королевну и спасли ее от недуга.

– Не королевну, а короля. Они окружили вас, мой господин.

Адэр усмехнулся:

– Ты когда-нибудь видела звездную дорогу?

– Видела.

– Такую, как на картине в Мраморном зале.

– Нет. Такую не видела.

– Как думаешь, она существует на самом деле?

– Думаю, да.

Адэр склонил голову к плечу:

– Как тебе жилось у маркиза Ларе?

Малика, не отводя взгляда, улыбнулась:

– Вас интересуют методы лечения одного из магов?

– Отнюдь.

– Маркиз Ларе был очень добр ко мне. Но я скучала по своей комнате. Приехала сюда, а меня в нее даже не пустили.

– Вероятно, Мун решил оградить тебя от расспросов прислуги.

После недолгого молчания, Малика промолвила:

– Я обязана вам жизнью.

– Не выдумывай. До последней минуты я не знал, что несу именно тебя.

– Вы спасли мальчика.

– Ничего подобного. Он сам побежал за нами.

– Все равно, если б не вы…

– Малика! Не делай из меня героя. Тем более что я не верю в героев. Их нет. Как нет трусов. Есть обстоятельства – удачные и не очень, пробуждающие желание действовать или наоборот, забиться в угол и ждать.

Она вздохнула:

– Надеюсь, Вайс обо всем забудет.

– Именно этим сейчас озабочены психиатры Бойварда.

– Вы отправили его на лечение в Бойвард?

– Отправил. – Адэр поднялся. Сделав круг по комнате, вновь сел в кресло. – Мне нужен твой совет.

Брови Малики поползли на лоб.

– Мой?!

– Мне нужен конфидент.

– Конфи… кто?

– Человек, которому можно доверить важное секретное поручение. Иными словами, мне позарез нужен поверенный в моих делах. На время. Притом очень срочно.

– Маркиз Бархат не подходит?

– Конфидент не задает вопросов и не высказывает мнение.

– Мун.

– Слишком стар.

– Тогда не знаю. Я мало с кем общаюсь.

– Подумай. Не говорит о себе, не обсуждает других, хорошо воспитан, чист на руку, терпелив и настойчив.

– Вы назвали столько качеств… Подождите… Может, ключник?

– Ключник?

– Да, хранитель ключей. Его зовут Тауб. По-моему, только добродетельному и ответственному человеку доверяют ключи от всех комнат, залов, сейфов и складских помещений.

– Хорошо. Я поговорю с ним. Еще один вопрос. Зачем тебе сиделка?

– Маркиз Ларе настоял. Но если вы против…

– Мне все равно, – сказал Адэр и вышел из комнаты.

В слабо освещенном коридоре вырисовалась прислонившаяся к стене изящная фигурка девушки. Подойдя ближе, Адэр замедлил шаг, чтобы успеть вдохнуть хвойный аромат ее тела и насладиться девичьей красотой: нежным личиком, ложбинкой в глубоком вырезе халата и взором, горящим истомленным огнем.

Не отводя глаз, Вельма присела.

– Завтра придешь стелить мне постель, – промолвил Адэр и устремился к лестнице.

***

Вельма закрыла двери. Прижавшись к ним спиной, с придыханием проговорила:

– Таежный зверь… большой, гибкий, горячий.

– О чем ты? – спросила Малика.

Сиделка подошла к кушетке, принялась перестилать простынь.

– Вельма! Ты меня слышишь?

– Слышу.

– Кто большой?

– Кто-кто? Правитель.

Малика усмехнулась:

– Ты видела таежного зверя?

– Конечно, видела. Как тебя. Мой брат однажды притащил рысенка. Три года пытался приручить. Потом убил и сшил мне куртку.

– Хороший брат, – пробубнила Малика и чуть громче произнесла: – Ты не похожа на ветонку.

– А кто сказал, что я ветонка?

– Рыси водятся только в ветонском лесу.

– Неправда, – промолвила Вельма и уселась в кресло. – В Лэтэе их знаешь сколько?

Малика отложила книжку:

– Ты… лэя?

Вельма кивнула.

Теперь стали понятны и томный взгляд, и манера говорить с придыханием, придающим голосу девушки невероятно чувственное звучание. В Лэтэе матери сызмальства обучают дочерей всем премудростям обольщения. Если лэя не умеет завлекать, очаровывать и соблазнять, она рискует остаться старой девой. Причиной распущенности лэтэйских женщин была элементарная нехватка мужчин, которые гибли от когтей и клыков диких зверей, замерзали в таежных лесах, тонули в непроходимых болотах.

– Как ты очутилась у маркиза Ларе? – спросила Малика.

Вельма затеребила поясок халата:

– Не люблю вспоминать.

Малика взяла книжку:

– Ложись, Вельма. Уже поздно.

– А ты?

– Еще почитаю.

Вельма немного посидела, глядя в окно, и, словно набравшись решимости, заговорила:

– Я не помню отца. Я была крохой, когда его задрал медведь. И плохо помню мать. Мне сказали, что она заблудилась в тайге, но почему-то мне снятся кошмары, в которых я слышу ее крик и рычание волка. Потом погиб брат. Нелепая смерть. Он рубил сосну, и шишка угодила ему в висок. Его жена отдала меня в бродячий цирк.

– Как отдала?

– Так… отдала… Она хотела снова выйти замуж, но кто бы взял ее с обузой.

– У нее не было своих детей?

– Нет. Потом цирк приехал в Порубежье. Я сильно заболела, и меня оставили в каком-то селении. Кто-то отвел меня к маркизу Ларе. Там у меня родился мертвый мальчик.

Малика поднялась с кровати. Усевшись на подлокотник кресла, обняла девушку:

– Бог мой! Вельма! Как ты это пережила?

– Пережила…

– А где твой муж?

– Какая из меня жена в тринадцать лет?

Малика выпустила Вельму из объятий:

– Ты родила в тринадцать лет?

– Я не хотела, но так получилось.

– Хорошо. Спрошу иначе: где отец ребенка?

– Мне показали мальчика, но я не поняла, на кого он похож.

– Понятно.

– Маркиз Ларе сжалился надо мной. Научил ухаживать за больными, даже выплачивал жалование.

– Должно быть, тебе не терпится вернуться в клинику.

– Нет. Там меня не любят женщины.

– Почему?

Вельма подлетела к окну, уперлась ладонями в стекло:

– Теперь все будет по-другому. У меня будет один мужчина.

– И кто это?

Девушка распахнула рамы, глубоко вздохнула:

– Да, один. Я так хочу!

– Вельма! Кто этот мужчина?

Сиделка обернулась с гордым видом:

– Правитель Порубежья Адэр Карро.

Малика сползла с подлокотника кресла на сиденье:

– Ты надеешься, что правитель предложит тебе руку?

– Мне не нужна его рука.

– Он… он разобьет тебе сердце.

– Тебе-то какое дело? Это ведь мое сердце.

– Да, ты права. Это твое сердце и твоя жизнь.