Дракон и Джинн - Диксон Гордон Руперт (читать хорошую книгу .txt) 📗
На фоне сумеречного неба тени в комнате, которые Джим раньше скорее ощущал, чем видел, стали отчетливее. Каждая имела свое очертание, свой рисунок. Тени сбивались вместе, сгущались. И этот зловещий сонм медленно, но неуклонно надвигался на Джима, на весь отряд.
Терять время было нельзя. Только сейчас Джим до конца осознал всю правоту Каролинуса, который настойчиво советовал беречь и накапливать магическую энергию, чтобы иметь достаточный запас на случай крайней необходимости.
Теоретически Джим обладал нелимитированным запасом энергии. На практике его возможности были ограничены. Если бы Джим воспользовался всей свободной магией, он лишил бы энергии других магов. Но сейчас требовалось оказаться во всеоружии. Джим чувствовал, что столкнулся с противником, который сильнее его. Чтобы одолеть противоборствующие силы, придется воспользоваться всей энергией, какую только можно собрать и позволить себе потратить.
Джим простер руки вперед и... увидел, что поднимается по крутому каменистому склону горы к ее далекому пику, чернеющему на фоне окрашенного в кровавые цвета заходящего солнца неба. Джим знал: только на вершине горы он найдет магический жезл, за которым отправился в путь.
Но хватит ли Джиму времени, чтобы добраться до вершины? Надолго исчезать из Белого дворца было нельзя. Настроение у Джима испортилось.
Неожиданно прямо перед собой Джим увидел Каролинуса. Тот стоял на огромном валуне и смотрел вниз, на Джима.
– У тебя хватит времени, – изрек маг, – только береги силы, они понадобятся тебе у самой вершины.
Немного постояв на камне, Каролинус исчез.
Джим остался один на один с уходящей вверх узкой горной тропой. Кругом были лишь камни и скалы. Ветер обдувал лицо; разреженный воздух затруднял дыхание и, проникая глубоко в легкие, холодил внутренности.
Джим возобновил подъем. Идти приходилось наклонившись вперед, чтобы поддерживать равновесие. Тропа становилась все круче, а сжимавшие ее с обеих сторон скалы – массивнее. Хорошо еще, что на Джиме были ботинки, купленные в Триполи, – в самый раз, чтобы лазить по горам. Просто счастье, что он не снял их перед тем, как лечь спать в ту злополучную ночь, когда на караван напали ассассины.
Джим продолжал взбираться по тропе. Кругом было тихо. Ни крика птицы, ни стука от упавшего камня. Лишь свист ветра, шорох осыпавшейся из-под ног гальки да тяжелое дыхание самого Джима нарушали тишину.
Джим упрямо продвигался вперед. Можно было считать, что ему еще повезло: не приходилось петлять между разбросанными повсюду скалами, перебираться через нагромождения валунов. Он шел по тропе, пересохшему руслу некогда сбегавшего с горы извилистого ручья. Правда, тропа становилась все круче, а холод, казалось, пронизывал до мозга костей.
Подъем становился круче. Сгибаться над тропой приходилось все ниже и ниже. Начали болеть мышцы ног. Дорога сужалась. Теперь Джим уже мог потрогать обступившие тропу каменные громады.
Неожиданно тропа сузилась и оборвалась. Джим пробрался между вставшими перед ним скалами и оказался на открытой площадке, у края уходившей дальше в гору ленты сероватого гладкого и совершенно голого льда. Джим остановился и поднял голову.
Спускавшаяся с горы полоса льда походила на язык глетчера, разве что с несвойственной леднику гладкой поверхностью, или на реку, скатившуюся с высоты и замерзшую у ног Джима. А раз перед ним оказалась река, по ней надо было подняться.
В истоке реки что-то чернело. Должно быть, снова скалы, решил Джим. Разобрать точно, что ждет его впереди, сейчас было трудно. Подъем в гору и разреженный воздух сделали свое дело: Джим тяжело дышал, глаза заволокло пеленой. Но что бы ни ждало впереди, избежать подъема по гладкому, похожему на только что залитый каток льду нельзя.
Короткая остановка позволила Джиму перевести дух. В глазах прояснилось. Теперь стали видны скалы в истоке реки, между ними чернели свободные ото льда островки горной породы. Но до них надо еще добраться.
Джим одним махом, как учил Брайен, извлек нож, переправленный из носка в рукав еще в замке Мюрада. Надо вырубать во льду опоры для рук и ног.
Медленно продвигаясь вперед, Джим пересек сплошную полосу льда. Снова начались скалы, а между ними, в ледяной корке, наконец-то замелькали камни. Теперь вырубать лед приходилось реже, можно было без особой опаски наступить и на камень.
Ледяная река сужалась. Джим вспомнил об Энджи, Брайене, Геронде и обо всех остальных, кого на время оставил в Белом дворце, – гоблинах, сэре Джеффри, сэре Ренеле. Теплая волна обдала Джима. Теперь холод уже не сковывал каждое движение. Вот кончилось ледяное поле. Да и цель, вероятно, близка? Джим поднял голову.
Перед ним был крутой склон, усыпанный камнями и галькой, как после прошедшего оползня. Но все-таки впереди уже не лед, да и до вершины горы оставалось не более ста футов.
Надо поторапливаться. Джим самоуверенно шагнул вверх, поскользнулся и тут же упал. Из-под ног вниз по склону посыпалась галька. Джиму показалось, что он наступил на круглые стекляшки из детской игры в шарики. Ничего не оставалось, как встать на четвереньки. Джим продолжил подъем. Карабкаться вверх пришлось недолго. Джим уперся в преградившую дорогу каменную стену.
Джим растянулся перед стеной прямо на колких камнях. Его сердце бешено билось, а легкие лихорадочно всасывали разреженный воздух, чтобы поглотить необходимое количество кислорода. Перед Джимом оказалось препятствие, столкнуться с которым он вовсе не рассчитывал. На пути встал целый утес!
Постепенно Джим пришел в себя. Биение сердца замедлилось, дыхание стало ровным. Джим посмотрел ввысь. Солнце зашло, сгущались сумерки. На фоне темнеющего неба в последних отблесках заката – теперь уже совсем недалеко – вырисовывалась вершина горы. Да и утес казался не таким страшным. Главное, он не был отвесным. Хотя и почти под прямым углом, но он все-таки немного отклонялся назад. Виднелись расщелины и выступы. На утес вполне можно забраться!
Джим начал подъем. Он одолел половину пути, когда силы стали покидать его. Мышцы рук дрожали, тело казалось неподъемным грузом. Джим перевел дыхание. Подниматься дальше? Вряд ли получится. Бросить все и спуститься вниз? Наверняка упадешь и не соберешь костей.
Джим разозлился. Тело всего лишь придаток организма. Оно должно делать то, что велит разум. Джим полез дальше. Он продолжал карабкаться вверх, уже не думая о том, сколько времени займет подъем. Джим был готов подниматься вечно. Неожиданно правая рука нащупала ровную поверхность. Джим добрался до вершины.
Джим собрался с последними силами, вылез на небольшую площадку на самом верху утеса и тут же упал навзничь. Он часто и тяжело дышал – разреженный воздух снова дал о себе знать. И надо же, лежать ничком оказалось тягостнее, чем взбираться в гору.
Ломило все тело. Окоченевшие руки были в ссадинах и порезах, да и ступни, наверное, выглядели не лучше. Штаны на коленях порвались, ботинки превратились в лохмотья.
Джим поднял голову. Пик горы был теперь совсем рядом. Но перед Джимом оказалось сплошное нагромождение огромных камней. Никакой тропы. Одни валуны и скалы. Да еще провалы между ними. Попади в один из них – и уже не выберешься. Быть так близко к вершине горы и не взойти на нее?! Мужество впервые покинуло Джима. На глазах выступили слезы.
Джим попытался снова представить себе Энджи, остальных, ради кого он пустился в этот нелегкий путь. Но все они теперь, казалось, были так далеко. Мысль об оставленных в Белом дворце друзьях на этот раз не воодушевила Джима. Хуже того, в его разум закралось сомнение: стоит ли лезть в гору дальше? Продолжив подъем, он, скорее всего, свалится в провал между скалами или поскользнется на одном из валунов и упадет на остроконечный выступ другого, разорванного морозом камня. Быть заживо погребенным в каменном мешке или оказаться пронзенным насквозь – перспектива не из приятных.
Неожиданно Джим почувствовал, что он не один. Он оперся о локоть, приподнял голову и увидел Каролинуса. Облаченный в красную мантию, тот стоял на валуне и смотрел вниз, на Джима.
