За краем поля - Чернявская Татьяна "Тианна Беллер" (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
"Проклятая кровь", - в смятении подумала Чаронит, заворожённо вглядываясь в сотканную из силы и властности фигуру своего потенциального убийцы.
Нежное девичье сердце дочери боевого чародея трепетало от мощной ауры, подобной которой не видели во всём княжестве. Пусть трепет тот был сродни дрожи добычи пред хищником, незнакомое чувство перехватывало дыханье восторгом. Яританна с жадным упоением, практически обожанием скользила взглядом по фигуре столь милого всему её кровожадному и охочему до агрессивной силы естеству чародея. Боевики, что попадались в её поле зрения, изрядно расшатали пьедестал под светлым образом могучего, сильного и мудрого война, героя и настоящего мужчины. Злодей же её ожиданий не обманул: был грозным могущественным и явно беспощадным. Всё в нём от укрытой сиянием макушки, до подошвы сапог идеально укладывалось в образ человека, способного сокрушить мир. Сапоги привлекли особое внимание замёрзшей в ноги девицы. Высокие, дорогие, из плотной кожи, с крепкой подошвой и одной пряжкой. Отчего-то именно эта пряжка никак не давала ей покоя. Наверное, потому что была одной на два сапога, что для педантичной тенеглядки было сродни вызову.
- Тан, это ты? - раздался позади тихий опасливый шёпот, и маленькая ладошка подёргала не реагирующую блондинку за подол. - Та-а-а-а? Танка, это же ты меня сейчас за ногу трогаешь?
Духовник не отрывала взгляда от пугающего чародея. Надежда на то, что горячая влажная пятерня на лодыжке, принадлежит боевой подруге, таяла по мере того, как глаза травницы привыкали к яркому свету. От пятерни тянулась длинная конечность, переходящая в неявно проступающее распластанное тело. Из него хаотично торчали какие-то ветки и лоскуты ткани, создавая эффект неухоженной кучи мусора. Тело конвульсивно дёрнулось, подняло мохнатый клок-конечность и булькающим голосом Стасия пробормотало:
- С-с-струха, пшли домой...
- А-а-а-а!!!! Упырь!!!! - вполголоса взвизгнула Алеандр и, суча ногами, попыталась вывернуться из захвата.
- Где!?! - испуганно вскрикнул пьяненький мужской голос под боком.
- Кто!?! - практически ловко встрепенулась "упырьская куча" и с силой рванув на себя девицу, попыталась толи убежать с ней, толи спрятаться за щуплым тельцем.
Перепуганная травница попыталась отбиться от надвигающейся справа второй кучи, но руки предательски завязли в чём-то напоминающем человеческие волосы
- А-а-а-а-а!!! - заголосили они уже втроём, слаженно и звонко; лишь голос Равелия чуть выбивался из общей ноты: сказывалось отсутствие семейственности.
В этот момент Яританна отчётливо поняла, каково на вкус пресловутое "кабздец". Слово отдавало ароматом тлена, крепким душком жжёных трав и тем специфическим привкусом, что был знаком каждому духовнику, работающему с разрывами реальности. Повелитель этих страшных ароматов на данный момент медленно оборачивался на шум возни, удерживая кончиками пальцев норовившие вывернуться нити заклятий. Танка, смиренно ожидая собственной кончины (всё же Сосновский убить наследницу Ворожея был просто обязан), отключилась от происходящего, сосредоточившись на тёмной фигуре.
Зря. Стоило бы прислушаться к нешуточной борьбе за свободу, развернувшейся за её спиной между юной чародейкой и двумя странного вида субъектами, пахнущими брагой и выгребной ямой. Эл, охваченная паникой, сражалась так отчаянно и яростно, что "упыри" никак не могли скрутить своевольную жертву. Жертва в очередной раз взвыла дурным голосом и мощно брыкнулась, метя "упыряке" в челюсть. Увы, тварь оказалась неловкой и рухнула на бок самостоятельно, в то время как удар пришёлся в спину замершей блондинке, утянув за собой и травницу, и монстра. Танка успела лишь растерянно квакнуть, от резкого и очень болезненного из-за пустого резерва включения ночного зрения, прежде чем повалиться лицом в столь полюбившиеся сапоги. Уже уходя за грань сознания, она ощутила вибрацию распахнутой воронки и рывок, вскидывающий её безвольное тело вслед за тёмным чародеем. Стоило Алеандр облегчённо выдохнуть, когда одна из цепких рук перестала сдавливать её рёбра, а мелкие звёздочки от удара померкли, как из-под неё будто выдернули мягкое тело напарницы. Собственный зад двинулся следом, как приклеенный к чужой пояснице. Взвизгнув ещё раз, девушка сильнее вцепилась в "умруна" вонючего, но весьма устойчивого. Теперь уже тот попытался отцепиться от рвущейся в поднебесье добычи, хватаясь за всё в подряд, но тело беспощадно отрывалось от земли, влекомое непреодолимой силой. Схваченный за ногу второй "умрун" пронзительно заголосил, когда потоки энергетического ветра закрутили его в своих вихрях. Он рванулся раз-другой, кролем рассекая невидимые глазу волны, пальцы отчаянно коснулись поверхности раскалённого добела алтаря...
Неподалёку пронзительным светом вспыхнуло чьё-то атакующее заклятье в тряске сгорающего телепорта и эсхатологическая воронка схлопнулась россыпью мерцающих трещин-разломов.
***** ****** ***** ***** *****
На окраине Новокривья, в районе старого города, что до падения Кровавого Князя был просто одной из многочисленных крепостей, чуть обветшалой и оплывшей, как уволенный в запас воевода, стоял большой особняк. Среди каменных домов, рассыпающихся заборов и остовов каких-то исторических памятников он выделялся разве что только относительно новой крышей. Ремонтная служба, в порыве небывалого альтруизма, ни с того ни с сего охватившего градоправителя, сменила формовочную черепицу, покрытую трещинами и лишайником поверх изящных гербовых штампов, на листы заговорённого железа. Дешёвый, разворованный ещё на этапе добычи, материал уже успел зацвести рыжеватыми хризантемами на стыках и отчаянно грохотал загнувшимися краями при малейшем порыве ветра. В дождь же под высокими сводами могучего дома гуляло эхо демонских оргий.
За свою долгую и порядком изнуряющую жизнь зимний сад семейства богатых ростовщиков, державших половину доходных домов столицы, успел примерить на свои обшарпанные плечи десятки ролей. Росли под его крышей диковинные оранжерейные цветы, кусавшие на потеху Царскому наместнику прогоняемых строем полуголых подростков. Носились меж стен стоны раненых, когда, гонимые Первой Битвой Чародеев, квартировали здесь сёстры милосердия. Рыдали и молились перепуганные девицы, брошенные агитацией и высокими идеалами на подступы фронта, сперва над растерзанными телами бойцов, а после в ногах их названных братьев, что прикрываясь стягами Великого Вождя шли не защищать родную землю, а убивать и насиловать Царское отродье. А после здесь был чудесный детский дом. Прямо так на костях расстрелянных девочек и их подопечных, пристроив несколько кирпичных аппендиксов и разбив перегородками огромное пространство на холодные мрачные комнатушки. Живи, детвора! Славь новую власть! И жили, и славили, пока новая власть дом "Царского прихвостня" не передарила. Ах, чего только не видели эти мрачные стены! И голод тюремных отстойников на этапах постоянных репрессий, и заунывное хоровое пение нового клуба, и настороженную тишину ревизионных архивов, и суету дешёвых барачных квартирок. А после как-то сам собой возвратился Князь, родившийся в семействе продолжателей дела Вождя - и потёртое, кишащее тараканами и мелкой нечистью, строенье неожиданно исчезло из городских реестров, неплохо маскируясь среди таких же крепеньких, неубиваемых развалюшек.
Уже на подступах к нему душок родимого урочища, пробивающийся сквозь многочисленные артефакты и заглушки, радовал душу нежитеборца предчувствием знакомой работёнки. Затишное и миролюбивое местечко, что, в сравнении с другими подворотнями охваченного смутой Новокривья, могло почитаться весьма безопасным, встретило группу Главы всего парой захмелевших от избытка тёмной силы вурдалаков, да кротким, почти безобидным умертвием. Видать, неупокоенные обитатели подполья, уже успели разбрестись по городу в поисках своих давних обидчиков.
