Звёздная дорога - Авраменко Олег Евгеньевич (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗

— Ух ты! — с первых же строк воскликнула она. — Круто… Стоп! А это что за число Авогадро?

— Оперативная память, — услужливо подсказал я. — Здесь же ясно написано.

— И нет никакой опечатки?

— Нет, всё правильно.

— С ума сойти!.. Но зачем столько памяти? Процессор задолбается адресовать её.

— Этот не задолбается. К твоему сведению, одно только ядро операционной системы занимает в памяти свыше двух эксабайт.

— Обалдеть можно! Это какая-то гигантомания.

— Прогресс, — уточнил я. — Кстати, тётушка. Что бы ты делала, если бы повстречала сына или дочь Александра?

— Держала бы на подхвате намордник, — машинально ответила Бренда, затем, опомнившись, добавила: — И не вижу здесь ничего «кстати». Почему ты спрашиваешь?

— Да так, любопытства ради. Мне интересно, как бы ты среагировала на такую гипотетическую ситуацию: предположим, это дочь Александра, и она ждёт от меня ребёнка.

Бренда уронила на пол брошюру, но, казалось, не заметила этого.

— Кевин, ты шутишь?

— Никак нет, тётя.

— Ты встретил дочь Александра?

— Так точно, тётя.

— Она действительно дочь Александра?

— Нет никаких сомнений.

— И ты сделал ей ребёнка?

— Да.

Бренда тяжело опустилась на стул.

— Вот это новость, — произнесла она, покачивая головой. — Могу представить, как обрадуется Артур!

— Поэтому я обратился к тебе за советом.

— Но, Кеви! — отозвалась молчавшая до сих пор Дейдра. — Ты же говорил, что она простая смертная.

— Кто?… Нет, это не Анхела. Её зовут Дженнифер.

— Дочь Александра?

— Да.

— А кто такая Анхела? — спросила Бренда.

— Большая любовь Кеви. — Дейдра тоже села, облокотилась на край стола и подперла голову рукой. — Или я что-то не так поняла, или мой братец ухитрился сделать сразу двух детей.

— Верен ответ номер два, — сказал я.

Бренда наконец подняла с пола брошюру. Ещё раз просмотрев технические характеристики компьютера, она немного успокоилась — именно на такой эффект я и рассчитывал.

— Всё же не зря Мел так привязан к тебе, Кевин. Вы с ним одного поля ягоды.

— Мел исправился! — тотчас вступилась за жениха Дейдра.

— И передал эстафету Кевину.

— Осмелюсь заметить, — произнёс я, — что детей я сделал по очереди, а не одновременно.

Бренда прожгла меня взглядом:

— На что ты намекаешь?!

— Я ни на что не намекаю, тётя. Просто констатирую факт.

— Гм, ладно. Расскажи мне об этой Дженнифер.

— Прежде всего, и это должно успокоить тебя, Александр не воспитывал её, он даже не знает о её существовании. Она полукровка.

— Сколько ей лет?

— Почти двадцать пять.

— Когда ты её нашёл?

— Почти месяц назад.

— И до сих пор молчал?

— Я только вчера выяснил, что она дочь Александра.

— А когда узнал о её беременности?

— Тоже вчера. Это обнаружилось одновременно, в результате анализов крови. И вот что забавно: мы изображали из себя двоюродных брата и сестру, это было частью нашей игры, но, к нашему удивлению, оказалось, что это вовсе не игра.

— Не вижу ничего забавного, — хмуро промолвила Бренда.

— Но и не стоит драматизировать ситуацию, — заметил я. — Как я уже говорил, Александр не воспитывал Дженнифер, а значит, не имел возможности сделать из неё своё подобие. У Дженнифер нет ни малейшей склонности к фанатизму, за это я отвечаю. Когда познакомишься с нею, сама убедишься. Да ещё будешь удивлена, как ей удалось развить независимость мышления и критичность мировосприятия, воспитываясь в обществе, где культивируется весьма агрессивная религия и насаждается нетерпимость к инакомыслию.

— Ты очень горячо защищаешь её, — сказала Дейдра.

— Она мать моего будущего ребёнка. Кроме того, она просто замечательная женщина.

— Голубоглазая блондинка? — спросила Бренда.

— Голубоглазая, но не совсем блондинка. Впрочем, когда мы познакомились, она была блондинкой — крашеной.

— Покажи, как она выглядит.

— У меня нет её фотографии, — солгал я. Фотография Дженнифер лежала в моём бумажнике.

— А мысленную картинку? — настаивала Бренда.

— Лучше не надо. Мои изобразительные способности ниже среднего, к тому же я не хочу портить сюрприз.

— Какой?

— Сами увидите.

Бренда снова посмотрела на брошюру, и в голову ей пришла запоздалая догадка:

— Дженнифер живёт в том мире, который ты так тщательно скрывал от нас?

— Да, — кивнул я. — Но теперь игра в прятки закончена. Во-первых, я не знаю, что делать с Дженнифер, однако не это главное. Александр — вот кто меня беспокоит. Насколько мне известно, он поклялся отомстить отцу за смерть Харальда.

— И не только, — добавила Бренда. — Александр ненавидит всё Царство Света и, в особенности, Амадиса, которого считает косвенным виновником гибели сына. Ведь именно Амадис обратил Харальда в митраизм, что толкнуло того на сближение с Порядком.

— А как ты думаешь, с годами эта ненависть могла угаснуть?

— Сомневаюсь. Судя по тому, что рассказывают об Александре, он очень злопамятен. К тому же его враждебность к Артуру возникла ещё в раннем детстве и стала даже не привычкой, а скорее образом жизни. Ты знаешь, где он?

— Точно не знаю. Но уверен, что он часто бывает в моём мире — или вообще постоянно там живёт. И не просто живёт, а наверняка готовит крупную вендетту — ведь в его распоряжении оказалось потенциально грозное оружие.

— Какое?

— Космическая цивилизация. Сотни миллиардов простых смертных, подчинивших себе пространство и расселившихся по Галактике. Не за горами тот час, когда они откроют дверь в иные миры.

Некоторое время Бренда и Дейдра молчали, поражённые услышанным. Я догадывался, какие чувства обуревали их, какие мысли проносились у них в голове. Почти пятнадцать лет назад я сам прошёл через это.

— Так вот оно что! — пробормотала Бренда, перелистывая брошюру. — Мне следовало раньше сообразить… Нет, я слишком много на себя беру. Конечно, я сразу поняла, что ты обнаружил высокоразвитую цивилизацию. Я думала, что людям того мира удалось предотвратить экологическую катастрофу, избежать ядерных войн, решить проблему перенаселения — но добраться к звёздам… Какой принцип они используют?

— Фактически тот же туннельный, правда, пока в пределах одного мира. Формирующими управляют специальные генераторы виртуального поля. Изучая их действие, я пришёл к выводу, что они работают с силами почти так же, как причащённый Дар.

Дейдра тряхнула головой:

— Просто невероятно.

— Однако факт.

— Ты представляешь, что это значит?

— Да, сестричка, ведь я думаю над этим уже более четырнадцати лет. Когда-нибудь несколько миллионов колдунов столкнутся с добрым триллионом новых властителей Вселенной — простых смертных, которые вместо врождённого Дара используют искусственный. Каждый из них в отдельности будет слабее любого из нас, но вместе они окажутся сильнее. Поэтому я скрывал от всех свою находку — слишком велик соблазн задушить дитя в колыбели. Я и сам испытал его.

— И что же тебя остановило? — спросила Бренда.

Я задумчиво потёр лоб.

— Боюсь, мне трудно ответить на этот вопрос. Слишком много факторов повлияло на моё решение, чтобы вот так взять и перечислить их. Дело даже не в том, что я с детства был помешан на звездолётах и космических путешествиях. В конце концов, не обязательно уничтожать цивилизацию вместе со всеми её достижениями — их можно сохранить. Сначала я так и замышлял, но очень скоро понял, что главное достижение цивилизации — само её существование. Я даже не заметил, как стал частью этого мира. Не хочу употреблять слова «полюбил» и «привязался», ибо можно уничтожить то, что любишь, к чему привязан, а затем проливать на руинах крокодиловы слёзы. В какой-то момент я осознал, что просто НЕ МОГУ уничтожить и НЕ МОГУ допустить, чтобы это сделали другие. — Я сделал паузу и закурил. — Моё прозрение было похоже на тяжкое похмелье. Я вспомнил, с каким хладнокровием строил планы развязывания галактической войны, в огне которой должна погибнуть эта уникальная цивилизация, и мне стало противно. Я чувствовал отвращение к себе, ко всем нам, колдунам. Кто дал мне право решать судьбы сотен миллиардов людей и целого мира? Кто дал ВСЕМ НАМ это право? Нам — жалкой кучке то ли мутантов, то ли избранных, то ли проклятых. На словах мы за равенство всех людей — и смертных, и бессмертных, — но, когда доходит до дела, мы напрочь забываем о равенстве и готовы принести в жертву многомиллиардную цивилизацию ради спокойствия жалких десяти миллионов полусумасшедших суперменов. Да кто мы такие?! Большинство из нас ищет Бога не из врождённого любопытства, а чтобы найти оправдание собственному существованию, переложить ответственность за наши поступки на плечи мифического Создателя. Мы из кожи вон лезем, пытаясь убедить себя, что мы не мутанты и не проклятые, а избранные. Но и избранность бывает разной. Может, мы избраны, чтобы быть проклятыми. Ведь не случайно те, кто объявлял себя божественной манифестацией, — тот же Иисус, Мухаммед, Будда или Кришна, — все они шли в миры простых смертных и там проповедовали Слово Божие. Что если Бог, в существование которого мы верим и одновременно сомневаемся, считает нас не венцом своего творения, а ошибкой?… Нам, конкретно нам — мне, тебе, тётя, и тебе, сестричка, — нам ещё повезло, что мы родились в хорошей семье, наши предки были разборчивы в браках. Да и наш Дом относительно благополучен, потому что он ещё молод. А какова общая картина? Она попросту удручающая. Какой среди колдунов процент психически ненормальных и умственно отсталых, которых мы деликатно называем инфантильными. Сколько мужчин и женщин бесплодны, сколько мёртворождённых, сколько выкидышей…