— Что там, Ата? — полюбопытствовал по внутренней связи Винсон.
Я переключила на него свою оптику. Он смотрел недолго. Сразу увидел нужное.
— Ребята, а ведь здесь есть кое-кто, кто рассматривает нашу "акулу" в качестве обеда!
Через минуту кто фыркал, кто вздрагивал от смеха. Слышать мы не слышали, но лисы явно непроизвольно то повизгивали ("Ой, какая гора мяса зря пропадает!" — переводил их Маккью), то потявкивали, а двое пришли в такое возбуждение, что занялись, вежливо говоря, деянием, ведущим к репродуктивным последствиям… Глазастая Бланш оглянулась и сказала изумлённо:
— Тайгер, миленький! Да ты никак покраснел, что ли?
Половина десантного состава в слезах сползла по камням на землю. Майор и то улыбнулся.
Правда, вскоре выяснилось, что для лейтенанта реплика Бланш прошла впустую: он за лисами не следил и просто не понял, с чего это он вдруг покраснел и над чем, давясь и шикая друг на друга, ржёт десант.
Улыбнулся и Дирк забавной ситуации: он успевал следить за чумовиками и прислушиваться к оживлённому обмену репликами.
— А почему лисы не подходят к "акуле"? Облаяли бы её за недоступность.
— Оборотней боятся. Те жрут всё, что движется. Особенно, если оборотень в шкуре охотника, как этот, — кивнул Дирк на третьего.
Третьим оказалась ящерица размером с овчарку. Она бойко семенила сухощавыми лапами вслед за человекообразными оборотнями. Между крупными раздутыми ноздрями сверху примостился роговой нарост. Судя по нему, оборотень неплохо считывал из воздуха обоняемую информацию. Вот он коротко застыл, ткнув рогом в сторону лисов, — и те молчком утянулись за постамент, в подветренную сторону. Оборотень дёрнул рогом ещё пару раз, но запах исчез, и чешуйчатые лапы, взбивая белесоватую пыль, вновь зашлёпали по отчётливой полосе, оставленной "акулой".
Бланш резко выдохнула. Оказывается, она задержала дыхание, едва оборотень обернулся на разрушенный постамент.
— Чёрт… Переживаешь, как за человека! — шёпотом пожаловалась она, перебравшись поближе ко мне.
— То же самое, — тихонько ответила я.
— Внимание! — монотонно сказал Тайгер, сосредоточенный на точке впереди. — Смешанный эмоциональный фон. Очень жёсткий.
Проследив его сосредоточенность, я тоже напряглась: за стеной, где недавно скрылись неведомые летуны, готовилось что-то очень решительное.
Имбри резко втянул сквозь зубы воздух.
Взревела "акула".
Над стеной взлетел тот, который повыше. Один. Он взлетел, будто на лыжах, но на ногах у него ничего не было. А чуть ниже под ним на один-единственный миг застыла короткая доска с округлёнными краями.
В следующий миг летун оказался на этой доске и стремительно съехал со стены. Вот откуда дорожки! Ловко маневрируя в паутине верёвок и на узких извилистых трассах — ну ни одной прямой! — летун начал странный танец среди верёвок, словно и не замечая несущейся к нему "акулы" с чуть поотставшими оборотнями.
— Что это?! — ошарашенно спросил майор.
— Скейтборд!
— Неа, это зимний скейт! Видишь — без колёсиков! Как его?..
— Сноуборд!
— Точно!
— Он обалдел — плясать перед этими?!
— А может, задумал что?!
— Барри!!
— Барри! Драный хвост!..
— Не вижу ни фига! — рявкнул Барракуда. — Слишком быстро двигается! За драный хвост ответишь, Винсон!
Разочарованный народ отвернулся от предсказателя, который, оказывается, не мог работать в нервозной обстановке.
"Акула" между тем уже мчалась по краю верёвочной паутины — чуть впереди, параллельно ей, почти по прямой дорожке, летел сумасшедший сноубордист. Время от времени он хватался за металлические колья и помогал себе развернуться в опасных местах.
— Если он даже попытается зверюгу прикончить этими палочками… — с сомнением забормотал Дайкс, держа на прицеле оборотня-ящера.
— По-моему, у него на уме несколько иное.
— Он поворачивает! Назад!
— Там ещё кто-то есть, — напряжённо сказал лейтенант.
Оборотни тоже поняли, что сноубордист возвращается, и бросились вперёд, к тому месту, где потенциальная добыча выпрыгнула из-за стены. Они добрались первыми. Человекообразные подпрыгивали, повизгивая, а ящер шипел на них, пытаясь угомонить, чтобы не спугнули добычу.
Внезапно с торжеством зарычал Барри — на таком сириусском диалекте, с такими пробулькиваниями и клокотанием, что за его горло страшно стало: выдержит ли глотка?.. И что он вопит?! Глаза бешеные, а из-за чего — не разберёшь.
— Говори нормально! — в полный голос велел Брент.
— Он говорит, "акуле" жить от силы минуту-другую! — крикнул Имбри, не поворачиваясь от стихийной амбразуры.
Только мы уразумели, что это значит, как вокруг стены стремительно понеслись события одно за другим.
На верхнем крае стены словно отпочковались три головы. Оборотни их не видели, слишком занятые нетерпеливым ожиданием мчащейся к ним жратвы.
Сноубордист резко затормозил на почти идеальном расстоянии между "акулой" и оборотнями — где-то в двадцати метрах от той и других. Затормозил и встал на месте. Невероятно длинным и спокойным движением нагнулся за доской.
"Акула" грохотала так, что, пробеги она мимо нашего убежища, мы бы, наверное, прыгали на содрогающемся полу в такт её бегу.
На стене внезапно появился второй летун. От нас не видно точно, что это именно он: решили так по связке за спиной. На этот раз он явился не с пустыми руками — прямоугольник длиной в полметра, шириной где-то в ладонь — мы все отчётливо видели, но понять, что это — даже и не пытались.
— Гранатомёт?
— Лазерная пушка?
— У нас, на Персее, такого оружия нет, — твёрдо сказал Дирк.
Второй переступил ногами и заскользил вниз — тоже на сноуборде.
Чудовища с двух сторон добегали до первого сноубордиста, когда разогнавшийся на спуске второй съехал не по дорожке, а свернул на камень-трамплин. Он взвился в воздух на полусогнутых и выстрелил в голову "акулы". Что-то тёмное на мгновение заштриховало жуткую крокодилью морду с яростно ощеренными зубищами.
— Гарпунная сеть, — разочарованно сказал кто-то из наших. — Они что здесь? В игрушки играются?
"Акула" по инерции почти добежала до первого сноубордиста — второй бросил доску и удирал снова на стену, пользуясь верёвками. Лапища "акулы" вдруг начали заплетаться друг за друга…
В мгновение, когда мы были готовы закричать: "Беги!!", раздался залп трёх выстрелов. Оборотни попадали. "Акулу" той же инерцией бега мордой протащило по обломкам. Взрыхлённые несколько необычным способом, камни отлетели в стороны вместе со взбитыми клубами пыли. "Акула" дёрнула задом раз, другой — и обмякла. Без звука. Даже не мявкнула.
Первый сноубордист постоял немного и пошёл прочь от "акулы", даже не позаботившись удостовериться, что чудовище на самом деле сдохло.
На стене, куда добежал второй, уже сидели все три стрелка.
Над оборотнем кружила стая крыланов. Двое из них уже полакомились тенями, которые попытались удрать из погибших человекообразных.
