Безумный бог - Деннинг Трой (бесплатные полные книги TXT) 📗
– Послушайте меня! Глаза Мистры горят ненавистью! Ее рот наполнен ядовитыми клыками…
– Хватит! – Чернобородый колдун толкнул Адона в грудь, свалив его на землю. – Если мы прислушаемся к безумным речам патриарха, то нас постигнет его участь. Он Неверный!
– Неверный! – В ужасе повторил Адон.
– Мы должны покинуть его. – Чародейка попятилась, вынуждая души за ее спиной сделать то же самое. – Его безумие уничтожит всех нас.
Толпа тут же отплыла в сторону, оставив Адона одного на равнине Фуги. Он смотрел им вслед, а когда они отошли настолько, что он уже не слышал их молитв, он перекатился на колени, сложил молитвенно руки и взглянул на небеса:
– О Келемвар, Повелитель Мертвых и Судья Проклятых, услышь призыв своего мертвого друга Адена…
37
Почитатели Кайрика в Зентильской Твердыне представляли собой самую странную группу Преданных во всем Фаэруне. Все семнадцать человек жили в одном холодном каменном зале, спали в одних яслях, устланных соломой, мылись в одной и той же лохани, ели из одной и той же деревянной миски и делили с остальными свои личные вещи без какой-либо вражды или злобы. По их словам, они так поступали из-за многочисленных лишений, которые терпел их город и в особенности их храм, но любой глупец сразу увидел бы, что им по душе такой порядок вещей. Когда мы сидели на голом полу, передавая по кругу миску с кашей – у них даже не было одной ложки на всех, – то все время слышались шутки и смех, и никто не жаловался, когда, опустошая миску, вынужден был наполнять ее из котла.
У огня стояла Сванхилда и рассказывала о моем въезде в город:
– А Малик им и говорит «Я Преданный нашего Повелителя Кайрика, Единственного и Вездесущего». Его не заботило, что охрана или кто еще узнает в нем Истинного Верующего!
Сванхилда больше не выглядела каргой, после того как побывала в храмовой бане. Она и меня вымыла, – как я уже говорил. Верующие Зентильской Твердыни все делили между собой, – и мы оба переоделись в одинаковые льняные одежды, в которые рядились все обитатели храма. Ее наряд обтягивал фигуру довольно ловко, так что она выглядела в два раза моложе, чем тогда у ворот; впрочем, я успел убедиться в этом еще в бане.
– Он пнул охранника, – Сванхилда задрала подол и показала красивой ножкой, как это было, – и въехал в Зентильскую Твердыню гордо, словно сам лорд Оргот. А потом, когда его начали закидывать репой, Хала встала на дыбы и принялась раскраивать черепа, а Малик возопил: «Вот что ждет тех, кто оскорбляет Единственного!»
Сванхилда ткнула пальцем в пол и заговорила басом, хотя у меня голос гораздо выше. Ее соратники громко загоготали, но они смеялись не надо мной, а над теми богохульниками, чьи черепа размозжила копытами Хала.
– «Таков гнев Кайрика!» – вопил он, а охранники начали стрелять из самострелов. (Дойдя до этого места в рассказе, Сванхилда уставилась на меня, и я никогда еще не видел столько преданности в глазах женщины.) Он не получил даже царапины. Видели бы вы лица охранников!
Я почувствовал, как запылали мои щеки, ведь Сванхилда уже успела намекнуть, что хотела бы поухаживать за мной после обеда. По правде говоря, она раздавала такие смелые авансы, что удивительно, как я до сих пор не насладился ею, особенно если учесть, что я провел вдали от жены столько лет. Но что значили для меня женщины, когда где-то рядом находилось «Истинное жизнеописание»? Я ни о чем другом не мог думать, как только о том, чтобы выкрасть книгу, и вылечить Единственного от безумия, и спастись от Города Мертвых, и о том, какую великую награду я получу от Кайрика, после того как он выиграет свое дело в суде. Разумеется, меня также волновало то, что оставалось всего четыре коротких дня на все дела, и то, что найти Физула Чембрюла будет очень нелегко в незнакомом городе, тем более разрушенном, и вполне возможно, что у него вообще не окажется «Истинного жизнеописания Кайрика». Но больше всего я думал об ужасных последствиях для Церкви Единственного, если какая-то часть моего плана не удастся, а потому меня не интересовали ни еда, ни сон и, конечно, не интересовали развлечения с женщинами.
– Малик! – Сванхилда потрясла меня за плечо: я настолько погрузился в свои мысли, что даже не заметил, когда она отошла от очага. – Настоятель Форнолт интересуется, какое заклинание ты использовал.
– Заклинание? – Я тряхнул головой, чтобы прийти в себя, и нашел глазами среди сидящих в круге Форнолта Черное Сердце. Настоятель, как они его называли, был человеком лет пятидесяти, со змеиным взглядом, такой же тощий, как любой из его прислужников, и готовый в любую секунду оскалиться в драконьей улыбке. На указательном пальце он носил железный перстень с печаткой а виде черепа на фоне взорвавшейся звезды. – Не знаю я никаких заклинаний.
Форнолт сморщил свой гладкий лоб, но улыбка каким-то образом не исчезла с тонких губ.
– Так ты не Церковник?
– Нет, я – Нашедший Книгу. – Я успел рассказать Сваихилде, когда она терла мне спинку в бане, о том, что нашел «Кайринишад». В то время в бане мылось еще несколько человек, так что мой рассказ быстро разлетелся по всему храму. – Я никогда не нуждался в магии, чтобы служить Единственному и Вездесущему.
Улыбка Форнолта стала кислой.
– Я это уже слышал, но чары Великого Уничтожителя гораздо сильнее моих собственных. (Настоятель и его служители прозвали Физула Чембрюла Великим Уничтожителем, ибо он был тем самым человеком, который зачитал «Истинное жизнеописание» в утро Разгрома, растоптав веру Зентильской Твердыни в Кайрика.) Ты прости меня, но я считаю странным, что Единственный прислал того, кто не знает магии, наказать своего врага.
Сердце в моей груди налилось холодом и ненавистью, меня охватило желание выхватить кинжал и заколоть насмерть этого дурака. Я подавил соблазн, и не только потому, что опасался служителей храма, которые ни за что бы не позволили мне добраться до Настоятеля. Судя по рассказам Сванхилды, Форнолт Черное Сердце был единственным в этом зале, кто знал, где найти Физула Чембрюла, и он пока не поделился ни с кем этим секретом. Я заставил себя улыбнуться Настоятелю и попытался скрыть гнев.
– Я лишь попросил тебя помочь мне найти Физула Чембрюла. – Я тщательно подбирал слова, помня о заговоре Мистры на правду. – Я ведь не говорил, что меня прислал Единственный или что я приехал для того, чтобы наказать Физула.
Глаза Форнолта вспыхнули злобой, но улыбка по-прежнему не сходила с лица.
– Но ты ведь и не отрицал этого. Возможно, тебе следует рассказать нам, зачем ты ищешь Великого Уничтожителя.
Понимая, что солгать не удастся и что Форнолт со своими служителями вряд ли одобрит мой план излечить Единственного, я сжал зубы и промолчал. Но при этом я не отвел взгляда, ибо холодный гнев в моей груди сделал меня смелее, чем нужно.
Драконья улыбка исчезла с лица Настоятеля.
– Мне не очень нравится помогать первому встречному в поисках Великого Уничтожителя. (В любом другом храме Истинных Верующих подобное признание из уст верховного жреца послужило бы неслыханным признаком слабости; здесь же, в Зентильской Твердыне, оно казалось естественным, как заложенные кирпичами окна.) Глупая атака наверняка навлечет быструю кару, а лорд Оргот будет просто стоять в сторонке и наблюдать. Ничто не доставит ему такого удовольствия, как возможность избавиться от нашего храма без всякого риска для него самого, ведь он терпит наше присутствие только из страха перед гневом Единственного.
Сванхилда тут же бросилась меня защищать:
– Малика вряд ли можно назвать зеленым новичком. Он ведь дотрагивался до «Кайринишада» и говорил с самим Единственным!
– Это он так утверждает. – Форнолт уставился на меня, как кобра, не мигая. – У нас есть только его слово. Откуда мы знаем, что он не преувеличивает?
Нет, в самом деле, странный какой-то храм, в котором Преданные Кайрика не осмеливаются назвать кого-то лжецом.
Сванхилда раздумывала не дольше секунды, а потом сказала:
