Элегия погибшей звезды - Хэйдон Элизабет (книги бесплатно без TXT) 📗
Глаза Анборна сузились.
— Ллаурон всегда был драконом в большей степени, чем Эдвин и я. Близость к разным стихиям была ему, по-видимому, необходима, хотя и наносила вред его близким — главным образом моему бесполезному племяннику, твоему крестному отцу. И только к лучшему, что он решил отказаться от человеческого тела и слиться со стихиями в обличье дракона. Это самый лучший исход для всех. И пусть эфир принесет ему умиротворение.
Гвидион молчал, рассчитывая, что Анборн продолжит, но лорд-маршал больше ничего не сказал. Наконец молодой герцог согрелся под одеялом и крепко заснул.
А как только серый утренний свет проник в их убежище, они вновь продолжили путешествие.
29
Высокий худощавый мужчина с поредевшими седыми волосами, в рясе священника поджидал трех своих собратьев из Сорболда у двери особняка Патриарха, куда их привели стражники. Не скрывая неудовольствия, он предложил им войти, жестом отпустил стражников и закрыл тяжелые двери. Лазарис узнал Грегори, главного священника Лиантаара, базилики эфира. Этот невзрачный на первый взгляд мужчина являлся одним из самых высокопоставленных священников в иерархии служителей патриархальной веры, выше его были только Благословенные и сам Патриарх. Лазарис проходил у него обучение в тихих кельях Терреанфора, перед тем как получил свой сан. Грегори охотно делился тайнами веры с пятью новыми священниками, решившими посвятить свою жизнь служению земле и Создателю, но сейчас он был недоволен своим бывшим подопечным.
Лазарис прекрасно понимал, что чувствует Грегори.
Маленькие глазки главного священника Лиантаара горели от ярости.
— Ты презренный идиот, — прошипел он Лазарису с такой злостью, что с его губ сорвались брызги слюны. — Как ты посмел нарушить Цепь Молитвы? И если у тебя хватает дерзости, чтобы обращаться прямо к Создателю, откуда в тебе столько безрассудства, чтобы делать это в базилике Патриарха? Неужели тебе не приходило в голову, что он это почувствует и что ты помешаешь его ежедневному обращению к Создателю?
— Я… я сожалею, отец, — прошептал Лазарис, который только теперь начал понимать всю серьезность своего преступления. — Я… был в отчаянии и не мог ясно мыслить.
— Глава базилики стихий не имеет права на такие ошибки! — сердито воскликнул Грегори. — Невозможно даже представить себе, к каким печальным последствиям это может привести. Да и что ты вообще здесь делаешь? Глава храма стихий не имеет права его покидать. — Он придвинулся совсем близко к трепещущему Лазарису и нанес последний, сокрушительный удар. — Думаю, ты понимаешь, что глупое потворство своим безрассудным желаниям будет стоить тебе поста. Уверен, регент будет недоволен, когда узнает, что нам придется готовить нового главу Терреанфора перед самой церемонией его коронации. Надеюсь, ты привел свои дела в порядок.
Лазарис сглотнул, а оба его спутника побледнели.
— Вы лишаете меня моего поста? — дрожащим, едва различимым голосом спросил Лазарис.
— Пожалуйста, отец, мы не можем вернуться обратно, — выпалил Лестер.
Однако Грегори остановил его протесты, подняв руку.
— Его святейшество приказал, чтобы вас задержали до той поры, пока не будет исправлен вред, нанесенный вашим вопиющим пренебрежением к главным догматам нашей веры, — надменно изрек главный священник Лиантаара. — Следуйте за мной, вы будете находиться в монастырской часовне, где не сможете творить свои неправедные молитвы.
Три священника подавленно последовали за Грегори по длинным темным коридорам мраморного особняка, они не замечали ни старинных гобеленов, висящих на стенах, ни тяжелых бронзовых жаровен, в которых курились благовония. Они шли по бесконечным переходам, мимо бесчисленных одинаковых арочных проемов, пока Грегори не остановился перед массивной дверью из красного дерева. Распахнув ее, он презрительно указал внутрь.
За дверью находилась маленькая часовня с простым алтарем и скамьями без спинок. Над алтарем висел небольшой барельеф с изображением серебряной звезды Патриархии, больше никаких украшений в часовне не было.
— Ждите здесь, — приказал Грегори.
Как только священники вошли внутрь, он решительно захлопнул за ними дверь.
Казалось, прошла вечность, а священники все еще ждали, сидя на твердых деревянных скамьях, молча размышляя о своем будущем. Лишенное окон помещение не позволяло определить, когда закончилось утро и начался день, тем не менее они могли следить за ходом времени по изменяющемуся сиянию серебряной звезды над алтарем. Наконец дверь открылась, и вошел мрачный Грегори.
Следом за ним появился еще один человек. Он был почти на голову выше главы Лиантаара и одет в серебряную мантию с вытканной на ней такой же звездой, что сияла над алтарем. Возраст посеребрил его волосы, но не вызывало сомнений, что в молодости они были светлыми. Длинная борода слегка завивалась на концах, а глаза были чистыми и голубыми, как безоблачное летнее небо. Он слегка взмахнул рукой в приветственном жесте, и на пальце сверкнуло простое платиновое кольцо с большим овальным камнем необычайной чистоты. Три священника сразу же опустились перед ним на колени.
Патриарх знаком попросил Грегори закрыть дверь, а потом обратил свой внимательный взгляд на коленопреклоненных священников.
— Встаньте, — приказал он. — Мне не нравится, когда люди вашего сана опускаются на колени не для молитвы.
Лестер и Доминикус помогли Лазарису встать. Пожилой священник дрожал, его лицо побледнело от волнения. Много лет назад он имел честь видеть Патриарха, который крайне редко появлялся на людях, во время церемонии рукоположения Найлэша Моусы, ставшего Благословенным Сорболда. Тогда Патриархом был хрупкий человек с венцом редких седых волос на почти лысой голове, и его согбенное возрастом тело с трудом выдерживало вес тяжелых одеяний.
Новый Патриарх, Константин, который возглавил церковь всего несколько лет назад, ничем не походил на своего предшественника. И хотя он прожил немало лет, он держался так, словно в прошлом был солдатом или атлетом. Широкие плечи не согнулись под бременем лет, а гордо поднятая голова придавала ему величие, хотя на лице не было ни малейших признаков высокомерия.
Будучи главным священником Терреанфора, Лазарис всегда помогал Благословенному Найлэшу Моусе, когда Патриарх наносил официальные визиты в Сорболд. В первый раз решался вопрос, кто возглавит церковь после смерти старого Патриарха. Константин выступил вперед уже после того, как все остальные кандидаты были отвергнуты Весами. И Весы выбрали его — чаша, на которой стоял Константин, поднялась высоко вверх. Лазарис знал, что эту сцену он не забудет никогда. Во второй раз Патриарх прибыл в Джерна'Сид на похороны вдовствующей императрицы и ее сына, наследного принца Вишлу, которые умерли почти одновременно. А после траурной церемонии с помощью Весов выбрали нового императора, и выбор древнего инструмента пал на Талквиста.
Патриарх поднял руку в благословении, и священники почтительно склонили головы. Затем глава патриархальной религии жестом предложил им сесть. Священники смущенно повиновались.
— Должен признать, я удивлен, что вы живы, — из Сорболда нам сообщили, что несколько дней назад все священники, и глава базилики Терреанфора погибли в ужасном пожаре, охватившем монастырь и особняк на Ночной горе. Благословенный Сорболда немедленно покинул наш совет и отправился домой, и я не совсем понимаю, почему вы трое не занимаетесь в Джерна'Сиде подготовкой погребальной церемонии. Скажи мне, Лазарис, почему ты решил прийти сюда и сотворить свою молитву.
Священник поднялся на ноги и подошел к Патриарху.
— Пусть Создатель превратит меня в пепел, если мой язык произнесет хоть одно слово лжи, — запинаясь, заговорил он. — Ваше святейшество, двое этих людей подтвердят то, что я сейчас расскажу. Талквист, регент и будущий император Сорболда, сознательно грабит и оскверняет святые места нашей родины, и прежде всего базилику Терреанфора.
