Отражения (Трилогия) - Иванова Вероника Евгеньевна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
— Почему? Что кроется за этим узором? — Я почти дрожу от нетерпения.
— Я не могу утверждать...
— Ну же!
— Одно из толкований может означать «собственность» или «принадлежность». — Тихий голос мягко выделил слова «одно из».
— «Собственность» или «принадлежность»... — задумчиво повторил я.
— Как вам будет угодно.
— Угодно... Чего-то подобного я ожидал... Но что это за Академия?
— Вы не знаете? — Он удивился. На самом деле удивился.
— Представьте себе! На меня вывалили груду знаний, но не научили жить... вы расскажете мне?
— Нет, ma’daeni. Пусть это огорчит вас, но я вынужден принять сей грех на свою душу.
— В чём причина отказа?
— Вам будет куда интереснее узнать всё самому. — Теперь он улыбается. Можно подумать, отгадывание загадок — моё наилюбимейшее занятие!
— Вы хотите бросить меня в омут боя, не объяснив, кто — враг, а кто — друг?
Старик укоризненно покачал головой:
— Со временем вы поймёте, кто есть кто.
— Со временем... Чем больше у меня времени, тем больше ошибок я ухитряюсь совершить!
— И тем больше ошибок вы успеваете исправить.
— Хотелось бы в это верить... — Я вздохнул и тут же ругнулся, подхватывая шнурок, который всё же улучил момент, чтобы соскользнуть вниз.
— Вы позволите? — Шадд’а-раф протянул руку.
Я вложил незадачливые «путы» в подставленную ладонь.
— Что вы намереваетесь сделать?
— Терпение, ma’daeni, терпение... — Старик ловко сложил плетёную полосу пополам, ещё раз и ещё, протянул петли друг в друга, что-то подцепил, что-то завязал. Спустя несколько мгновений странный, но красивый браслет плотно обхватил моё правое запястье. Я повертел рукой, но так и не смог понять, в каком месте узел и как его развязать.
— Что сие означает?
— О, сущую малость... — В золотистых глазах прыгают ехидные искорки.
— Не темните! — Я чувствую подвох и горю желанием выяснить, в чём он состоит.
— Ношение этого браслета означает, что вы приняли на себя исполнение Долга.
— Какого ещё Долга?! — Ах ты, старый мерзавец!
— Любого. По моему выбору.
— Я на это не соглашался!
— Помните, вы сказали, что согласны принять любое наказание?
— Я сказал, что вы можете «назначить» любое наказание, но не утверждал, что приму его! — В принципе, я был совершенно прав, но упустил момент: конечно, можно взять нож поострее и порезать шнурок на мелкие кусочки... Правда, это будет бесчестным поступком. Не сказать, что не могу себе позволить нарушить кое-какие традиции, особенно при столь смягчающих обстоятельствах! — но, пожалуй, не буду ничего менять.
— Как бы то ни было, я вынес решение, ma’daeni.
— Дурацкое решение! Что я могу сделать, чтобы оплатить Долг? Вы же прекрасно знаете, что от меня пользы меньше, чем от козла — молока!
— Иногда и совершенно бесполезный предмет оказывается жизненно необходимым.
— Вы сравниваете меня с предметом?
— «Козёл» вам нравится больше?
Я задохнулся от негодования. Ещё и издевается! Мало того что вынудил согласиться на невыполнимое обещание, так теперь... И пусть кто-нибудь докажет мне, что мои желания имеют хоть какой-то вес в подлунном мире!
— Ну, хорошо же... — процедил я сквозь зубы. — Ждите, когда я смогу быть вам полезным. Я события ускорять не собираюсь!
— Как вам будет угодно, ma’daeni. — Старик склонил голову. Вот так всегда: сначала тебя оскорбят и унизят, а потом делают вид, что испытывают глубокое почтение...
— Один вопрос. — Пора уходить, но неудовлетворённое любопытство держит лучше любой привязи.
— К вашим услугам, ma’daeni.
— Эта женщина, которую... я убил. Что она делала в Западном Шеме? Кто заставил её нацепить накры? Зачем она напала на юного принца?
— Это не один вопрос, ma’daeni, — поправил меня шадд’а-раф.
— Не важно! Вы можете ответить?
— Не на все...
— Ну, хоть на что-то?
— Она потеряла своего единственного племянника.
— Потеряла? И от чего он умер?
— Он не умер. Он потерялся. И тётушка пыталась его найти.
Глупость какая! Как может потеряться оборотень, если он жив? Его След всегда можно нащупать во втором Пласте...
— Это невозможно!
— К сожалению, возможно, ma’daeni.
— И каким же образом?
— Если некоторое, достаточно продолжительное время оборотень находится в хорошо закрытом Пространстве, не имея возможности «обернуться», Связь ослабевает. Почти прерывается. Я могу сказать только, что он всё ещё жив. Но отыскать его своими силами — не могу.
— Сожалею... А вы не пробовали искать обычными способами?
— Это очень трудно, ma’daeni. В здешних краях к нам относятся настороженно, почти враждебно. А пользоваться услугами человеческих ищеек... Я не имею такой возможности.
— Почему же?
— Позвольте не отвечать, ma’daeni. Это зависит не от меня.
— Ладно, допустим... — Меня осенило. Как всё просто! — И вы, услышав от Лэни, где меня искать, явились сюда, чтобы навязать мне именно этот Долг? Я прав?
Старик не ответил, но смежил веки, признавая поражение.
— Вы понимаете, что поступили, в сущности, бесчестно?
— У меня не было выбора, ma’daeni...
— Выбор есть всегда! — Я с силой стукнул по перилам моста. — И вы — вы же мне внушали это с самого детства!
— Перед ТАКИМ выбором я сам оказался только теперь... Мне очень жаль, что я принудил вас...
— Ай, бросьте! Меня невозможно принудить, и вы это очень хорошо знаете. Либо я соглашаюсь, либо — нет. И в данном случае... — Я помедлил, наслаждаясь производимым эффектом. Шадд’а-раф замер, словно в ожидании приговора. Даже шадд’ар затаил дыхание — а уж его-то каким боком касается вся эта ерунда? А, потом узнаю! Сейчас есть более серьёзные дела...
— Я оставлю всё, как есть.
— Вы... — Старик не мог поверить своему счастью.
— Я исполню этот Долг. Если мне представится такая возможность, конечно. Сами посудите: шнырять по всему Западному Шему в поисках парня, которого я и в глаза не видел, — не самая простая задача!
— Возможно, вам не придётся «шнырять», — осторожно заметил шадд’а-раф.
— На что это вы намекаете? — Нехорошее предчувствие засвербило в носу.
— Я... Впрочем, это же всем известно...
— Что «всем известно»?
— Вы умеете притягивать... — Он слегка замялся, но я уже понял, что имеется в виду.
— Неприятности на свою... голову? Это вы хотите сказать? И как сия способность поможет мне найти «потерянного племянника»?
— Я не могу утверждать...
— Не утруждайтесь, всё ясно. Вы считаете, что раз уж мне не по душе перспектива оплачивать Долг, то ситуация может считаться «неприятной», и не пройдёт и пары дней, как я нападу на след пропажи... Так?
— Приблизительно.
— Вы ошибаетесь: я ХОЧУ найти этого несчастного потеряшку. Я ДОЛЖЕН. Если я виновен в гибели его родственницы (а она наверняка заключила Договор с кем-то, кто обещал помочь в её поисках), я в долгу прежде всего перед его Семьёй. Так что, «приятность» это или «не-приятность», не мне судить. Молитесь, чтобы вы оказались правы... А сейчас прошу простить, но вынужден откланяться: у меня, знаете ли, есть и другие Долги...
— Не смею задерживать вас, ma’daeni. — Старик поклонился. Гораздо ниже, чем я мог бы ожидать.
Более всего мне хотелось сигануть с моста в реку, но в таких расстроенных чувствах ваш покорный слуга не способен себя контролировать, а поскольку обещание не причинять вреда речным обитателям оставалось в силе, я только сплюнул на бревенчатый настил и быстрым шагом направился к дому лекаря. Надо же, в конце концов, успокоить тамошних олухов, а то ещё подумают, что я сложил свою голову в неравном поединке...
Почему я всегда попадаюсь на одну и ту же уловку? Почему всем всегда удаётся сделать так, чтобы я чувствовал себя виноватым? Может быть, я что-то не то говорю или что-то не то делаю? Наивность или тупость — какое из этих качеств во мне преобладает?
Не то чтобы я был сильно удручён происшедшим, но, как и десятки раз до того (и как сотни раз — в предполагаемом будущем), где-то в груди по Лужице Пустоты пробежала Рябь Осознания. Ты рано радовался: всё осталось по-прежнему и даже стало ещё хуже. Если ты кому-то нужен, то только в корыстных целях, мой милый! А что, если всё так и должно быть? Если я и вправду?.. Нет... Это слишком жестоко... Хотя многое, напротив, стало бы понятным...
