Кот баюн и чудь белоглазая (СИ) - Ладейщиков Александр (полная версия книги TXT) 📗
— Не поверят, скажут — в зимнем лесу не выжить.
— Вот тебе огниво, смотри, не потеряй! Скажешь, это вещь твоего дядьки, что угорел при пожаре. Ещё скажешь — убила палкой глухаря, растянула еду на неделю.
— А если про Гранёнки спросят — как там было?
— Избы сгорели, все кто живы, остались — разбрелись кто куда. Так всегда бывает — поверят!
— А дальше?
— Просись в служанки или на кухню. На княжий двор не суйся без надобности, там добры молодцы — жеребцы ещё те. Да не красней, взрослая уже девица.
— А мне что делать? Наниматься в дружину? — горячился Стефан.
— Да подожди ты, не лезь вперёд батьки в пекло. Город обойди, зайдёшь с юга. Скажешь, как есть — я такой-то, иду с дальних выселок. Там действуй по обстановке. Возьмут при дружине лошадей чистить — иди, работай. Наверняка твоего отца, Никона, при дворе знают, купцы ведь не только торгуют, они и… про разных людей князю рассказывают.
— А если я там встречу Мишну?
— Сделайте вид, что только познакомились. Ну, там, любовь-морковь… присматривайте друг за другом. Стефан, ты отвечаешь за неё!
— Всё понял, Коттин, я справлюсь!
— Ты за ним тоже присматривай, как бы его там не обманули! — прошептал Коттин на ушко девушке, чтоб не слышал названый братец.
— Да, господин Коттин, я присмотрю. Если что — до княгинь доберусь. А когда сам пожалуешь?
— За меня не бойтесь! Меня никто не знает, кроме вас, да семьи Никона. С Никоном у нас кровный договор, а Кика… наверняка мертва.
— Угу. Никто, как же. Гмуры, Горыныч, Баба Яга, Табити и прочие…
— Так, то ведь не люди! — удивился бывший Кот. — Сейчас трудные времена — все по глухим углам хоронятся, под пнями да корягами прячутся, мышиного писка боятся. Да и зачем им меня выдавать? Да, кстати, а кто у нас нынче князь?
— Князь у нас Чурило пресветлый, все об этом знают, — рассеяно ответил Стефан. — Ах, да, забыл, прости.
— И что наш князь?
— А что князь? Я его видел? Нет. Мы и не ведаем про него ничего. Так, князь и князь… Наше всё. Великий, светлый. Он сказал — мы сделали. Нечего тут рассусоливать! — Стефан показал кулак, видимо, подражаю отцу.
— Хорошо, Стефан. Молодец. Всё понятно. Характеристика власти исчерпывающая, — Коттин погладил юношу по светлым спутанным волосам.
— А, зачем это тебе, господин Коттин? — подала голос Мишна.
— Зачем мы идём в Белозерск? Я правильно понял истинный смысл вопроса? Стефан, что скажешь?
— Дык, работать, наняться…
— Запомните, дети! Мы идём в столицу, чтобы завоевать и перевернуть мир! Задача ясна?
— Здорово, Коттин! Пошли уже! — потирая руки, Стефан вскочил, готовый отправиться в поход.
— Стой! Сначала Мишна! Уже забыл?
— Ничего я не забыл! Да я их там всех переверну! Мишна, ты ещё здесь?
— О боги, что за дружина у меня! — Коттин возвёл очи к небесам.
— Дружина, как дружина! А то — вон что везде творится! Пьянствуют, развратничают, простой народ обирают! — глаза юноши горели в сумерках.
— А ты много видел этого «везде»?
— Как же! Вон, Гранёнки-то… Что делается! Пора уже всех вести к истинному учению, в новый мир!
— Что, ты и поведёшь?
— А почему ж не я? Вот, научусь писать на латыни и греческом языке, а то готский сейчас мало кто понимает…
— Тогда сделаем так. Золото сдать! Вот в этот карман, пожалуйста! А то здесь новый мир ещё не построен — пришибут за слиток!
Неподалёку от истока реки Шексны, богатой золотой стерлядью, на правом берегу стоит древний град Белозерск, столица князя Чурилы. Словене называют город Белоозеро, а чудь — как положено, правильно.
Над рекой раздаётся гулкий стук подков — по льду бегут резвые лошадки добрых молодцев, сопровождающих купеческие сани в связку — научились у варягов, лешие! В передних санях лежит немолодой человек, весь в чёрной бороде, с хитрыми и умными карими глазами, что пронзают до глубины души. У гостя на коленях невиданный инструмент с серебряными струнами, купец перебирает их толстыми пальцами, что-то протяжно поёт на булгарском языке. Сани загружены тюками, мешками, коробами. В санях сидят помощники булгарского гостя — молодые чернявые парни, бородатые, усатые, брови вразлёт. Они смеются, поют песни, говорят что-то смешное, легко переходя с булгарского языка на чудские наречия, с чудских наречий на славянские диалекты. В середине каравана — крытые сани, в них, по слухам, две жены Бабая. Добры молодцы, гарцуя вдоль санного поезда, стараются хоть одним глазком заглянуть под полог — на там только закутанные в шубы женские фигуры, на лицах накидки. Однако, кто-то из охраны клянётся, что узрел чёрные, как ночь, глаза одной из женщин.
— Бабай-ага! — закричал Литвин, старший над княжескими дружинниками, сопровождающими булгарского гостя от самого волока. Там служба — летом волокут лодки с Кубенского озера в Шексну, и заодно собирают серебро в казну, а зимой просто берут подорожную и торговую подать.
— Вай, что кричишь? — добродушно отвечал Бабай, прервав песню.
— Скоро прибудем! Езжай прямо на торговую площадь, там договорись с местными о проживании. Потом приходи на княжью поварню, я тебя в корчму сведу.
— Спасибо, дорогой. С ближними своими людьми и приду. Буду про город Булгар рассказывать, про то, как мы со степняками торговлю вели, как путешествовали по булгарской Волге, что зовётся Итиль, по Шексне, по Кубенскому озеру…
— Да ты, Бабай, что видишь, о том и поёшь, — засмеялся Литвин. — Только, я слышал, что Волга — река скифов, сарматов, ариев, а не булгар.
— Есть такое немножко. Наш народ поселился в тех краях недавно, место было спорное, мы сторговались с местной мордвой, заложили город. Теперь нас, булгар, соседи называют волжскими татарами.
— Запомню, Бабай-Ага, но всё равно забуду, — засмеялся Литвин. — Чудесные вещи и волшебные небылицы привёз?
— Приходи, дорогой, всё покажу!
— У нас тоже мастера драгоценные украшения делают, не хуже ваших! Женам своим что-нибудь купишь!
— Обязательно куплю! Жёны у меня обе любимые, одна красавица, другая умница. Недавно женился, однако. Слушай, господин Литвин, а есть ли другие реки и волоки в княжестве? Или это секрет? — внезапно переменил тему булгарский гость.
— Да почему секрет? Как можно спрятать реки? Опять же, купцы по ним ходят, торг ведут.
— Расскажи немного, пока не доехали! Мне для торговли надо! А потом, за чашей эля, я попробую карту нарисовать.
— Твой бог разрешает тебе эль? — засмеялся Литвин.
— Так мы же ночью, когда Аллах, милостивый, милосердный, спит. Нальём в кувшин, а не в пиалу…
— О! Тогда, выходит можно! — Литвин от смеха чуть не свалился со своей рыжей лошадки. — Слушай, сюда, мил человек!
— Слушаю, господин, я весь во внимании!
— Ты, конечно, понимаешь, что любой волок или даже волочок — это водораздел.
— Конечно, господин Литвин. Волга с притоками течёт на полдень, в полуденные страны, а Сухона, по которой мы проделали часть пути — на север.
— Да, это все купцы знают. Стольный град Белозерск расположен в пересечении древних торговых путей. Вся земля, что на север от столицы, называется Заволочье, туда входят земли Двинские, Мезенские, Печорские. Кончается та земля Белым морем, весьма богатым красной и белой рыбой, морским зверем — тюленем.
— Не этот ли зверь даёт чудные костяные рога?
— Нет, — взмахнул варежкой Литвин, — клыки дают моржи. Прекрасная кость для резьбы!
Живут по берегам того моря самоеды да зыряне стойбищами. Море огромно, много рек проложило путь на север, много путей ведёт к его берегам. Если идти из Шексны в Белое озеро, то по реке Ухтомке, волоком из озера Волоцкого в Долгое, а там по реке Модлоне — попадёшь в озеро Вожже. Затем по реке Свидь в озеро Лача, и по Онеге прямо в море. А если пойдёшь из Белого озера по реке Ковже, то иди до волока в Вытегру, что впадает в огромное Онежское озеро, далее по рекам Водле, Череве, другим волоком опять в Волоцкое озеро, и по реке Поче, через Кенозеро и реку Кену опять в Онегу. Ну, это понятно, для чего другой путь — там другие племена живут.
