Хранитель пограничной крепости (СИ) - Голотвина Ольга (книги без регистрации TXT) 📗
Колдун знал, что ничьи глаза не видят его сейчас. Даже приказ короля вряд ли заставил бы какую-нибудь отчаянную голову красться за страшным Ночным Магом в безлюдную чащобу, карабкаться на утес над пропастью...
Горделивая усмешка тронула губы Айрунги. Он поднял жезл. Мир покачнулся и плавно, медленно закружился вокруг утеса.
На миг Айрунги почувствовал страх. Но тут же это мимолетное ощущение утонуло в волне восторга: в его руке магия! Он – Ночной Маг, и пусть завидуют ему Сыновья Кланов, унаследовавшие от предков имя, но не силу!
Душа содрогалась от безумной радости, но руки были спокойны и тверды – руки алхимика, привыкшие иметь дело с хрупкими ретортами и ядовитыми снадобьями. Уверенно и крепко тонкие пальцы держали посох, который внезапно сам, без хозяйской воли, закачался и наклонился, указав навершием вдаль, через пропасть. Вращение прекратилось. Колдун устремил жадный взор туда, куда кивнул посох.
Наступила жуткая, мертвая, вселенская тишина. И в эту тишину, ударив по напряженным нервам чародея, ворвался негодующий вой. Его поддержал второй голос, третий... Ничего не видел Айрунги, кроме камней, поросших мхом и низкорослыми цепкими сосенками, но, как наяву, стояли перед ним неподвижные серые фигуры с покатыми плечами и длинными тощими лапами.
– Там! Там Врата Миров! Оттуда я поведу вас на битву, дети мои!..
От наплыва чувств голос Айрунги сорвался на писк. Чтобы не упасть, чародей оперся на посох, как на простую палку. В этот миг высшего счастья он забыл, что сила его была краденой. Свершилось то, о чем мечтал когда-то тихий мальчик в повозке бродячих циркачей. Он повелевает Воинством Мрака!
* * *
Проходя мимо шаутея, Хранитель и Аджунес встретили Тайхо, который сосредоточенно волок за руки двоих малышей лет шести. Те, сопя, упорно вырывались.
Заметив Хранителя, Тайхо взмолился:
– Господин мой, заступись! Все наши на стене, копьемет собирают, а меня десятник послал по крепости вот эту мелочь отлавливать!
– И куда ты их? – заинтересовался Орешек.
– В шаутей, к Миланни. Она их там вареньем кормит и сказки рассказывает! – презрительно сплюнул маленький воин.
Шайвигар вгляделся в замурзанные, полные молчаливого протеста мордашки.
– Эти вроде... из «городка», да?
– Верно, господин, это плотничьи близнята. Мне велено всех хватать, без разбора, а то на стену лезут не хуже вражьей армии, солдаты не успевают их за уши вниз стаскивать. Вот мне и приказали всех в шаутей загнать. Только с мужичьем, что на пустыре толчется, промашка вышла. У них детвора дикая, как волчата! Вцепятся в родителей и вопят... Дере-евня! – Тайхо снова сплюнул. – Я уж отступился, только велел папашам да мамашам получше приглядывать за своими принцами наследными.
Он покрепче перехватил пленных карапузов и снова попросил безнадежно и тоскливо:
– Хранитель, заступись! Неужто для меня поважнее дела не найдется?
– С чего это я буду отменять приказ твоего десятника? И приказ-то правильный. Сам подумай: пойдут враги на приступ, встанешь ты на стене, а детвора у тебя под ногами суетиться начнет...
Тайхо смирился и поволок дальше свою отбивающуюся добычу.
– Конечно, – улыбнулся им вслед Орешек, – разве приманишь малышей сказками да вареньем, когда вокруг такое творится!
– Как бы нам Тайхо удержать подальше от боя? – озабоченно отозвался Аджунес.
– А пусть ему десятник велит охранять женщин и детей. Позлится мальчик, но приказа ослушаться не посмеет. Он же солдат!
Хранитель не первый раз был в Доме Исцеления – просторном каменном здании, разделенном на два помещения. Одно из них предназначалось для больных и сейчас пустовало. Набитые соломой тюфяки были грудой сложены в углу. Другая комната, поменьше, походила на камеру пыток. Середину занимал большой стол, по углам столешницы были вбиты железные кольца с широкими кожаными ремнями на них. Один из трех стоящих вдоль стен ларей был открыт, в нем лежали инструменты столь жуткого вида, что Хранитель не стал их внимательно рассматривать. Возле ларя трое рабов перебирали инструменты, проверяя, в порядке ли они.
Лекарь еще не возвратился с «пустыря». Рабов же появление Сына Клана вогнало в столбняк, от ужаса они не могли связно ответить ни на один вопрос.
Хранитель обшарил каждый уголок, ко всему придирался, довел несчастного шайвигара до зубовного лязга.
– А не перевести ли нам Дом Исцеления в коровник, почтенный Аджунес? – рассуждал Сокол. – Там и попросторнее, и почище, и рабочих рук хватает...
Путаясь в словах, шайвигар попытался объяснить, что за Дом Исцеления отвечает Зиннитин. Не дослушав, неугомонный Хранитель двинулся по приставной лестнице на чердак. Аджунес начал карабкаться следом, продолжая доказывать, что в мирное время Дом Исцеления почти и не нужен, лекарь разве что у баб роды принимает, а все болезни у солдат – от безделья и обжорства, и если бы Правая Рука почаще позволял занимать наемников на хозяйственных работах, то они были бы куда здоровее...
На чердаке порядка было побольше: чувствовалась заботливая рука Арлины. Чисто, проветрено, под крышей сушатся связки трав, на каждом из мешков с целебными зельями аккуратно нашит кусочек белой холстины с надписью: что за растения и когда собраны.
Впрочем, Хранитель и здесь нашел, к чему прицепиться:
– Ты когда последний раз сюда плотников присылал, Левая Рука? Правильно Волчица говорит: стропила в труху превратились! Хватит пинка – и все это хозяйство развалится...
И он небрежно ткнул носком сапога в деревянный брус.
Послышался хруст, треск, грохот, взвилась туча пыли. Крыша грузно просела, накрыв обломками Хранителя и шайвигара.
И тут же за крепостной стеной звонко, призывно запел рог.
* * *
– Сам король прибыл на переговоры! – суетился дарнигар. – Хранитель... где Хранитель?!
Вся грозная армия с осадными орудиями не привела старого воина в такое смятение, как трое всадников, по-хозяйски приблизившиеся к крепостному рву. Один из них только что протрубил призыв к переговорам и, опустив рог, почтительно отъехал в сторону. Второй, к которому были прикованы все взгляды со стены, поднял голову. Стальной шлем в виде клыкастой морды вепря обрамлял его лицо. Третий всадник, в простой кожаной одежде, держался чуть позади короля.
– Тут такое дело... – виновато сказал кто-то за плечом Харната. – Хранителя и шайвигара завалило в Доме Исцеления на чердаке... крыша обрушилась...
Арлина ахнула и метнулась было к лестнице, но остановилась, услышав:
– Живы они, целы... ребята сейчас балки разбирают.
Это меняло дело. Волчица напустила на себя равнодушный вид. Если Хранителя вытаскивают из-под обломков крыши, пусть это происходит не на глазах у невесты.
– По-нес-лась душа в Бездну!.. – растерянно бормотнул дарнигар.
Его взгляд с надеждой остановился на Арлине. В душе Харнат недолюбливал своенравную девицу, хотя и был с ней неизменно почтителен. Но сейчас Волчица – спокойная, статная, со знаками Клана на одежде – казалась ему воплощением власти.
– Что делать, госпожа? Короля нельзя заставлять ждать...
– Нельзя, – твердо согласилась Арлина, втайне польщенная тем, что у нее попросили совета. – И объяснять, почему нет Хранителя, тоже нельзя. Придется тебе, дарнигар, начинать переговоры.
Получив четкий приказ, Харнат облегченно перевел дух и обернулся, чтобы отдать команду солдатам. Но те уже закрепляли на цепях у зубца стены большое бревно. Во время штурма оно опускалось с башни Северных ворот и ломало вражеский таран. Сейчас с этого бревна, как со ступеньки лестницы, Правая Рука собирался говорить с королем. Переговоры вполне могли бы вестись и сверху: обе стороны хорошо друг друга видели, да и голос надрывать особенно не пришлось бы. Но гордая традиция требовала спускать на цепях бревно, подчеркивая тем самым, как высоки стены крепости.
