Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой - Кук Глен Чарльз
Что касается старины Дина, с ним дело обстояло и того хуже. Стоило сесть за стол, как он принимался рассказывать о какой-нибудь бедной, но привлекательной родственнице, обладающей, по его словам, всеми задатками домоправительницы.
Я надеялся, что меня навестит Амиранда, но она почему-то не приходила, и несколько дней спустя мне стало настолько жаль себя, что я решил потратить недавно заработанные деньги на пиво.
Впрочем, начало получилось не очень удачным. Из первых двух баров меня попросту вытурили, чтобы не занимал место: мол, сколько можно мурыжить одну и ту же кружку…
Я никак не мог отделаться от мыслей о похищении. Нет чтобы радоваться, что получил ни за что, ни про что кругленькую сумму! Что-то меня смущало, сбивало с толку, но что именно, установить я не мог.
С другой стороны, кто меня к тому принуждает? На работу частного сыщика Гаррета никто не нанимал, а шнырять вокруг Холма ради того, чтобы утолить собственное любопытство – уж увольте. Хлопот не оберешься, а прибыли никакой.
В третьем баре, ближе к дому, мне разрешили сидеть сколько угодно. Еще бы, ведь я был постоянным клиентом, причем весьма выгодным. Поэтому, когда напротив уселся какой-то мужчина, я слегка удивился, но решил, что в баре не осталось свободных мест, и не поднимал головы, пока незнакомец не прорычал:
– Ты Гаррет?
Я смерил его взглядом. Высокий, широкоплечий, лет тридцати с хвостиком, выглядит довольно внушительно; одет, как лакей с Холма, правда, на ливрею нет и намека. Словом, типичный наемник, по виду которого не определить, кто его нанял.
– А тебе какое дело?
– Раз спрашиваю, значит, есть.
– Знаешь, мне почему-то кажется, что вдвоем нам тесновато. И я что-то не помню, что приглашал тебя сесть.
– Еще не хватало, чтобы меня приглашали всякие гниды.
Да, он явно ошивается на Холме. У таких личностей, когда они приобретают знакомых среди аристократов, сразу ощущается головокружение от счастья.
– Ты прав, друзьями нам не стать.
– Ах, какая жалость!
– Ладно, Бруно, выкладывай, что у тебя, пока я не перешел от слов к делу.
Я намеренно использовал эту уничижительную кличку. Вообще-то прозвищем «Бруно» награждали, как правило, на редкость тупых лакеев. Я огляделся по сторонам. Так, у моего собеседника два приятеля, но они далеко, у стойки, поэтому их пока можно в расчет не принимать.
– Ходят слухи, что ты околачиваешься у дворца Рейвер Стикс. Вдобавок у тебя репутация типа, который обожает совать нос не в свое дело. Мы хотим знать, что тебе нужно?
– Мы? – переспросил я. Грубый Бруно не потрудился ответить, поэтому я предложил: – Почему бы тебе не уточнить у Владычицы Бурь?
– Я спрашиваю тебя, Гаррет.
– Зря теряешь время, Бруно. Вали отсюда. Ты мешаешь мне напиваться.
Он схватил меня за левое запястье и начал сжимать пальцы, но совершенно забыл про мою правую руку. Я надавил ему большим пальцем на участок кожи между средним и указательным пальцами. Он закатил глаза и побледнел. Я дружелюбно улыбнулся.
– Все в порядке, Бруно? Признавайся, на кого работаешь и с чего ты взял, что способен кого-либо напугать?
– Пошел ты к… Ой!
– Сначала думай, потом говори. Честно говоря, я удивлен, что с таким языком ты дожил до своих лет.
– Гаррет, ты пожалеешь… Аа!
– Считается, что боль – лучший учитель. Однако ты, похоже, настолько туп, что на тебя не действует даже она, верно?
Я наблюдал за приятелями Бруно, которые потихоньку начали догадываться, что их дружок попал в переделку, а потому подошедший к столику человек застал меня врасплох.
– Мистер Гаррет?
Я поднял голову. Что ж, у Пена вежливость в крови.
– А, Младший. Присаживайтесь. Бруно уже уходит. – Я отпустил руку наемника. Он побрел прочь, массируя пальцы, одарив меня на прощанье испепеляющим взглядом.
Внезапно развернулся и размахнулся, вознамерившись, видимо, рассчитаться со мной одним ударом, но я вовремя выставил ногу и стукнул его мыском башмака по голени. Он снова закатил глаза, жалобно пискнул и заковылял прочь, спасая собственную шкуру.
– Судя по всему, домина Даунт заплатила выкуп и вас вернули целым и невредимым?
– Совершенно верно.
– Что ж, поздравляю со счастливым избавлением. Кстати, какими ветрами вас занесло сюда?
Сын был точной копией отца – естественно, с учетом разницы в возрасте. Интересно, у кого могли возникнуть сомнения в отцовстве Старшего? Откровенно говоря, Карл-младший разве что в младенчестве сильно отличался наружностью от своего папаши. Впрочем, каких только слухов не распускают про власть имущих…
– Я хотел лично поблагодарить вас. – Голос у паренька был высокий и тонкий; вдобавок говорил он таким тоном, будто извинялся за то, что живет на свете.
– За что? Я же пальцем не пошевелил!
– По крайней мере, вы делали вид, а этого оказалось вполне достаточно. Мне удалось подслушать разговор похитителей. Они обсуждали, как быть теперь, когда за расследование взялись вы, и в конце концов решили, что надо брать деньги и удирать, пока целы. Вот поэтому я и говорю, что очень вам обязан. Если бы не вы, меня могли бы…
Облик Младшего дополняла характерная черта: он, по-видимому, не мог сидеть спокойно – беспрерывно ерзал на стуле, раскачивался вперед-назад, устремляя взор в пространство. Должно быть, расти во дворце Владычицы Бурь – еще то удовольствие…
Во мне крепло подозрение, что на деле он хочет поговорить о чем-то важном, что благодарность – всего лишь предлог. Однако давить на таких, как он, не имея ни единой зацепки, попросту бессмысленно. Они, как правило, замыкаются в себе, и только. Поэтому я откинулся на спинку и притворился, будто безмерно рад и готов слушать болтовню Младшего до бесконечности.
Буквально в следующий же миг стало ясно, что Карл подбирается к тому, что его действительно волнует. Он раскрыл было рот, но не успел произнести ни слова.
– Вот вы где, милорд! – Возле нашего столика возник холуй домины Даунт, пресловутый мистер Слос. На его губах играла обворожительная улыбка, с которой резко контрастировало выражение глаз, давным-давно утративших последнюю искорку веселья. – Я вас обыскался.
«Рассказывай, – подумал я. – Наверняка следил за Младшим от самого дворца, иначе не появился бы так быстро и не вовремя».
– А, Коуртер… Я как раз благодарил мистера Гаррета за помощь. – Карл вновь качнулся туда-сюда. Я перехватил его взгляд и понял, что юноша боится этого типа по фамилии Коуртер, который мне представился как Слос.
– Вы нужны домине, милорд. – Ясненько: приказ, специально для меня замаскированный вежливостью. Младший вздрогнул.
Бруно о чем-то беседовал со своими дружками. Наконец они, видимо, решили, что теперь, когда нас стало как бы трое на трое, шансов у них никаких, и потянулись к выходу. Бруно подарил мне злобный взгляд.
Младший поднялся, и Коуртер тут же взял его за руку, словно опасался, что подопечный может сбежать. Мне вдруг захотелось дать ему подножку – просто так, чтобы посмотреть, что получится, – но я отогнал шальную мысль и сказал:
– Увидимся, Карл.
Услышав мои слова, юноша, на лице которого было написано отчаяние, слегка приободрился.
Коуртер впервые за весь разговор посмотрел мне в глаза. Я прочел в его взгляде обещание мучительной смерти, широко улыбнулся и дружески подмигнул. Он, разумеется, никак не отреагировал.
К сожалению, отвлечься от надоедливых мыслей с помощью пива не получилось. Я не выдержал – провел сам с собой закрытое совещание, организовал голосование и решил пойти домой, дабы очистить душу от скверны. Это можно было сделать двумя способами – либо обречь ее на страшные муки (то бишь весь вечер сидеть и слушать, как старина Дин перечисляет достоинства своих родственниц), либо позволить Покойнику оттачивать на мне свое остроумие.
Оба они меня разочаровали. Должно быть, сговорились в мое отсутствие. Когда я вошел, Дин насвистывал какой-то мотивчик.
